Время.
Время уходило, а Варнелия терпеть не могла ощущение беспомощности.
– Вот ты где. – Тедди протиснулся в щель.
Пружина здесь была тугой, и дверь открывалась с трудом, а уж если руки заняты… Варнелия вспомнила, как еще студенткой мечтала, что станет однажды хозяйкой в этой клинике и первым делом прикажет пружину заменить.
Стала.
А про пружину забыла.
– И опять не спала? – он поставил знакомую коробку на столик, подвинув выводок толстых колб. Одну даже поймал, не позволив упасть.
– Аккуратней…
И все-таки прямой анализ или более сложный, но в то же время точный, по Гервельтцу? Придется потратить лунное серебро, а его и так не хватает, но… корона возместит.
Ради этого дела корона пойдет на все.
По Гервельтцу, с одной стороны, точнее и палитра шире, но…
Что-то мешало запустить процесс.
– Сомневаешься? – Тедди устроился в старом кресле, которое, сколько она себя помнила, стояло в углу.
– Не знаю… просто… рука не ложится.
– Тогда не ложи.
Как у него все просто… анализ займет двенадцать часов, а повторный – еще двадцать. И кто знает, что произойдет за это время?
– Слушай себя, – вытащил из коробки куриное крылышко.
Есть в лаборатории запрещалось строго-настрого. Но… должно же быть хоть какое-то удовольствие в том, что ты главный?
И Варнелия, вздохнув, запустила процесс.
В конце концов, у Конторы есть своя лаборатория и свои аналитики. И анализатор, надо полагать, не один. Пусть сами и думают, а она в этом деле вообще боком.
Ее даже о помощи не просили.
И более того, вряд ли обрадуются, если она влезет.
Она запоздало нажала кнопку и, открыв три кювеза, добавила по капле вытяжки белокоренника. Старый фокус, который показал еще учитель и… наверняка в Конторе есть куда более эффективные методы, но она…
– Ты, к слову, не пришла… я ведь со жрецом договорился…
Раствор в колбе медленно менял цвет. Кровь окрашивала его в бледно-голубой, который после сменится лиловым… оранжевым… Медленный нагрев. Расщепление. Базовые потоки для сличения… все было привычно.
Правильно.
И в то же время странно.
– Прости.
– Простил, – Витгольц поймал ее и притянул к себе. – Забыла, да?
– Проспала.
Слабое оправдание собственной глупости. Другой бы обиделся…
Ее прошлый жених умел обижаться по пустякам, он превратил это свое умение в искусство, которое оттачивал по любому поводу.
И не потому ли они расстались?
Или просто она всегда знала, что там, в высшем свете, таком сияющем и утомительном, ей не выжить? А в лаборатории вот тихо. Спокойно. И Витгольц перелистывает журнал… хмыкает…
А ведь верно, если и варить что, то здесь…
Лаборатория занимает пять помещений, которые к тому же изолированы друг от друга. И кто-то, конечно, почти постоянно есть, даже ночью дежурят. Варнелии пришлось отправить такого вот дежурного домой властью данной…
Она закрыла глаза.
Дребезжали колокольчики, но пока глухо, без должного вдохновения. Процесс лишь начался. Пока жидкость перемешается, пока дойдет до нужной степени нагрева, пока…
Легчайшая фракция отделится первой, этак, часа через три…
– В следующий раз я сам за тобой приду.
– А он будет?
– А ты хочешь?
– Да… наверное.
– Да или наверное?
Она не знает. Она так устала и хочет спать. В последнее время никак не удавалось поспать, не то чтобы целую ночь кряду, но хотя бы часов шесть.
Или семь.
– Хочешь, я тебя украду? – Витгольц отложил журнал, замяв один лист. Случайность? Или… нет, спрашивать она не станет.
Сам расскажет.
Потом.
– Хочу, – зевнув, сказала мастер Варнелия.
В приемной ректора было по-ночному тихо и мрачно. Свет проникал в окна, высвечивая белый подоконник, на котором тихо таяла ледяная скульптура.
Полог, прикрывавший ее, треснул.
И прозрачная фигура единорога медленно оплывала.
Ректор провел пальцем, вытягивая водяную дорожку. И вот как надлежит поступить? Молчать? Контора настоятельно советует молчание, мол, вскоре они выявят злоумышленника, раскроют заговор и вернут на земли должные покой и благоденствие.
Вот только веры этим уверениям немного.
Короне скандал не выгоден.
Университету тоже.
Как и самому ректору, коль хочет он сохранить свое место. Только он не был до конца уверен, хочет ли… а дети погибают… Пусть и получалось предотвратить, скажем так, несчастье, но отнюдь не усилиями Конторы.
Самоуверенные.
И бестолковые… нынешнее происшествие тому подтверждением. У семи нянек дитя без глаза… а ведь странно, странно… прознай кто, и репутации будет нанесен серьезный удар. Кто ж поверит в их всемогущество после такого-то…
Свет включать Фредерик не стал.
Прошелся.
Заглянул в приемную, которая, как и следовало ожидать, была пуста и тиха.
И здравый смысл подсказывал, что все дела обождут до завтрашнего дня, что самое простое и разумное – вернуться домой и доспать, но…
Ректор включил-таки свет в приемной и потянул дверцы шкафа. Нахмурился: шкаф оказался заперт. Нет, логично, конечно, однако… не только на магический замок. И если с оным Фредерик справился играючи, то обыкновенный пришлось просто-напросто сломать.
Мальчик расстроится.
Но… зачем мальчик запер шкаф? Личные дела студентов – это, конечно, важно, но не настолько секретно, чтобы ставить дополнительный запор.
Ах, паранойя, паранойя…
Или, скорее, предчувствие?
Ректор вытащил несколько папок не слишком убедительной толщины, но все же… все же… подумал и добавил еще пару.
Марек… школьный аттестат… результаты вступительных экзаменов… вполне приличные результаты. Надо будет озаботиться, чтобы его снова зачислили на первый курс. Мальчик подавал надежды… если, конечно, целители будут не против.
Характеристика.
И копия медицинской карты.
Родители…
А вот это уже любопытно. Очень любопытно… матушка у него из Финналов, весьма известная в узких кругах фамилия… а паренек, стало быть, по отцовской линии пошел.
Или не только?
Ага… факультатив по зельеварению с первого курса… отличные отметки… что еще ждать от паренька, в роду которого потомственные зельевары.
И как Контора это пропустила?
Или не пропустила, но просто, как это у них бывает, не сочла нужным поделиться информацией? Или…
Слишком уж много ошибок, чтобы списать все на случайность.
И давно ходят слухи, что в тех кругах, куда Фредерик старался заглядывать как можно реже, не отказались бы сменить династию – король слаб, королева бесплодна, второй наследник больше думает о дальних мирах, чем об управлении государством.
Айзек…
Хороший мальчик.
Был.
Маг жизни…
И бракованный амулет, чего в истории Конторы не случалось уже лет двести, если вообще случалось. С другой стороны, оно, конечно, заведение весьма специфического толка, о неудачах и ошибках своих предпочитает помалкивать, но…
Это напрочь лишено смысла. Королевскую кровь не заменишь…
Ректор отложил дело.
И открыл другое.
Офелия…
Первый курс. Конструкторы. Дар слабый, но состояние позволило заплатить сразу за год обучения. С этим надо будет тоже что-то сделать, придумать какой-то сокращенный, что ли, курс для таких вот дамочек, которым втемяшилось получить диплом… все равно ей половину практикумов не потянуть…
И преподаватели жалуются…
А идею стоит обдумать.
Капля воды сорвалась с подоконника и впиталась в ковер.
Маг жизни.
Чудо, если подумать, пусть и выраженное как-то… не так? Магу жизни в представлении общества положено быть хрупким, напрочь умиротворенным и слегка не от мира сего. Главное, что он добр и принимает чужие проблемы близко к сердцу, а это…
Недоразумение, не иначе.
Но род…
Печальная
