Рис позволил набранной силе развеяться, хотя это далось нелегко. Лорд-Искатель источал такое презрение, настолько непрошибаемую уверенность в собственной правоте, что Рис всем сердцем жаждал одного – стереть с его лица самодовольную ухмылку… даже если за это придется заплатить своей жизнью.
– Я не угрожаю, – возразил он. – Я говорю, что есть и другой выход, но вы слепы, чтобы его разглядеть. Если и впредь будете подавлять магов – потеряете нас. Это я вам обещаю.
Пропустив его слова мимо ушей, Лорд-Искатель вновь обратился к Верховной Жрице:
– Видишь, с чем мы вынуждены бороться? Бунт на каждом шагу. Так покончи с этим здесь и сейчас, пока зараза не вышла за эти стены!
– Поздно! – прозвучал громкий возглас.
Голос принадлежал Винн. Ободряюще похлопав по руке истерзанного страхом Фарамонда, старая чародейка оставила его и направилась к помосту.
– Прости, Святейшая, – продолжала она, – но Кругу магов уже известно об открытии Фарамонда.
– Что ты хочешь этим сказать? – гневно вопросил Лорд-Искатель.
Винн одарила его сладкой улыбкой:
– Видение, которое получили в Белом Шпиле и Великом Соборе, было разослано также по всем Кругам Тедаса. Уже сейчас, в эту самую минуту, Первые Чародеи этих Кругов направляются в Вал Руайо.
Адриан ахнула. Рис тоже был ошеломлен. Неужели Винн так и задумала с самого начала? Неужто Шейла намеренно изводила всех ворчанием, чтобы Евангелина с радостью согласилась ее отослать? При мысли об этом он невольно испытал смутную досаду.
Лорд-Искатель стремительно развернулся к Верховной Жрице.
– Казни их! – прорычал он. – Казни их всех! Это плевок в лицо всему, что дорого Церкви, прямой вызов нашей власти!
Верховная Жрица нахмурилась и окинула Винн задумчивым взглядом, постукивая пальцами по подлокотнику Солнечного трона. Винн склонилась перед ней и проговорила, тщательно подбирая слова:
– Святейшая, это твой шанс действовать рука об руку с Кругом, разглядеть в открытии Фарамонда не угрозу, но благоприятный случай.
– Ты поставила нас в сложное положение, – промолвила Великая Жрица.
Рис видел, что она рассержена и, может быть, даже чувствует себя загнанной в угол. Она обменялась суровым взглядом с Лордом-Искателем, и Рис, перехватив этот взгляд, занервничал. Неужели Святейшая все же ответит отказом? Неужели Винн сделала врагом ту, что, казалось, была на их стороне?
– Не сложнее того, ваше совершенство, в котором находимся мы, маги, – ответила Винн.
Верховная Жрица еще немного побарабанила пальцами по подлокотнику и коротко кивнула:
– Да будет так.
Лорд-Искатель хотел возразить, но она предостерегающе вскинула руку:
– Ускорь приготовления, Ламберт. Лучше пусть конклав соберется здесь, в Белом Шпиле, нежели в Кумберленде. Позаботься о том, чтобы это произошло не позже чем через месяц. Пускай маги обсудят политику сосуществования.
Лорд-Искатель скрипнул зубами, но видно было, что он тоже очутился в безвыходном положении.
– Хорошо, – отрывисто бросил он. – По мне, так это бесплодная затея, но у нас, похоже, нет выбора. Храмовники согласятся на проведение конклава, но… у меня есть три условия.
– Назови их.
– Во-первых, мы ограничим число участников. Я не хочу, чтобы в башню слетелись все старшие чародеи от Вал Руайо до Ферелдена. Скопление в одном месте стольких могущественных магов может толкнуть их на безрассудные поступки.
Верховная Жрица кивнула:
– Полагаю, те старшие чародеи, которые сейчас находятся здесь, должны будут принять участие в конклаве. Помимо того, согласна – только Первые Чародеи.
– Во-вторых, я хочу, чтобы эти маги были помещены в темницу. Я не желаю, чтобы они сеяли смуту – ни в Белом Шпиле, ни где-либо еще.
– Пусть сидят под домашним арестом в своих по-коях. – Верховная Жрица взглянула на Винн. – Думаю, мы можем сделать исключение для тебя, чародейка, – как признание твоих былых заслуг. Пока не соберется конклав, ты останешься в Белом Шпиле. Если Лорд-Ис-катель Ламберт сочтет, что ты злоупотребляешь этой привилегией, – разделишь участь остальных.
Винн кивнула:
– Понимаю, Святейшая.
– И последнее. – Лорд-Искатель указал на Фарамонда. – Я хочу, чтобы этот эльф вторично подвергся ритуалу Усмирения.
После этих слов наступила мертвая тишина, а затем Фарамонд издал душераздирающий вопль отчаяния. И рухнул на колени, глядя на Лорда-Искателя с безграничным ужасом. Глаза его налились слезами.
– Не надо! – выдохнул он. – Прошу вас, умоляю – не надо…
Винн бросилась к нему, поддержала, не давая упасть.
– Ради любви Создателя! – взмолилась она, обращаясь к Верховной Жрице. – Святейшая, будь милосердна!
Лорд-Искатель сдвинул брови:
– Причины, по которым он был предан Усмирению, остаются в силе и сейчас. Более того – взгляни на него, Святейшая. Он не способен даже держать себя в руках. Как же ему устоять против демона? Что до знаний, которыми он обладает, то они сохранятся и после Усмирения.
Фарамонд повалился на пол. Безнадежные пронзительные стоны, которые срывались с его уст, походили на жалобный визг угодившего в капкан зверька, и при мысли об этом у Риса сжималось сердце.
– Вы не смеете так с ним поступить! – крикнул он. – После всего, что ему довелось пройти, это попросту бесчеловечно!
– Возможно, ты предпочитаешь присоединиться к нему, – ледяным тоном заметил Лорд-Искатель.
Верховная Жрица покачала головой:
– Довольно, Ламберт. Эльф снова станет Усмиренным. Это решено.
С этими словами она поднялась с трона. Все храмовники тотчас замерли навытяжку. Однако прежде, чем сойти с помоста, Верховная Жрица остановилась и предостерегающе взглянула на Винн:
– Будем надеяться, чародейка, что ты права и этот конклав позволит Кругу и Церкви достичь согласия. Если же нет – да смилуется Создатель над всеми вами.
Рыжеволосая помощница взяла Верховную Жрицу за руку и повела за собой. Они сошли с помоста в полной тишине, которую прерывали лишь жалобные всхлипывания Фарамонда. Эхо их разносилось по всему аудиенц-залу, и Рис вдруг осознал, что так и стоит посреди, потрясенный до глубины души.
Что же произошло? Соберется конклав… и он там должен присутствовать? Похоже, он опять получил отсрочку… хотя вряд ли надолго – судя по взгляду, которым сверлил его Лорд-Искатель.
Да, ему повезло больше, чем бедняге Фарамонду. Рис и Адриан подошли к эльфу, но что они могли сделать? Разве только стоять и смотреть, как Винн пытается утешить его. Старая чародейка обнимала Фарамонда и укачивала, как дитя, под Вечным Светильником, а тот захлебывался горестными рыданиями.
Что бы ни натворил Фарамонд в крепости, какие бы ошибки ни совершил, сейчас он расплачивался за них сполна. Если в мире есть что-то страшнее лишения всех человеческих чувств и превращения в бесплотную тень себя прежнего, то вот оно – отчетливо вспоминать это постылое прозябание и знать, что оно ждет тебя сызнова.
Глава 17
Три недели.
Евангелина осталась рыцарем-капитаном, но звание это было пустым звуком. Несмотря на заявления Верховной Жрицы, Лорд-Искатель и не подумал поощрять «выдающегося храмовника». Наоборот. Ей поручали задания, которые прежде не выпадали рыцарю-капитану, – к примеру, несение караульной службы в темницах. В
