Евангелина вздохнула. С одной стороны, это правда – она ни в чем не может быть уверена. Она впервые увидела Коула в Тени, но там не почуяла в нем ничего предосудительного. Коул, вполне вероятно, мог быть и демоном, как вначале подозревала Евангелина, и малефикаром – носителем запрещенных знаний, который умело управлял ее мыслями и воспоминаниями, дабы она считала его безобидным. Возможно, он воздействовал так же и на всех остальных.
С другой стороны… Евангелина вовсе не считала Коула безобидным. Она помнила – насколько удавалось по-мнить, – что он может быть и смертельно опасен. А еще он был вечно встревожен – почти как ребенок, которого бросили на произвол судьбы в огромном, почти непостижимом мире. Евангелина вынуждена была полагаться на свое чутье, а то твердило ей, что Коул именно таков, каким кажется. Что ему нужна помощь.
– Нет, я не могу быть в этом совершенно уверена, – призналась она. – И все равно считаю, что права. После того как Коула доставили в башню, его дар каким-то образом… исказился. Под воздействием страха или же по другой, неизвестной мне причине. Ему нужно пройти Усмирение, пока он окончательно не потерял рассудок и не натворил новых бед.
Лорд-Искатель удовлетворенно кивнул:
– Приятно слышать, что ты по-прежнему веришь в необходимость ритуала Усмирения. Я уж подозревал, что ты перешла на сторону либертарианцев.
– Ритуал необходим, однако я согласна с чародеем Рисом – нам нужно искать другой выход. Рис прав, и он не убийца. Наш долг – быть выше противоречий между магами и храмовниками и признать правду.
– Смело сказано.
Лорд-Искатель вновь принялся расхаживать по комнате, потирая подбородок и о чем-то размышляя. Сухарь, подумала Евангелина. Для этого человека все, с чем он ни сталкивается, – проблема, которую надо обстоятельно решить, а потом отложить на полку и забыть. Все, что не поддается решению, представляет собой угрозу.
– Позволь сделать тебе предложение, – наконец произнес Лорд-Искатель. – Я соглашусь встретиться с этим Коулом, когда ты его найдешь. Ему не причинят вреда. Если то, что ты говоришь, – правда, чародей Рис будет освобожден.
– А взамен?
– Ты предстанешь перед конклавом Первых Чародеев и осудишь исследования Фарамонда.
Так вот ради чего Лорд-Искатель явился в темницы! Он опасается подозрений в снисходительности и уж всяко не хочет, чтобы кто-то заметил, как он сговаривается с Евангелиной насчет ее выступления на конклаве.
– Почему ты решил, что я соглашусь?
– Потому что именно из-за тебя я оказался в нынешнем положении. Ты обязана возместить мне ущерб. – Он поднял палец, не дав Евангелине заговорить. – Я читал твой отчет. Очевидно, что ты сочувствуешь магам, и это похвально. Я готов даже обещать, что в будущем мы, возможно, вернемся к этим исследованиям – разумеется, под более тщательным присмотром. Не исключено, что это дело будет поручено тебе. Однако сейчас, когда маги только и ждут повода к мятежу, это невозможно.
– Ты предпочитаешь дать им такой повод?
Лорд-Искатель пренебрежительно фыркнул:
– Мы не собираемся шутить. Было время, когда этой страной – да и всем миром – правила магия, и чтобы свергнуть власть магов, Создателю пришлось ниспослать нам свою избранную невесту. Мы – бастион, который защищает мир от повторения этой ошибки. Мы, и никто другой.
– А разве нельзя достигнуть того же состраданием?
– Позволь, я расскажу, к чему нас приводит сострадание. – Лорд-Искатель подошел к выходу, за которым начинались тюремные камеры, и вгляделся во тьму коридора, будто различал там призраков прошлого. – Я родом из империи Тевинтер. Десять лет я служил имперской Церкви, ты знала об этом?
– Нет.
– Меня это не удивляет. Я покинул Тевинтер, потому что тамошний Круг магов безнадежно погряз в пороке. Магистры вновь забирали в свои руки власть над Кругом… постепенно, шаг за шагом. В конце концов, что плохого в том, чтобы позволить чародеям самим управлять своим сообществом? Кто лучше их знает, что нужно магам и как научить их противостоять соблазнам демонов?
– Превосходные вопросы, – заметила Евангелина.
– Верно. Тогда я считал, что на них можно ответить положительно, что магам будет лучше обучаться у своих же собратьев. – Лорд-Искатель перехватил недоверчивый взгляд Евангелины и почти усмехнулся. – Да, в начале службы я был убежден, что магам можно доверять. Да и кто из нас, начиная свой путь, так не думал?
– Помня то, чему учит нас Церковь…
Лорд-Искатель пожал плечами:
– Я вступил в орден, потому что надеялся изменить мир. Я отыскал союзников среди магистров и был уверен, что они послужат примером остальным. Одного из них я даже считал своим другом.
– И он предал тебя.
Лорд-Искатель покачал головой:
– Он стал Черным Жрецом. Идеальный пост для воплощения наших мечтаний в жизнь, но вскоре мой друг стал поглощен не столько тем, чтобы употреблять власть, сколько тем, чтобы ее сохранить. Те, кто желал сместить его, обратились к запретной магии, и он, дабы устоять против них, сделал то же самое. Я этого не знал.
Евангелина не сразу решилась подать голос.
– Ты ни в чем не виноват, – молвила она.
– Нет, виноват. Мои расследования все чаще заходили в тупик. Храмовникам чинили препятствия, они неспособны были управиться с простейшим делом, а я упрямо не желал признать очевидной причины этого: маги – те самые маги, которым я помог подняться к власти, – не хотели, чтобы их порочность оказалась разоблачена.
– Но в итоге ты узнал правду.
У Лорда-Искателя вырвался горький отрывистый смешок.
– Да. Я бросил ее в лицо своему другу, а он… он сказал, что я наивен и не знаю, что такое власть. Отлично, в тот день я узнал о власти очень многое.
Евангелина неловко переступила с ноги на ногу. Ей не по нраву пришлось это краткое путешествие в прошлое Лорда-Искателя – не потому ли, что было проще считать его неспособным внять доводам разума? Наверное, горькая правда в том, что у любого храмовника эти доводы свои и для каждого они по-своему хороши. И в то же время все они кажутся оправданиями.
– Но кто сказал, что эта история повторится здесь и сейчас? – произнесла она вслух.
Лорд-Искатель отвернулся от дверного проема и вперил в Евангелину взгляд:
– Стоит нам дать слабину, маги сразу потребуют новых поблажек – и в конце концов неизбежно произойдет то, что случилось в Тевинтере.
Евангелина покачала головой:
– Мы не всегда правы, милорд. Если мы будем слишком сильно давить на магов, они станут именно такими, какими ты их представляешь. Наверняка существует другой путь.
Лорд-Искатель испустил тяжелый вздох и снова отошел к выходу.
– Другого пути нет, – возразил он, – но я не вижу смысла продолжать
