Лотти понимала, что среагировала чересчур остро, но собраться не получалось. Она резким движением вытерла слезы и встала. Хватит, и так уже натворила дел.
– Увидимся позже, – произнесла она, сопроводив слова коротким всхлипом (за который себя возненавидела), и побежала к выходу из розария.
На Джейми она не взглянула; она просто не выдержала бы, если бы прочла по лицу его мысли.
– Погоди! – крикнула Элли вслед, но Лотти не остановилась.
Она бежала, пока легкие не начало жечь огнем. Сейчас стошнит, подумалось ей. Лотти не остановилась, даже когда добралась до Айви-Вуда. Ноги сами несли ее в Розовый лес.
-40-Глаза и щеки Лотти щипало от соленой влаги, нос покраснел, и не только от слез, но и от мороза. Она остановилась передохнуть и обнаружила, что с того места, где стоит, даже не видны школьные корпуса – так далеко она углубилась в лес. Взмокшая от пота, Лотти запоздало вспомнила, что оставила куртку в розарии.
Она прошла еще немного и наткнулась на громадное дерево – самое большое из всех, что встречала в жизни. В стволе этого древнего дуба можно было устроить дом, ветви простирались во все стороны, образуя невероятно пышную крону. Лотти уселась под деревом, позволив телу вобрать холод и попытаться хоть немного уменьшить тяжесть на душе. Ей было стыдно за свое чересчур эмоциональное поведение. В годовщину смерти мамы Лотти всегда чувствовала себя скверно, однако до сих пор этот день всегда проводила в одиночестве, запершись в своей комнате, и ее скорби никто не видел. А в Роузвуде она почему-то ощутила мамин уход с особой остротой, с новой болью.
Лотти… – зазвучал в голове ласковый голос мамы. Перед глазами встал ее образ: на больничной койке, исхудавшая и слабая, но с неизменной улыбкой на лице. У Лотти защемило сердце. – Я буду гордиться тобой, что бы ты ни делала в этой жизни. Только пообещай…
Я буду доброй, храброй и несгибаемой.
Мама тихонько засмеялась. Смех перешел в мучительный кашель.
Да, доченька, знаю. Но пообещай, что будешь еще и счастливой. Я хочу услышать это от тебя.
Она не смогла. Лотти не могла обещать стать счастливой, ибо не верила, что без мамы это возможно. И все же она была уверена, что поступление в Роузвуд-Холл все изменит. Если только Лотти попадет в Роузвуд, она обязательно станет счастливой и выполнит обещание, данное маме. Так почему же сейчас она не испытывает счастья?
Ее пробил озноб; она плотнее сдвинула колени. Лотти не представляла, как выберется из леса и что скажет Элли и Джейми. Ей не хотелось ни о чем думать, хотелось просто свернуться клубочком и лежать в одиночестве.
– Лотти!
Услышав свое имя, она вскинула голову. Сколько времени прошло? Лотти била дрожь, она вся промерзла до костей.
– Лотти! – громче окликнул голос.
Она медленно поднялась, роняя прилипшие комочки сырой земли. Кто-то приближался из-за дерева. Лотти заглянула за могучий ствол и увидела Джейми, который держал в руках ее куртку и плед. Потерла глаза, чувствуя, как возвращается смущение.
Как он меня нашел?
– Я умею ходить по следам.
Лотти заморгала. Глаза саднило, все было как в тумане.
– Идем, – сказал Джейми.
Юноша аккуратно накинул ей на плечи сперва куртку, а сверху – плед. Руки Джейми задержались на ее плечах, и Лотти с удивлением отметила, как приятно вновь ощутить его близость и почувствовать, что напряженная неловкость, которую оба испытывали после падения в бассейн, исчезла.
– Мы с Элли просим у тебя прощения. Нам следовало помнить, что значит для тебя этот день. Это серьезный промах с моей… Прости.
– Все нормально, – шмыгнула носом Лотти.
Джейми рассмеялся негромким рокочущим смехом.
– Ты всегда так говоришь.
Нотка сожаления в его голосе заставила Лотти посмотреть ему в глаза. Дерево отбрасывало гигантскую синюю тень, так что подростки словно бы находились в своем отдельном сумрачном мире. В выражении лица Джейми удивительным образом сочетались боль и красота, и Лотти понимала, что подобное проявление эмоций – большая редкость для ее друга.
– Мне очень не хватает мамы. Но я бы не хотела, чтобы она за меня переживала. – Откровенность в разговоре с Джейми почему-то казалась Лотти совершенно естественной.
Он с серьезным видом кивнул, и Лотти всей душой почувствовала, что он действительно ее понимает. И все же эта глубокая способность к сопереживанию наводила на некоторые мысли. Прошлое Джейми тоже хранит печальный секрет? Что у него произошло? И вновь тот же вопрос:
Как случилось, что ты стал преторианцем?
– Идем. Пора возвращаться. Элли кое-что для тебя приготовила.
Лотти послушно двинулась через лес за своим другом. Джейми уверенно шагал через густую чащу, не испытывая ни малейшего страха.
Лотти буквально влетела в комнату, желая побыстрее сбросить грязную одежду и умыть лицо. Освежившись, она достала из тумбочки футляр с тиарой, надела украшение на голову и глубоко вздохнула.
Будь храброй.
– Хочешь, пойдем в зал? – поинтересовался Джейми, когда она спустилась в фойе.
Лотти на секунду задумалась: все ребята в нарядной одежде, радостные улыбки, смех… Обещание, данное маме, эхом отозвалось в сознании.
– Я хочу увидеться с Элли, – грустно улыбнулась она.
Друзья направились в главный зал столовой, где приготовления к Дню святого Валентина были в самом разгаре. Пышные букеты красных и розовых роз украшали столы, расставленные по периметру помещения; на стенах и потолке были развешаны гирлянды из бумажных сердец. «Как можно забраться на такую высоту?» – удивлялась Лотти. В центре зала на большом столе красовался высокий фонтан из белого шоколада, вокруг которого были разложены фрукты и сладости с логотипом «Корпорация “Томпкинс”».
Как только эмблема кондитерской фабрики попалась на глаза Лотти, в ту же секунду сзади запищали знакомые голоса, и рядом с ней выросли близнецы Томпкинс, по случаю праздника соответственно одетые в красное и белое. В руках брат с сестрой держали по плетеной корзинке, наполненной кексами-«валентинками».
– А мы тебя искали! – Микки протянул Лотти кексик, политый розовой глазурью и украшенный сердечком с надписью «Принцесса Лотти».
– Каждому полагается свой кекс. Всем, кроме Джейми. – Лола проговорила это имя, словно выплюнула что-то противное. – Он лишился права на кексы, так как заявил, что не любит сладкое. А это кощунство! – Последнюю фразу близнецы произнесли в один голос.
Глядя на их серьезные физиономии, Лотти растерянно заморгала, потом рассмеялась. Она была уверена, что сегодня будет испытывать лишь одно желание – спрятаться от всех, но рядом с этими «пряничными близняшками» грустить оказалось просто невозможно.
– И хорошо, – язвительно вставил незаметно появившийся Джейми, – потому что кексы – это отвратительно.
Лола ахнула, как от пощечины, а Лотти фыркнула.
– Кощунство! – повторил Микки. И брат, и сестра прикрыли руками свои корзинки, как бы защищая их от жестоких слов Джейми.
– Спасибо за мой кексик, – весело поблагодарила Лотти. – Он такой же красивый, как вы оба.
К Лоле моментально вернулось хорошее расположение духа, она
