«Краб» завис над ним на высоте пятиэтажного дома, втянул манипулятор.
– Возвращайтесь, пока эта хрень не вернулась!
– Минуту, – сказал Вербов, трогая с места свой подводный мотоцикл. – Попробуем установить связь. Инга, «глаза на спине»!
– Есть! – Богушанская повернулась к нему спиной, бдительно контролируя внешнюю толщу воды.
Вербов опустился на корпус «Мистика», заговорил на английском:
– Парни, есть кто живой? Ответьте спасателям!
Ответа не последовало.
– Эй, в «Мистике», ответьте! Капитан! Российская спасательная служба!
Тишину в наушниках нарушил тихий хрип.
– В «Мистике», очнитесь! – вдвоём закричали Вербов и Богушанская. – Здесь российские подводники! Отвечайте!
– Может, аппарат беспилотный? – спросила Инга.
– Эта машина рассчитана на глубоководные исследования, в ней помещается даже десантгруппа. Мы уже встречались с такими аппаратами.
– Постучать бы чем-нибудь по корпусу. Или взорвать «Фитиль».
– Если у них отрубило электронику, они не увидят и вспышки.
Снова начали вызывать экипаж батиплава, попробовали пошлёпать по обшивке носовой гондолы руками, но с такой же эффективностью можно было стучать по ней пуховой подушкой. Вода под давлением в четыреста атмосфер не давала возможности нанести быстрый удар, а обшивка корпуса поглощала шлепок без звука.
– Давайте я попробую постучать по их носовому отсеку манипулятором, – предложил Лобанов.
Вербов перестал надрывать горло.
– Наверно, ничего больше не остаётся. Только не пробей корпус.
– Я легонько.
«Краб» опустился к своему коллеге, несколько минут маневрировал, пристраивая нос к носу, вытянул вперёд суставчатую лапу манипулятора. Но прошло несколько минут, прежде чем Лобанову удалось нанести несколько несильных ударов по носу «Мистика» с таким расчётом, чтобы при каждом ударе «Краб» не относило от него.
Стук был едва слышен в сжатой давлением толще воды. Но Вербов был уверен, что внутри аппарата он звучал громче, и его должны были услышать. Опыта подводного плавания хватало, чтобы убедиться в этом.
Богушанская снова начала вызывать капитана «Мистика».
Четверть часа ничего не происходило.
Вербов разочарованно подумал, что у них ничего не выйдет, экипаж американской мини-лодки, скорее всего, погиб, и в этот момент в наушниках снова прозвучал знакомый хрип, будто очнулся и начал дышать страдающий астмой человек.
– «Мистик»! – обрадовался Денис. – Чёрт вас побери! Ответьте «Крабу»!
Подождал ответа.
Все подводные ультразвуковые рации, и американские, и российские, работали примерно в одном и том же диапазоне, используя «дельфиньи» частоты, наиболее эффективные в воде на глубинах до одного километра, поэтому водолазы разных стран и служб могли переговариваться между собой. Вербова услышали.
– Кто… говорит? – раздался сквозь астматический хрип в наушниках гидроакустических раций картавый голос; говорили на английском языке.
– Командир спасательной экспедиции Вербов! – Денис заранее подготовил себе «легенду» – для первого знакомства, не зная, как отреагируют американцы на его звание полковник. – Субмарина «Краб»!
– Что происходит?
– Сначала сообщите, кто вы и как оказались в этом месте.
– Капитан Крид. – Собеседник помолчал, то ли собираясь с силами, то ли формулируя ответ, потом без особых подробностей рассказал о событиях, предшествующих погружению «Мистика» в глубины океана.
Из его речи выходило, что батиплав был послан на поиски исчезнувшей американской атомной подлодки, но в ущелье на дне океана на него обрушился поток ила, после чего экипаж потерял сознание, а очнулся уже внутри огромной пещеры.
Вербов интуитивно чувствовал, что капитан «Мистика» говорит не всю правду, однако уличать его в недоговоренности не стал и так же коротко поведал Криду о мытарствах подводной лодки «Десна», умолчав об истинных причинах появления исследовательского судна в данном районе океана.
– Вы все целы? – добавил он, закончив рассказ. – Никто не пострадал? Сколько вас человек на борту?
– Все, – ответил Крид, не отвечая прямо на последний вопрос. – А вы давно находитесь в пещере?
– Пошли вторые сутки.
– Что это за пещера? Вы её обследовали?
Вербов ещё короче сообщил о находках старых субмарин и кораблей, осторожно заметил, что пещера может состоять из нескольких залов, а они более или менее изучили только два.
– Кроме того, мы нашли вашу субмарину, – добавил он скрепя сердце, так как не хотел, чтобы «Мистик» начал шастать по другим залам и наткнулся на «Камчатку» или тем более на «изделие 101». – «Канзас», так?
Крид замолчал на минуту.
– Где вы обнаружили «Канзас»?
– В соседнем зале, у стены. Можем проводить. Но на вызовы нам никто не ответил.
– Мы не можем запустить генераторы…
– Попытайтесь, здесь оставаться опасно.
– На нас напала какая-то гигантская тварь.
– Вероятнее всего, это сторож «музея», робот.
– Музея?!
– Так мы назвали пещерную цепь. В двух залах стоят два десятка подводных лодок, есть очень старые, времён Второй мировой войны. – О находке «летающей тарелки» Денис упоминать не стал.
– Боже правый!
– Таковы обстоятельства, сэр.
– Надо срочно сообщить наверх…
– Сожалею, капитан, но связи с… э-э, верхами у нас нет, толща пород и воды экранирует все виды связи. Придётся решать проблемы самим, сообща.
– Мы подумаем.
– Думайте побыстрей и восстанавливайте свой энергетический контур. Было бы недурно получить поддержку с вашей стороны, в противном случае придётся каким-то образом брать вас на борт.
– Нас… немало… – признался Крид.
– Что значит – немало? Сколько человек в экипаже?
– Трое… плюс группа… э-э, исследовательская, ещё четыре человека.
– Исследовательская, – донёсся иронический возглас Лобанова. – Знаем мы, каких исследователей посадило к ним военное командование, небось, отряд «морских котиков».
– Разбирайтесь побыстрей, – повторил Вербов, согласившись с мнением Максима.
– Командир, хватит с ними нянькаться, – недовольно проговорила Богушанская. – У нас самих забот выше крыши. Предлагаю, пока мы рядом, осмотреть этот конус, который так рьяно защищает наш приятель «осьминог».
– Потом.
– Потом может быть поздно. Надо же выяснить, тот это центр, о котором говорил Шпачков, или нет.
Вербов заколебался, взвешивая доводы Инги и свои внутренние ощущения. На душе было тревожно, однако и в словах девушки был резон. Им всё равно предстояло найти хозяев «музея» и договориться с ними разойтись мирно.
– Ладно, согласен, давай посмотрим, что это за террикон.
Подплыли к обвитому светящейся спиралькой конусу вплотную.
Вблизи стало видно, что материал конуса не гладкий, а шипасто-пористый, дырчатый, будто он сделан из каменной пены коричневого цвета.
– Тот же материал, из которого был сделан пузырь на дне ущелья, – сказал Вербов. – Пемза. Или коралл. Кстати, я только что подумал: а не находится ли тот пузырь со светящимся окном над этим конусом?
Водолазы одновременно посмотрели вверх, но ничего не увидели. Толща воды в полсотни метров надёжно скрывала темнотой потолок пещеры.
– Посмотрим? – спросила Инга.
– Макс, – позвал Вербов.
– Внимательно слушаю, – бодро отозвался Лобанов.
– Проверь потолок пещеры над конусом. Вдруг и в самом деле там как раз выпуклое окно.
– Что нам это даст?
– Ещё не знаю, но вполне возможен вариант бегства из «музея» через это окно.
– Если разнести его к чёртовой матери! Согласен, хорошая идея, сейчас поглядим. Жаль, у нас взрывчатки нет.
«Краб» начал всплывать к потолку пещеры.
Вербов сделал ещё один круг, постепенно снижаясь к основанию конуса.
При более внимательном рассмотрении непонятного сооружения стало видно, что пористость конуса увеличивается. Если у самой его вершины поры были маленькими, сантиметровыми, то внизу они превращались в полуметровые каверны, а пару раз встретились даже метрового диаметра дыры, уходящие куда-то вглубь конуса, как червоточины вглубь яблока.
– Можно попробовать
