Артакс услышал, как по дереву снова застучали лапы. Его лев уже шел шагом, а потом сдвинулся влево и встал рядом с одним из массивных серебряных медведей, на которых летали воины Володи.
Бессмертный спешился. У него немного дрожали колени, и он оперся на бок льва, однако рука его, в которой он держал копье, была тверда. Он вложил оружие в серебряную петлю на шее льва.
«Ты идиот, — тут же отозвался в мыслях голос его предшественника. — Продолжай в том же духе, и скоро ты, как и я, станешь лишь голосом в мыслях следующего идиота, которого Львиноголовый возвысит, сделав новым бессмертным Арама».
На этот раз Артакс был вынужден молча признать его правоту.
Лев Матаана остановился рядом со львом Артакса. Сатрап тяжело спешился, извлек из кожаной петли в седле свою клюку.
— Это было здорово, — улыбаясь во весь рот, заявил он.
Артакс давно не видел его в таком хорошем настроении.
За их спинами приземлялись другие львы, уже быстрее. Ашот спешился со своего льва. Полководец был бледнее мела и дрожал всем телом.
— Так нам демонов не победить. Эти проклятые бестии перебьют нас всех. — И он так хлопнул по гриве своего льва, что послышалось дребезжание. — Этот негодник едва не обезглавил меня, когда мы приземлялись. — Ашот показал расстояние меньше дюйма. — Еще вот столько бы — и все, клянусь! Вот столько. Эта бестия хотела меня убить.
— Но ведь ты мог втянуть голову. — К ним подошел Орму, рыжебородый охотник из Гарагума. — Я летел за тобой. Ты так напряженно сидел в седле, словно палку проглотил.
— Ты имеешь в виду, что я должен был продемонстрировать страх этой горстке железных колец? Пригнуться? Ни за что в жизни! — Ашот мрачно покосился на своего льва. — Поверь мне, я никогда не буду тем, кто в конце концов струсит.
Артакс невольно усмехнулся. Ашот разговаривал со своим львом, словно с упрямым ослом. Еще в детстве его друг возился с упрямым ослом, ругал его и под конец хлестал прутом. За это Ашот получил пинок, который заставил его отлететь к двери конюшни. С тех пор прошла целая вечность. Более двадцати лет, и тем не менее в этот день Артаксу показалось, что это было всего лишь мгновение тому назад. Несмотря на то что Ашот стал полководцем, он ни капельки не изменился.
Вот уже приземлились последние львы и выстроились в длинный ряд на одной стороне летной палубы. Сейчас они казались похожими на металлические статуи. Неподвижные. Мертвые. Внушавшие ужас. Но и противники их, демоны, не уступали им в этом. Демонам нужны такие чудовищные создания, если они хотят победить.
Артакс обернулся к одной из лестниц, которые вели на верхнюю палубу. Преисполненный решимости как можно скорее убраться с летной палубы, бессмертный принялся подниматься по ступенькам. Древесина была липкой от смолы, еще совсем светлой — срубленной этим летом.
На верхней палубе царило оживление. Корабельщики натягивали сетки поверх амфор с припасами, которые заносили на борт. Повсюду стояли палатки, в которых по ночам должна была спать команда. Не хватило времени на то, чтобы смастерить настоящие комнаты, во всем приходилось импровизировать. Володи хотел выступить как можно раньше. Друг не сказал Артаксу, почему так спешит, и казался каким-то загнанным. Словно бы бежал от чего-то.
Бессмертный нашел своего друга у релинга между двумя большими копьеметами. Володи был один, он стоял, опустив голову. Лейб-гвардия находилась неподалеку, всего в нескольких шагах. Артакса пропустили, его свиту — нет.
— Что стряслось? — Артаксу редко доводилось видеть Володи в таком настроении. Как правило, он казался беззаботным и даже несколько легкомысленным.
— Это все неприятность с пятнистая печень, — пробормотал друсниец. — Как ты думаешь, может ли быть так, что судьба прятаться в печени петуха?
Артакс не понял, о чем он говорит.
— Она сказала, что нашла мое будущее, которое прятаться в печени петуха.
Бессмертный по-прежнему не представлял, что ответить другу. Он даже приблизительно не понял, в чем проблема Володи.
— Она находить печень, там лежать тень на меня. И я сам запачкаться своя честь. А теперь Кветцалли не есть здесь. Наверное, я не заслуживать лучшего.
Друсниец отдал приказ рубить канаты. Одно из тонких щупалец опустилось к Володи, и друсниец схватил его. Закрыв глаза, он стал похожим на человека, отчаянно пытающегося услышать сказанные шепотом слова.
Корабль отплыл на несколько шагов от якорной башни, затем собиратель облаков расправил крылья и полетел на юг. На башне стояли всего лишь две женщины, похожие на служанок, и отчаянно размахивали руками. Кветцалли и Вани нигде не было видно.
Артакс надеялся, что у Володи все образуется. Может быть, разлука… И тут же осадил себя, обозвав дураком. Он ведь прекрасно знает, как это бывает. От разлуки становится только хуже!
Почти достойный доверия
Кветцалли наблюдала, как собиратель облаков развернулся против ветра и, сильно взмахивая крыльями, полетел на юг. Уже больше часа она стояла у входа в длинный дом. Она видела, как Володи высматривал ее во дворе, потом на лестнице якорной башни и наконец на верхней палубе поднебесного корабля. Она впервые не попрощалась с ним, прежде чем отпустить его в путешествие.
В горле стоял ком. Женщина с трудом справлялась с чувством, из-за которого у нее перехватывало дыхание. Она знала, что он будет сваливать вину на Анисию. Но с этой шлюхой покончено. Эта лживая тварь с тяжелыми титьками и золотыми волосами никогда больше не встанет между ней и ее мужем. Об этом позаботился капитан Олег.
Она не могла выйти из-за Вани. Нужно было попрощаться с Володи вместе с их маленьким сыном, но уже становилось невозможно скрыть, что с малышом что-то не так. Нельзя было допустить, чтобы все придворные увидели это. Чтобы пошли слухи… Кветцалли была в растерянности. Долго скрывать эту тайну не удастся. Что же делать? Собиратель облаков устремился навстречу горизонту и скрылся в бесконечной небесной сини. Нужно было попрощаться с Володи. Она знала, что ему угрожает большая опасность, что, может быть, он никогда не вернется. Утром она снова принесла в жертву петуха и попросила богов дать знак. Печень этой птицы оказалась изъеденной червями. Более четкого ответа от богов нечего было и ждать. Володи угрожает опасность быть изъеденным червями. Где-то там, на юге, он повстречается со смертью.
Кветцалли развернулась и вошла внутрь длинного дома, подавленно глядя в пол. Ей ни с кем не хотелось говорить. Женщина пошла коротким путем через большой чертог, оттуда вышла в коридор, ведущий к ее покоям. И только почти дойдя до своей комнаты, она заметила, что что-то не так. Стражники, стоявшие у двери, исчезли. Дверь была открыта!
— Ваня! — вскрикнула она, выхватила из-за пояса
