Хотя Алви и предоставили еду, воду и лечение, она нервничала все сильнее. За окном совсем стемнело, вероятно, было уже часов десять. Она поерзала в кресле. Полицейские могли выпустить ее разве что в уборную, да и туда она не добралась бы без посторонней помощи. По крайней мере, у нее был вид жертвы преступления. Это подтверждало ее рассказ, ведь правда?
Вздыхая, она запрокинула голову и уставилась на потолок. Начала измерять его глазами. Восемь на двенадцать футов, возможно, плюс-минус несколько дюймов. В ногах тяжело переливалась кровь, и она начала считать пульс. Ее частота составила примерно семьдесят девять ударов в минуту. Она точно не была спокойна. Алви снова выпрямилась в кресле. Ногтем большого пальца стала чистить остальные ногти. Время, должно быть, приближалось к полуночи. Она вымоталась, но совсем не хотела спать. Ее терзало нетерпение. Тревога. И голод.
Она закрыла глаза, надеясь таким образом облегчить головную боль. Когда же она снова открыла их, ее взгляд упал на руки. Она провела подушечкой указательного пальца по зарубцевавшемуся следу ожога у основания большого пальца – отметки в форме полумесяца, которую оставил ей горячий двигатель автомобиля.
«Увы, обычные издержки профессии. Мне не больно».
Алви припомнила, что Эмма сказала ей, перед тем как Алви, Фред и мг. Прафф выехали из Бриар-холла. Припомнила шрам на кисти руки горничной – след в форме полумесяца, изогнувшийся у основания большого пальца.
Точно такой же след, который сейчас выделялся на коже Алви.
Она почувствовала, что ее руки и ноги покрылись гусиной кожей. Конечно, это было совпадением…
«Похоже, я вчера вечером плохо запер гараж. Могу поклясться, что запирал его, но, должно быть, не повернул до конца ключ».
Алви подалась вперед в кресле. Был ли у Эммы доступ к ключу от гаража?
Ее мысли перескочили от сломанного автомобиля к газете, которую показал ей Беннет, сидя в «бенце». «Скандал сотрясает Бриар-холл – слуги сообщают о прелюбодеянии».
Она сжала губы. Из-за этой клеветы мг. Прафф уволил лакея Брэндона. Но ведь разве не Эмма указала на него? Ведь именно она сказала, что видела его за разговором с репортером.
Мысли переполняли ее, как подошедшее тесто. Эмма уговаривала ее не ходить в полимерную той ночью, когда туда ворвались. Она всячески пыталась попасть туда и помочь навести порядок, хотя горничные никогда не убирали в полимерной. Этим занимался только мистер Хемсли – единственный из слуг, у кого имелся ключ.
Один из грабителей у больницы был женщиной, ростом и комплекцией похожей на Эмму…
Алви снова взглянула на шрам. От этих рассуждений она все больше и больше вжималась в кресло. За дверью послышался разговор – но Алви он был уже не так интересен. «…он… зарегистрирован… пропавших лиц… Мейденхед…»
Дверь распахнулась и с силой хлопнула о стену. В двери стоял мг. Прафф с совершенно растрепанными волосами, выбившейся из брюк рубашкой. При виде Алви он с явным облегчением закатил глаза.
– Слава богу, – сказал он, быстро подойдя к ученице. Конечно же, он сразу заметил и забинтованные ноги, и сломанные очки. – Как вы?
– Терпимо. – Она попыталась улыбнуться, но обнаружила, что ее губы не в состоянии справиться с этим движением. – Где вы были? Что с Фредом?
– Фред в больнице в Мейденхеде. Вернувшись, я обнаружил его, валявшегося без сознания на дороге. Авто и трейлер исчезли, и вы с ними. Я много часов искал вас повсюду. – Он рвал на себе волосы. – Я рад, что вы целы.
– Вы можете показать нам, где этот дом? – спросил полицейский из-за его спины. – Этот вопрос нарушил ровное течение мыслей Алви.
– Гм. Тот водитель все еще здесь?
– Мы опросили его, составили протокол и отпустили его.
– Там, где он нашел меня, – сказала Алви, – есть грунтовая дорога, которая под прямым углом уходит через какие-то холмы. Дом где-то там. Пожалуй…
Она попыталась прикинуть то расстояние, которое промчалась, пробежала трусцой и прошла шагом, затем выделила отрезки, во время которых передвигалась тем или иным образом, вычла остановки, сделанные для того, чтобы попытаться перевязать ноги, внесла поправку на изменения скорости движения – она замедляла ход, поднимаясь на холмы, и вновь прибавляла, спускаясь. Постаралась вспомнить, где находилось солнце в начале ее бегства и в момент встречи с автомобилистом.
– Мисс Брехенмахер… – окликнул ее полицейский.
– Она думает! – рявкнул мг. Прафф.
– Приблизительно от 3,4 до 3,8 мили к северу от того перекрестка, – неуверенно сказала она.
Полицейский заколебался на мгновение, потом записал сказанное.
– Мы пошлем кого-нибудь посмотреть.
– Тот человек может быть все еще там. Но не знаю, надолго ли его удержит пластмасса… и еще там пластмасса в замке, – добавила она, остановив полицейского. – Замок в подвальной комнате. От моих очков. И окно будет разбито. И… можно будет мне получить тот замок?
– Прошу прощения… – произнес озадаченный полицейский.
Она взглянула на мг. Праффа, который тоже явно удивился.
– Когда вы закончите расследование или… Можно будет мне получить замок, в котором осталась моя линза?
– Алви, – начал мг. Прафф, – я сделаю для вас новую линзу.
– Не в этом дело. Я просто… Мне нужно изучить этот замок, если можно.
Полицейский поднял бровь, но еще что-то черкнул в своем блокноте, кивнул и покинул комнату.
– Зачем вам замок? – спросил мг. Прафф.
Несмотря на то что разговор о замке был бы гораздо интереснее, Алви заставила себя перейти к более важной теме.
– Эмма, сэр, – сказала она, понизив голос.
– Какое отношение Эмма имеет к этому замку?
Алви покачала головой и показала ему след от ожога на руке.
– Никакого. Я имею в виду, что Эмма… Я думаю, что она…
Она с великим трудом выдавливала из себя слова. Ей было очень тяжело обвинять женщину, которая так по-дружески относилась к ней с первых минут ее пребывания в Бриар-холле. И она не сделала этого. Вместо прямого обвинения она стала перечислять все доказательства, до которых только что додумалась. Лицо Полиформовщика бледнело и вытягивалось, пока Алви говорила, и она понимала, что он пришел к тому же самому заключению.
– Проклятье! – выругался он, встряхнув головой. – Эмма… Я должен немедленно послать телеграмму. Ее необходимо задержать. И Брэндон… – Он потер глаза, потом провел ладонью по лицу.
– Что касается замка, сэр…
Он поднял голову.
Алви сглотнула.
– Как я оттуда вышла… Я плавила пластмассу в замке, но клянусь, что открыла его с помощью заклинания Плавления, и…
Дверь открылась, и вошла та женщина-полицейский, которая перевязывала ноги Алви.
– Прошу прощения, маг Прафф, но перед тем, как вы продолжите разговор с мисс Брехенмахер, я должна записать все, что случилось с вами.
Полиформовщик поднялся.
– Да. Да, конечно.
