Мне стало дурно.
Принцесса повернулась к стене.
– Я становилась старше, а мои сестры, кузины и друзья были красивее меня. Мама не разрешала мне делать никаких кардинальных изменений. Более того, она начала издавать законы, которые запрещали любые кардинальные изменения внешности. Я чувствовала себя дурнушкой. Всеми забытой. Жалкой. Моей сестре красота доставалась просто так, без всяких усилий. Она лишь меняла оттенки цветов, чуть-чуть себя подправляла и выглядела потрясающе, а после сеансов с Арабеллой – все лучше и лучше. Мне так хотелось, чтобы и на меня обращали внимание. Чтобы я была лучше всех. Мне так необходимо было чувство стиля!
Принцесса наклонилась к одному из меняющихся портретов.
– Посмотри! – Она подтолкнула меня вперед. – Леди Христиана всего лишь сменила цвет волос с коричневого на фиолетовый. Отвратительно. Это случилось только что. Интересно, какому чайному дому она покровительствует?
Мы наблюдали, как менялась картинка. Нос из маленького и острого превратился в симпатичный курносый. Скулы приподнялись, а линия челюсти стала более мягкой. Кожа цвета слоновой кости приобрела оттенок темного меда. Все равно что смотреть в крутящийся телетроп с изображениями, сделанными с интервалом в минуту.
– Твоя мощная магия связывает их с моей стеной, – объяснила принцесса. – У тебя это получается лучше, чем у твоих сестер, даже лучше, чем у Арабеллы. Всего несколько капелек твоей крови, смешанной с кровью других Прекрасных, и я могу видеть, что они делают.
– Не понимаю. – Я не знала, хочу ли в это вникать.
– Я меняю драгоценности каждую неделю, чтобы освежать запасы крови. Даже мои ученые не смогли ответить на вопрос, каким образом твоя кровь позволяет мне наблюдать за всеми.
– Не знаю, что сказать.
– Радуйся. Ты сильная. – София схватила меня за запястье. – И ты поможешь мне достигнуть моих целей. Я хочу стать самой потрясающей женщиной в Орлеане, во всем мире.
– Но вы и так очень красивы.
– Ты лжешь с такой легкостью; мне даже интересно, что еще ты от меня скрываешь? – Ее пронзительный голос выводил меня из себя, а взгляд прожигал насквозь.
– Я не лгу…
– Я в курсе, что я не самая красивая. Я прихожу сюда дважды в день. И осознаю это, когда вижу моих сестер в королевских покоях. Я вижу образы, которые создают твои сестры. Вижу мою мать. Я знаю, что в лучшем случае я самая обыкновенная. Богиня Красоты не одарила меня своей милостью. Во мне нет основы, с которой можно было бы работать.
Вдруг София напомнила мне меня же. Мне тоже всегда хотелось быть лучшей, я тоже всегда искала возможности, интриговала и планировала все свои действия, чтобы быть впереди всех.
– Но как можно определить, кто самая красивая? Все такие разные, – сказала я.
– Ты понимаешь, о чем я говорю? – повысила она голос.
Я почувствовала, что моя спина стала влажной. Она подошла ближе. До меня доносилось ее тяжелое дыхание.
– Вы хотите стать лучшей, – протянула я, осознав, что это желание мне очень знакомо, как будто я говорила о самой себе. Мысль об этом тяжелым грузом легла на душу.
София усмехнулась.
– Я знала, что ты поймешь. – Она взяла мою руку и поцеловала. – Мы должны стать с тобой друзьями. Лучшими друзьями. И я хочу, чтобы ты была рядом. Я всегда этого хотела. С того самого момента, как увидела тебя в твоей повозке на Карнавале Красоты. – Она направилась к двери. – Ты ведь сделаешь все, чтобы мне помочь, так?
– Да, Ваше Высочество, – ответила я, присев в реверансе. Я понятия не имела, чего это мне будет стоить.
28
Утром в главной гостиной меня уже ждала Иви. Едва я вышла из комнаты, она бросилась ко мне.
– Мне нужно поговорить с тобой. – Энергия била из нее, как лучи яркого солнца.
– А я хочу задать тебе вопрос. Почему Арабелла не вернулась домой? – спросила я прежде, чем она начнет меня за что-то ругать.
Иви разозлилась.
– Откуда ты про нее узнала?
– Она ведь одна из твоих сестер? Я ее видела.
– Она из предыдущего поколения. Была королевской фавориткой. Ее оставили при дворце работать с принцессой Шарлоттой.
– Почему она находится при дворе так долго? И Дюбарри это позволила?
– Королева получает все, что захочет, – ответила Иви.
Служанки выкатили тележки с вареными яйцами, жареным мясом, фруктовыми пирогами, печеньем, хрустящим беконом и сладкими тостами, но Иви отослала их обратно и подбежала к двери в кабинет Элизабет. Постучав три раза, она приложила ухо к стене. Дверь не открылась.
– Хорошо, что она ушла. – Иви снова приблизилась ко мне. – Что произошло прошлой ночью? – спросила она. – С Софией?
– Откуда ты знаешь? – Я положила сырный пирог на тарелку и села в кресло.
– Я обязана знать все, что касается тебя и твоего пребывания во дворце.
– Как шпион? – пошутила я, чтобы заставить Иви улыбнуться и расслабиться.
– Как старшая сестра. – Она вырвала тарелку у меня из рук и поставила обратно на столик. – Я хочу, чтобы ты сосредоточилась и рассказала мне обо всем, что случилось. – Она сердито сцепила перед собой руки в кружевных перчатках.
– София пригласила меня в свою мастерскую. Я видела ее…
– Портреты. – Иви погладила руками пояс, как будто у нее заболел живот. – Это снова началось.
– Что именно? – Я потянулась к тарелке.
Иви прижала ее рукой, отчего я подпрыгнула от неожиданности.
– Мне нужно, чтобы ты сосредоточилась и все вспомнила. Какие вопросы она тебе задавала, какие навязчивые идеи ей овладели? Я думала, что ей стало лучше. Думала, что у меня получилось ей помочь, – сказала она.
– Ты говоришь о ней, как о больной.
– Она сумасшедшая.
– Ну да, немножко. Подавленная, беспокойная. Она хочет быть самой красивой, – сказала я. – Мне кажется, я тоже смогу ей в этом помочь.
Иви застыла. Глаза ее горели.
– Я была так глупа, что тоже так думала. Неужели ты не почувствовала?
– Почувствовала что?
Она рухнула на кресло рядом со мной и подвинулась так близко, что я почувствовала лавандовый аромат ее крема.
– Я не должна отравлять твои мысли. Дюбарри и Министр Красоты строго-настрого запретили мне что-либо тебе рассказывать. – Ее голос дрогнул. Она замолчала, услышав, как в соседнем помещении открылись и закрылись двери.
– Рассказывать о чем? – Частота моего пульса увеличилась.
Иви оглянулась через плечо. Служанки разливали по чашкам кипяток и расставляли по столикам графины с соком снежного лимона.
– Погоди, – шепнула она мне. – Оставьте нас одних, пожалуйста, – приказала она слугам. – Я позвоню, когда
