– Майор! – окликнул меня майларский офицер с большим «тактическим» планшетом.
Местный, из расквартированной на Нулевом Мире бригады войск, судя по маркировке на броне, он, похоже, отвечал за координацию.
Взмахом руки я подозвал Рраума и моего коллегу, майора Альянса, штатного командира батальона десанта, что завёл под меня Бинг. Впопыхах имя майора совсем вылетело из головы, помнил только, что он был знатным псиоником, одним из сильнейших на флоте. Смутно припоминал его на межфлотских соревнованиях, где Комаров тоже участвовал и занял второе место, уступив в псионике только представителю 1-й разведывательной флотилии, что, правда, неудивительно. Внешняя разведка всегда забирала себе только лучших.
Координатор развернул трёхмерный план станции, тревожно переливавшийся огнями зелёного и красного цветов.
– Мы здесь! – ткнул он пальцем в схему. – Эти районы, – тычок в области, светящиеся зелёным, – под нашим контролем. Это – захваченные необронами. Подкрепления в первую очередь сюда, сюда и вот сюда. – Тонкие зелёные стрелочки, отчёркнутые когтем, разошлись в стороны.
– Что линкор? – Приходилось напрягать голос, перекрикивая стоявший вокруг шум.
Майлар кивнул и ответил, стараясь говорить громче:
– Пока тихо. После того как выпустил десант, ни манёвров, ни других каких-то действий, так пристыкованный и стоит.
Я мысленно поставил отметочку. Теперь надо найти Фрайса. На удачу закинул удочку, интересуясь, а где самая большая концентрация противника? И был вознаграждён: буквально через секунду майлар вывел сводку по донесениям от командиров подразделений с общей обстановкой по зонам соприкосновения с противником и утвердительно ткнул в схему. Подняв на нас взгляд, сообщил:
– Да, прямо здесь засекли наиболее мощную группу, но до неё нам пока не добраться, нужно ещё ликвидировать очаги по дороге.
– Там кто-то есть из наших? – спросил я, имея в виду майларские подразделения и силы СБ, также участвовавшие в отражении нападения.
– Нет, – отрицательный мах головой. – Гражданские эвакуированы, а из наших если кто и был, то уже давно уничтожен, там сейчас никого, и, пока не отработаем более первоочередные цели, дан приказ туда не соваться.
– Хреново, – пробормотал я. Переглянулся с Праэрусом и коротко кивнул, отвечая на его невысказанную мысль. – Майор, – привлекая внимание командира Альянса, который не был посвящён в наши пляски с мятежным специальным наблюдателем, ткнул я на схеме в центр красной зоны и сказал уже для всех: – Наша цель почти наверняка здесь! Необходимо как можно быстрее прорваться туда и захватить её, после чего, вероятнее всего, удерживать плацдарм до подхода подкреплений.
– Вам точно туда надо? – с сомнением поинтересовался майларский офицер.
– Ну, вы же сами сказали, что там самое пекло, – невесело усмехнулся я.
– Тогда вам лучше двигаться вот этим маршрутом, он дольше, но максимально идёт через зоны, контролируемые нами. – Извилистая зелёная линия действительно только краем цепляла красные участки. – По времени всё равно выгадаете, чем будете пробиваться напрямую.
Я был с ним согласен: батальон хоть и кажется силой достаточно внушительной, но в прямом бою, лоб в лоб, все эти силы растают за десяток минут.
– Рраум. – Мне было интересно мнение опера СБ, поэтому я указал ему на маршрут.
Тот не стал ломаться, деловито покрутил схему, кивнул:
– Нормально.
Мне этого было достаточно.
– Майор, – дёрнул я опять комбата. – Все здесь?
Кивок в ответ. Я бросаю придирчивый взгляд на полтысячи солдат за спиной, снова смотрю в глаза идущим со мной в неизвестность офицерам, замирая на мгновение. Но в них нет ни тени сомнения, только злость и готовность к драке. И я рявкнул, чувствуя поднимающуюся изнутри холодную ярость:
– К бою, товарищи!
На марше я постарался исправить допущенную оплошность, негромко обратился к комбату:
– Майор, извини, запамятовал, как звать.
Тот кинул короткий взгляд, чуть прищурившись, хмыкнул, но ответил:
– Марк, Марк Гудворкер.
– Марк, смотри… – Мы углубились уже достаточно далеко в лабиринт коридоров Нулевого Мира, и я хотел предельно честно и детально обрисовать, что нас там может ждать. – Я знаю, что с необронами вы уже встречались, лучше других знаете их тактику и слабые места.
Майор был воякой опытным, поэтому не перебивал и не вставлял комментарии, предельно внимательно слушая меня. Несмотря на то что глаза его не отрывались от экрана инструметрона, куда поступала вся информация с развед-дронов батальона и от командиров нижнего звена, я был уверен, что он не пропустит ни единого слова.
– Но помимо них там нас может ждать всё, что угодно, и вероятно, очень вероятно, бывший специальный наблюдатель Фрайс. Никаких захватов, суда и тому подобного. Я не хочу, чтобы кого-то из парней закатали в цинк ради возможности устроить шоу по головидео.
– Согласен, – буркнул псионик, но мне почудилось одобрение в голосе. Уже неплохо.
– Отлично. У тебя батальон по общим штатам?
– Нет, после Новуса, одну пехотную роту убрали, добавили два взвода тяжёлого вооружения, взвод поддержки и отделение РЭБ, – с неохотой ответил комбат.
А я мысленно покивал: командование подбирало оптимальную численность и состав сил в батальоне для более эффективного противодействия необронам. Исходя из большого количества тяжёлых платформ добавили средств усиления, взвод поддержки – это операторы дронов, а РЭБ – это наведение помех на системы связи и прицеливания необронов, да ещё экспериментальные глушилки, которые в идеале должны бить по «мозгам» синтетикам, замедляя скорость обработки данных, что скажется на всех аспектах от двигательных функций до скорости наведения на цель.
– Какой порядок движения? – задал я ещё один вопрос.
– Слушай, – подняв голову, майор посмотрел прямо на меня, опустив руку с инструметроном, и сейчас недовольство было уже не прикрытым, оно так и плескалось в серых глазах, – Комаров, тебя тянет покомандовать батальоном?
– Да нет, пожалуй, – не стал я кидаться «в бутылку».
Майор в своём праве, такие вопросы – это чисто его епархия.
– Тогда не лезь. Если есть что сказать по обстановке или характере цели – пожалуйста, всё остальное держи при себе, не мешай работать.
– Ладно, Марк.
Я отстал. А что, собственно, хотел? Здесь общевойсковая операция, и майор в этом смыслит явно больше, чем я, так что надо заткнуться и просто наблюдать за работой профессионалов. А понаблюдать было за чем: батальон действовал как единый живой организм, охранные и разведдроны осуществляли охранение основной колонны, сканируя всё вокруг, ближний радиус – метров пятьсот, дальний – до пяти километров в зависимости от местности. В авангарде – тяжёлые роботизированные комплексы, ещё не пятиметровые антропоморфные махины, но уже и не лёгкие, на антигравитационной платформе. Они исполняли роль танков и должны были принять на себя первый удар противника. Затем пехотный взвод, отделение УРО, после – основная колонна. На ходу батальон «выстреливал» отделениями пехоты в широкие проходы и ответвления. Дополнительный заслон. Они, по мере продвижения колонны, отходили и возвращались, чтобы снова нырнуть в следующее пересечение.
– Контакт, – негромко прошуршал в шлеме голос комбата.
Чуть
