Коченевшие от промерзшего железа руки, никак не слушались, живя своей жизнью, он пролил мазут на пол. Нервы позвякивали ледяными струнами от шороха ледяной крошкискребшихся о борта ломаных льдин. Было страшно, чертовски страшно.
Сдохнуть? Нет, умирать после стольких лет выживания на голом куске льда, по ошибке названого островом, совсем не хотелось. Но втройне не хотелось превратиться в непонятного урода. Он вытер лоб, вспотевший под капюшоном парки, – надо было взять себя в руки и заняться делом. Потряхивало от обжигавшего вены адреналина, Макар чувствовал, как твари рыщут по берегу, выискивая его следы. Охотники в костяных масках были где-то рядом.
Трясущимися руками Макар зажег еще несколько коптилок, чтобы согреть топливопровод. Солярку, конечно, смешали с керосином, чтобы не превратилась на морозе в кисель, но, черт возьми, эта соляра, возможно, была старше его самого! Сквозь сталь борта оглушительно загрохотало, катер качнуло на привязи и ударило бортом о понтон пирса. Макар, помедлив, выглянул из машинного: там, где стоял невидимый из-за холма Треугольник, оседала пыль, а с неба падали камни и ошметки стеновых панелей.
Макар вспомнил, что когда-то Васильев намекал о небольшом запасе взрывчатки. Они все это время жили на бомбе? А огонь, видимо, до нее добрался.
Закрыв люк в машинное отделение, он перебрался в рулевую рубку. Пощелкал тумблерами оживляя энергосистему катера. На панели зажглись лампочки, чуть дрогнув стрелками проснулись приборы: аккумуляторы заряжены наполовину, топлива меньше, чем пол бака, – это, конечно плохо, но бочки на корме решали и эту проблему. Стрелки температуры масла и топлива пока лежали на нуле. Можно, конечно, попробовать завести прямо сейчас, но жужжание стартера и хлопки в выхлопную трубу наверняка привлекут внимание. Время стремительно уходило.
На корме у фальшборта стояло четыре бочки по сто литров. Много? Да смотря куда идти, до большой земли могло и не хватить. Загрузить больше топлива пока греется мотор? Хорошая мысль. И время скоротает и каждого шороха бояться не будет за работой.
Макар набрал немного мазута в котелок, поджог и выставил на палубу. Ухватил поудобнее ружье и направился к бочкам на берегу. Первая бочка гулко стучала по каменной крошке, кряхтела по намерзшему на бетонных плитах пирса льду. Перекатывая бочонок, Макар то и дело подслеповато косился на каменистую гряду, скрывавшую Треугольник, и наверняка снующих там тварей. Перекинув шторм-трап, он вкатил бочку с керосином на палубу. Немного подумав, Макар прихватил котелок с горящей нефтью и поставил на швартовую тумбу поближе к берегу.
Со второй дело пошло быстрее, но все равно сквозь шум катившегося бочонка то и дело мерещилась гортанная перекличка существ. Макар замер прислушиваясь: свист ветра, шелест волны. Вот только ни криков птиц, ни писка почти всегда снующих под ногами леммингов. Это настораживало. С края гряды сорвался камень и с хрустким перестуком скатился по склону. Макар чуть не выстрелил гарпуном. Даже от неожиданности немного сдвинул рычаг открывания клапана, ориентируясь только на звук, глазам-то он давно не доверял. Бросив емкость с топливом на полпути, Северов побежал на берег.
Сковырнул топором пробки на обеих бочках и обильно полил керосином землю вокруг широкого пандуса, заходящего на пирс. Когда придет время заводить дизель, на шум обязательно явятся гости, а горящий керосин охладит пыл охотников, – так, по крайней мере, надеялся Макар.
Вернувшись на катер, он первым делом проверил температуру: масло все еще «лежало» на нуле. А вот топливо от нуля чуть оторвалось – это было уже что-то! Макар переключил тумблер «старт» в первое положение, сквозь палубу послышалось гудение топливного насоса, нагнетающего горючку в систему. Но оранжевая лампочка «свечи накала» молчала, движок бы еще слишком холодный, и умная электроника не давала «добро» на прогрев камер сгорания.
– Черт, быстрее! – Макар осмотрелся во все иллюминаторы. Пока было пусто, но это пока. Нефть потихоньку догорала в котелке, стоявшем на краю фальшборта. Красное пламя жирно коптило, дым, чуть поднявшись над катером, тут же смешавшись с редкими снежинками, оседал черными хлопьями на палубе.
В чем минус плохого зрения, когда на улице царят полярные сумерки? Да в том, что хреново видишь, даже если активно светишь себе фонариком. У Макара фонарика не было, коптивший небо котелок и лампочки подсветки приборной доски не в счет. Но маску из моржового черепа с торчащими в небо клыками, прижатую к боковому окну рубки, он рассмотрел. Морж, одолживший свою голову для маски с криво пробитыми отверстиями для глаз, был явно не обычный – бивня оказалось три.
Они стояли и смотрели друг на друга секунды две-три. Макар, изображая статую, понимал: их разделяет тонкая пластина из твердого и закаленного, но всего лишь стекла. Успеет ли поднять гарпун? А выстрелить? Паразит, управлявший телом, будто не понимал, почему видит свою жертву сквозь преграду. А может, копался в памяти бывшего человека, подыскивая ответ? Резкий писк зуммера, сообщивший о готовности двигателя к старту, взорвал тишину.
Длиннопалая грабля с громким хлопком пробила стекло, желая вцепиться Макару в горло когтями. Макар успел откинуться назад больно ударившись об пол, и выжать спусковой рычаг пневмогарпуна.
«Ш-шд-ду!»
Два килограмма заточенной стали, ударили существо в бугристую от наростов грудину, снизу вверх. Гарпун был тяжелый, а давление в баллоне слишком высоким, и все для того, чтобы пронзить тридцать сантиметров костей, сала, мышц и прочной шкуры моржа-клыкача. Пробитая насквозь тварь, взбрыкнув ногами, по широкой дуге улетела за борт.
Поднявшись, Макар кинулся к панели управления и вдавил кнопку «старт».
Двигатель недовольно заворчал стартером: «в-во, в-во, в-во», и не завелся. Макар будто, как в прошлый раз, услышал совет Васильева, «погоди», и отпустил кнопку. Через секунду, раздался писк, засветилась лампочка «свечи накала». Чуть помедлив, он вдавил черный кругляш. Оглушительно выстрелив из выхлопных труб, двигатель запустился.
– Е-есть! – закричал Макар. – Спасибо, Дед!
Все, чему учил Васильев, даже мимолетные советы – и те пригождались. Правда, радость оказалась недолгой: движок работал с перебоями. Палубу будто колотило изнутри, дизель не рычал на одних оборотах, а, будто вот-вот грозя заглохнуть, успевал «подхватить», из выхлопной трубы то и дело летело пламя. А еще – две быстрые тени мелькнули на косогоре и устремились к подъему на пирс.
Зарядить новый баллон Макар уже не успевал. Он отбросил ружье и, выскочив на палубу, вынул две бутылки из бандольерки и поджог. Обе горящие кометы разбились у ровера, расплескав жидкий огонь. Разлитый керосин вспыхнул. Огненная стена поднялась, преграждая охотникам дорогу. Прогремел взрыв, мотоповозка разлетелась на части, раскидав обоих охотников в стороны.
Утробное рычание тварей, звавших на помощь своих сородичей, было слышно даже сквозь ухающий на нестабильных оборотах движок.
