– Не воображайте, что можете сказать мне что-то такое, чего я уже не знаю. У меня было куда больше времени, чем у вас, чтобы все обдумать.
Джокер вглядывался в Кэтрин, сверлил ее глазами, как будто пытаясь разглядеть недостатки в ее плане. Казалось, он лишился дара речи, услышав ее признание.
Молчание так затянулось, что Кэт почувствовала искушение заговорить первой и рассказать обо всем – о ссоре с родителями, договоренности с Герцогом, даже о том, как обратилась за помощью к Шляп Нику (теперь, когда она узнала о его скрытых целях, это казалось до боли наивным).
Но вместо этого Кэтрин выпрямилась и сказала:
– А теперь прошу вернуть меня домой. Как вы и сказали, все волнуются, а вам, я уверена, есть чем заняться. Поискать новое сердце, которое можно украсть, остановить войну, и все такое.
Сказав это, она не тронулась с места.
Не шевельнулся и Джокер. Вместо этого он заговорил:
– Когда вы откроете кондитерскую, и вам не будет больше грозить опасность от… от меня, возможно ли тогда хоть как-то…
Сердце в груди у Кэт запорхало, но она постаралась сохранить непроницаемое выражение лица. Она ждала, не смея надеяться. Не понимая даже, на что может надеяться.
Джокер облизал губы.
– Я понимаю, что вы будете ненавидеть меня вечно, но, возможно, есть хоть какой-то способ добиться, чтобы вы снова мне поверили. Клянусь, больше не будет лжи, не будет хитростей. – Он с такой силой сжал свои колени, что костяшки пальцев побелели. Кэт не могла отвести взгляда от его рук. Эти длинные изящные пальцы, сведенные от напряжения, говорили гораздо больше, чем может сказать лицо, и даже чем слова.
Кэт надеялась, все еще надеялась. Неважно, на что или на кого.
Она склонила голову к плечу и хотела, чтобы ее ответ прозвучал безразлично или легкомысленно, но не смогла.
– Вы имеете в виду, что хотели бы посвататься ко мне, сэр Шут? К простой кондитерше, у которой нет надежды выбиться в королевы?
– Ничего на свете я не хотел бы больше, леди Пинкертон.
Предательское сердце дало сбой.
– А как же ваша миссия?
– Если нет королевы, нет и миссии.
– А если Король решит жениться на ком-то еще?
– Другая девушка с таким сердцем, как у вас? Другой такой в Червонном королевстве нет, я уверен.
Кэт не улыбнулась.
– А как же Белая Королева? Как же война?
Джокер сокрушенно развел руками.
– Мы ничего не могли поделать с этим раньше, не можем и сейчас. – Он втянул голову в плечи. – Кэт, там меня не ждет ничего хорошего. Нескончаемая война. Верная гибель. Может, раньше я говорил это не всерьез, но сейчас другое дело. Будь у меня причина остаться в Червонном Королевстве, я бы остался. Возможно, Шляп Ник и Ворон меня за это возненавидят… А может, тоже останутся здесь, не знаю. Но я остался бы. Ради вас. Если я вам нужен. Если…
– Вы нужны мне.
Джокер застыл с полуоткрытым ртом, не закончив предложения.
Кэт задыхалась. Она дрожала от нервного напряжения, от заново охвативших сомнений, но взять сказанные слова назад было невозможно. Да она и не была уверена, что хотела бы этого.
– Мое сердце принадлежит вам, Джокер. Я не знаю, заслуживаете вы его или нет. Не понимаю, герой вы или негодяй, но это, кажется, неважно. Так или иначе, мое сердце принадлежит вам.
Джокер смотрел на нее, не отрывая глаз – широко открытых, потрясенных, горящих. Сердце Кэт отбивало чечетку. Джокер первым нарушил молчание.
– Раз вы сказали это, – прошептал он, – тогда пообещайте, что бросите Короля.
– Обещаю, – ответила она без колебания.
У Джокера словно гора свалилась с плеч. Встав на колени, он протянул руки к Кэт. Когда она протянула ему свои, он прижал к губам ее пальцы и перецеловал их по одному.
– Кэтрин, – выдохнул он. – Дорогая Кэтрин. Я мечтал поцеловать вас с той самой секунды, когда вы проснулись в розовом саду.
Кэт верила и не верила себе – все было как в ее мечтах. Она мечтала об этом сотни раз.
Вокруг было тихо, если не считать ее сердца, которое било, как в барабан. Кэт представила себе это. Все-все. Его губы, его руки. Его тело, прижимающее ее к траве, льющийся на них золотой свет бесконечного дня.
Она нежно сжала его пальцы.
– Так поцелуйте меня.
Она не сопротивлялась, когда он потянул ее вниз, и опустилась перед ним на колени, пальцы их рук были перплетены. Он нежно потерся своим носом о ее нос.
– Мое сердце принадлежит тебе, – прошептал он, и у нее по спине побежали мурашки.
Уголки ее губ приподнялись в ожидании, в предвкушении радости.
– Будьте осторожны, сэр Шут, – сказала она, вспомнив загадку Шляп Ника. – Сердце, похищенное однажды, невозможно вернуть обратно.
– Я знаю, – он нежно поцеловал ее. – Но я отдаю его вам по своей воле.
Еще один поцелуй, более смелый.
– Кэтрин, – пробормотал он, – на вкус ты похожа на патоку.
Кэт улыбнулась, чувствуя, что голова идет кругом, и потянула его вниз, на траву.
Глава 37
Таинственная каменная башня Джокера доставила их в Перекрестья. Кэтрин была сама не своя от счастья – щеки пылали, смех рвался из груди, она крепко держала Джокера за руку. Волосы у нее спутались, пальцы на босой ноге совсем замерзли – раньше Кэт и не догадывалась, на что похоже счастье. Все ее тело улыбалось. Она чувствовала, что, если оттолкнется от пола в черно-белую клетку, то обязательно взлетит, поэтому ступать приходилось осторожно.
Они отыскали дверь в Черепашью Бухту, и Джокер, учтиво поклонившись, распахнул ее перед Кэт:
– После вас, моя госпожа.
Она присела в реверансе.
– Ах, благодарю вас, сударь, – и танцующим шагом первой впорхнула в дверь, оказавшись у берега реки. Мост безмолвно нависал над ними. Воздух был тих и неподвижен, только стрекотали кузнечики, да кое-где поблескивали светлячки.
Джокер закрыл дверь под мостом и выел вслед за ней на тропинку. Он нежно коснулся ее спины, и от этой ласки Кэтрин стало тепло и хорошо.
Она улыбнулась и увидела на его лице отражение своей радости. Кэт и не заметила, как снова оказалась в его объятиях.
Но не успели их губы соприкоснуться, как сверху раздался предупреждающий сигнал – хриплое карканье вонзилось в Кэт, как дротик. Она ахнула и, подняв голову, увидела на дереве Ворона.
Джокер придержал ее за локоть.
– Кэт…
Ночная тишина взорвалась бряцанием оружия и громкими командами.
Не слушая криков Кэт, кто-то схватил Джокера. Его руку вырвали из ее руки так резко, что ладонь вспыхнула, как обожженная. Кэт обернулась и увидела, как Двойка и Семерка Треф силой заставляют Джокера опуститься на колени. Вокруг них размахивала булавами и копьями целая колода дворцовых стражников.
– Что вы делаете? – закричала она, вцепившись в Джокера. – Отпустите его немедленно!
– Кэтрин! О, слава небесам!
Из-за зеленой изгороди показались ее матушка с отцом. Король семенил за ними, и увидев его, Кэтрин покрылась
