Постояв еще немного среди медленно тающих развалин розовой комнаты, Красотка танцующей походкой двинулась прочь. Мрачные каменные стены расступались, открывая отделанный белым мрамором коридор, по которому причудливым узором тянулись светящиеся нити. А в нишах стояли прозрачные футляры, содержимое которых напоминало музейные экспонаты. Неподвижные, бездушные, но живые благодаря все тем же нитям. Каждое из этих тел могло существовать на территории Бездны, но только если такова была воля королевы, по чьей вине и родился темный мир изнанки. Хотя вернее было бы сказать – переродился.
Оглядев галерею погруженных в стазис тел, Красотка вздохнула. В основном здесь присутствовали мирды – мохнатые чудовища, похожие на огромных псов. На их фоне белыми пятнами выделялись несколько застывших статуями аше-аров с пустыми глазами и девушка с собачьими ушками и двумя длинными хвостами. Именно к ней и направилась Красотка.
Наполовину покрытый световыми потоками ящик медленно выдвинулся вперед, а прозрачная как стекло стенка пошла волнами. Подождав немного, красноглазая псина уверенно шагнула сквозь нее и села, потеснив собой девушку. Пара секунд, и алые радужки зверя потускнели, тело замерло, словно кто-то нажал кнопку «выкл.», и тут же от собаки отделилась тень.
Она встряхнулась, трансформировалась и… стала похожа на человеческий силуэт, который слился с соседкой. Неподвижная доселе девица моргнула, улыбнулась и, взбив черно-серую шевелюру, из которой торчали ее необычные уши, шагнула из огромного футляра на каменный пол просторного коридора.
– Вот же прожорливая малявка, – проговорила она, осматривая недавнее место пребывания. – Мало того, что Кир-Кули теперь новое тело придется делать, так и меня едва не сожрала, бестолочь малолетняя! И ведь нашла среди иллюзорных лабиринтов Бездны подход именно к нашим с ним капсулам… подружка, – как-то совсем не зло проворчала Красотка, на ходу разминаясь нехитрыми упражнениями. – Будет толк из нее… когда-нибудь. – Она уверенно кивнула, подтверждая свои слова, и, свистнув, направилась вглубь светлого коридора.
А за ее спиной, подчиняясь призыву, появилась свита из трех мохнатых мирдов, готовых выполнить любой приказ королевы Бездны.
– Нити, связи… Так прекрасно!Все идет, как нож по маслу, —напевала Красотка, пританцовывая босыми ногами по гладкой поверхности мраморных плит.
– Шаг, другой… играйтесь, детки.Ход за мной, марионетки…Часть вторая
Моя темная половина
«Риссэ? Ты не заигралась, а, Ри?»
«Я стараюсь быть естественной, Тиаро». – Белокожая малышка вовсю улыбалась своим беззубым ртом пеленавшей ее няне. Руки черноволосой женщины, привыкшей к маленькой подопечной за три дня, проведенных в детской, уже не дрожали, а на губах то и дело появлялась ответная улыбка. Ну подумаешь, аше-аровское дитя… дитя же!
«Естественно было бы ускорить рост наших жалких тел и вступить в силу, а не строить из себя новорожденную идиотку».
«Опасно. Пока она жива».
«Опас-с-сно, – эхом отозвался Тиаро. – Почему он не добил ее?»
«Правила изменились за прошедшие здесь тысячелетия, – предположила Риссэ, – или он просто не в курсе наших правил?»
«Или он не древний вовсе!» – предложил свою версию «мальчик».
«Но проход-то нам в этот мир ему открыть удалось», – напомнила «девочка», в которой детского было разве что новое тело.
«Удалос-с-сь», – снова повторил за ней брат, глядя на вторую няню, склонившуюся над его колыбелью.
Она ему не нравилась. Да и первая тоже не вызывала особой симпатии. Горожанки, приставленные к малышам, не слышали их мысленный диалог – куда им, этим примитивным созданиям. Подобное даже опытным магам не под силу, а эти… Пустышки! Которыми так легко управлять.
– Ути-пути, мой сладенький, – засюсюкала женщина, вешая на бортики детской кроватки какую-то дурацкую веревку с разноцветными игрушечными зверушками. Мальчик выдавил ответную улыбку, решив следовать примеру сестры и притворяться глупым младенцем до тех пор, пока они не найдут способ обезопасить себя и идиота-папочку от смертоносной силы сейлин. – Ты такой сладкий, такой большой, карапузик, – продолжала лепетать няня, и чем больше чуши она несла, тем сильнее Тиаро хотелось ее убить.
«Не с-с-смей, Ти! – предостерегающе зашипела сестра, заметив опасный замах одной из четырех невидимых рук древнего. – Она нам нужна… пока».
«Зачем? Менять пеленки и кормить нас этой ужасной смесью из неудобных бутылок?» – презрительно фыркнул «малыш», и тут же сердобольная нянечка, даже не подозревая о том, что чуть не погибла, вытерла ротик своего несостоявшегося убийцы батистовой салфеткой, приняв его фырканье за детскую отрыжку.
«Она хороший материал, идиот! – беззлобно обругала брата Риссэ. – Если правильно использовать…»
«Не получится, – «мальчик» скривился, отбиваясь крохотными кулачками и от кружевного платка, и от глупой тетки, – у этих клуш нет доступа в ее комнату».
«И правда, нет. А если… Гелла!»
«Гелла!» – Имя светловолосой иномирянки, приходившей пару раз в день проверять самочувствие новорожденных, обоим древним пришло в головы одновременно.
Тоже пустая, тоже примитивная, но… эту человеческую самку пускали как к ним, так и к сейлин, а значит, именно она была лучшим материалом для предстоящей задумки.
Глава 1
Родила царица в ночьНе то сына, не то дочь…А.С. ПушкинЧтобы наблюдать за тем, кто ему интересен, гаю Светлоликому не требовалось перемещаться по городу. В отличие от аше-аровских шарту подземная – да и верхняя тоже – часть Неронга не являлась живой и не вступала в ментальную связь со своим владельцем, но каждый уголок этих каменных лабиринтов был доступен взору хозяина. Зеркала, водяные колодцы, магические шары – они показывали Ашенсэн все, что он хотел, повинуясь его приказу и щелчку пальцев, действующему как переключатель той или иной картинки. И сейчас, следя за суетой двух нянь в детской, маг в который раз пытался понять, что за «неведомых зверушек» родила ему непутевая сейлин.
Если зеленоглазый сын был обладателем короткой темной шевелюры и бледной кожи, то изящная, словно фарфоровая куколка, дочь «радовала» своей белизной и голубыми очами, время от времени вспыхивающими на ее миловидном личике. Девочка подозрительно напоминала Кир-Кули, вот только эйсард, даже в полупридушенном состоянии, категорически опроверг версию интимной близости с Зоей. И Сэн, если честно, был склонен ему верить.
Оставалось единственное объяснение – влияние Эо, ритуала смешения кровей, который каким-то чудесным образом изменил одного из зародышей в чреве сейлин. Что ж, белый рисунок на лопатках и плечах девушки, судя по всему, свидетельствовал именно об этом. А может, и нет. Вот только те, кто мог пролить свет на все странности Зоиной беременности, были ее детьми, а им для подобного разговора следовало как минимум подрасти, вступить в силу, открыть истинную память… ну или что там делают древние существа после ритуала возрождения?
Об этом, как и о сейлин, хозяин Неронга знал не так уж и много.
