– Помнишь того дворянина, которого твой любимый Нумед обещал казнить, если не привезёт ему достойного подарка?
– Он не мой любимый, – поморщилась она, – но да, конечно, тот барон исхитрился как-то порадовать короля, его ещё наградили, но меня уже не было рядом с ним в это время, сам помнишь, у короля появилось новое увлечение.
– Также надеюсь, что ты вспомнишь очень богатого протеже герцога Валенсы, за которого тот даже отдал свою падчерицу, когда дела в королевстве пошли совсем туго.
– Максимильян!!! – вскрикнула она. – Как я сразу не вспомнила! Он стал виконтом?! Он богат?!
– Никто не знает точно насколько, но говорят, богаче самого короля, просто очень хорошо притворяется бедным.
– Да уж, по его дому и не скажешь, что он богач. – Она задумчиво накрутила на палец локон. – Хотя одет со вкусом, этого не отнять.
– Его кинжал на поясе, – паладин даже смутно не представлял цену, которую можно запросить за оружие, которое без труда режет плоть сильных ведьм, – думаю, потянул бы на графство. Не говоря про копьё и остальные вещи. Так что, если он не сорит деньгами, совсем не означает, что он беден.
– Жаль, ты сразу мне не рассказал этого. – Девушка сама начала сожалеть, что не затащила этого дворянина себе в кровать, такой человек ей явно бы пригодился, пусть бы и уезжал на поиски своей жёнушки, но средств бы ей наверняка оставил за пару горячих ночей.
– Потому что ты думаешь совсем не головой, – усмехнулся паладин, подзывая её к себе, после выпитого вина и спокойной беседы он окончательно успокоился и теперь вовсе не был так зол на девушку, как вначале. Она с радостью села ему на колени и потянулась губами за поцелуем.
– Если мы просим тебя охмурить короля, то явно следующая твоя цель должна быть не менее важной, не находишь?
– Вильям, прости меня, – девушка стала стаскивать с графа одежду, одновременно с этим целуя его и прижимаясь всем телом, – я постараюсь всё исправить.
– Ладно, может быть, ты и не так плоха, – сдался он под стремительным натиском и утонул в объятиях опытной обольстительницы.
* * *Недолгие утренние сборы, письма в руки Ирмы, часть из которых нужно отправить, часть сохранить, и вот я снова в дороге. Я специально выехал рано утром, к самому открытию ворот, чтобы поменьше народу видело мой отъезд. Вчерашнее посещение баронессы вспоминалось смутно, лишь как вполне осознанный отказ от её тела, слишком уж хотела она затащить меня в койку, настолько сильно, что я решил свалить, пока она не начала при мне раздеваться, тогда бы я точно не смог сдержаться.
– Служивый. – Я внезапно для себя окликнул сержанта, который командовал стражей, отворяющей ворота.
– Да, милорд. – Он тут же подошёл ко мне.
Я протянул ему солид со словами:
– Выпейте сегодня хорошенько за меня, мне предстоит дальняя дорога, и пожелания лёгкого пути, хоть от кого-то, мне не будут лишними.
Он сначала оторопел от такой просьбы, но тут же взял деньги и весело подмигнул.
– Всё будет сделано в лучшем виде, милорд, таверны вздрогнут, а ваша дорога будет безопасной.
Я улыбнулся ему в ответ и поспешил проехать на дорогу, судя по тому, как стражники бросились выполнять приказ сержанта, который показал им золото, ворота передо мной распахнулись едва ли не шире, как если бы уезжал сам король.
«Становлюсь суеверным», – вздохнул я про себя, поскольку такой поступок был продиктован только моими опасениями не справиться и подвести жену.
* * *Не сказать, что я мало путешествовал в этом мире, но вот в крупный портовый город меня занесло впервые. Я был раньше на море, в своём мире, и оно воспринималось мной скорее как приставка к четырёхзвёздочному отелю со «всё включено» и бассейном, чем как нечто само по себе. Так что, когда я добрался до Долгора, был весьма удивлён тем, что увидел. Город растянулся длинным серпом вдоль побережья, так что ничего не закрывало обзора, и становилось понятно, какое же оно огромное. Гигантская природная бухта, в которой возник город, позволяла принимать любые корабли, а сам портовый город, являясь свободным, без ощутимого влияния кого-либо из дворян, лишь платил в казну гигантские налоги из того торгового оборота, который тут вёлся. Он и оставался свободным только по этой причине, и до сих пор никто из герцогов его не захапал лишь потому, что королю золотая река налогов позволяла закрывать глаза на все мелкие прегрешения местных властей. Доносы и разборки местной элиты его не касались, лишь бы исправно платили деньги, что всем было на руку. Местные купцы и дворяне имели свой бизнес, король – налоги, а простые люди могли неплохо заработать, устроившись матросом на торговый корабль, а уж в том, что внезапно этот торговец мог стать пиратом или незадачливый крестьянин исчезал в хаосе портового города, мало кого интересовало.
«Тут даже стены и ворот нет!» – удивился я, когда понял, что платить пошлину не нужно, и просто въехал в гостеприимно встречающие кварталы. Не было ни стражи, ни сторожки, вот так запросто начались деревянные дома, рядом с которыми копошились люди.
– Милорд, не желаете остановиться в хорошей гостинице? – Ко мне тут же подлетел мальчишка лет семи и схватился за сапог. – Всего два сестерция в день, милорд, девушки и развлечения на любой выбор!
Не успел я оправиться от такой рекламной атаки, как ко мне подлетели ещё два таких же сорванца и стали, беспрестанно перекрикивая друг друга, рекламировать каждый свою гостиницу.
– Ладно, мелкий, раз ты был первым, то показывай дорогу. – Я кинул ему меди, на что тот быстро засунул монеты в рот и вприпрыжку побежал впереди меня, не забыв показать рожу своим конкурентам. Те лишь погрозили ему кулаками вслед.
Пацан всю дорогу поворачивался, чтобы проконтролировать, не отстал ли я, и расхваливал гостиницу, к которой мы ехали. Я не слушал его трескотню, поскольку больше смотрел по сторонам, а смотреть тут было на что. Всё вокруг, начиная от отсутствия стен, стражи, до множества мальчишек, расхваливавших гостиницы, и заканчивая кораблями, мачты которых я видел даже с высоты лошадиного крупа – всё однозначно показывало, что город действительно свободный и в нём правят только деньги и ничто другое.
Я никогда не видел, чтобы даже в столице Шамора было подобное движение: кто-то что-то нёс, кто-то что-то рекламировал, кто-то торговал или таскал – в общем, я не видел никого, кто
