Если она не удовлетворит его, он имеет право ударить её.
Пальцы короля сжались на её, а слова словно разрезали горло на кусочки.
Если он когда-то в гневе поднимет на неё руку, она убьёт его.
Церемония окончилась, и они были мужем и женой. Авгур размотал шарф, король повернул Амару к себе и поцеловал её, чтобы символически заключить их союз. Несмотря на всю внутреннюю борьбу, сердцебиение, то, что он был достаточно стар, чтобы оказаться её отцом, поцелуй не был совсем уж неприятным.
Этот брак — дополнительная возможность.
Её отец подошёл к ней, взял лицо в руки и поцеловал в обе щёки.
— Я никогда не гордился прежде тобой так, дочь моя!
Наконец-то она заслужила его одобрение.
— Спасибо, отец.
— Этот невероятный день — день соединения двух семей, двух народов. Будущее магии и силы.
Она улыбнулась.
— Не могу не согласиться. В самом деле, у меня есть кое-что, что подойдёт этому празднику. В спальне, я ведь могу принести? Бутылка пелсийского вина.
Его глаза расширились от удивления и восторга.
— Чудесно!
— Да, я забыла, что привезла его с собой из путешествия. Я знала, ты пожелаешь его попробовать. И если тебе понравится, две бочки ещё есть на корабле.
— Я слышал, пелсийские вина магические на вкус, — промолвил Элан.
— Да, это кажется идеальным для сегодняшнего дня, — кивнул император. — Принеси, дочка. И мы выпьем за будущее Крешии.
Она покинула комнату, изумлённая, обеспокоенная, взволнованная и испуганная.
«Ты не должна этого делать, — небольшая часть её разума кричала громко. — Есть другой выбор. Если ты сбежишь, ты можешь жить иначе, далеко отсюда».
Сомнения почти забавляли.
Нет другого пути. Она знала это. Она приняла это.
Её судьба была понятна с того момента, как она родилась.
Она поспешила в свою комнату и вернулась уже с бутылкой вина. Император выхватил её, быстро откупорил и разлил вино по четырём золотым кубкам. Её братья получили по одному, а четвёртый император отдал королю.
— Боюсь, тебе не хватило, дочь моя.
— Я должен отказаться, — покачал головой Гай. — Это против лимерийской религии — поддаваться таким искушениям.
— Ох, политика… — прошептал император. — Прекрасно, тогда вино твоё, Амара.
Она взяла кубок в руки и поклонилась.
— Спасибо, отец.
Император поднял чашу.
— За будущее Крешийской империи! Сыновей тебе, Гай! Много сыновей! Амара, дети мои, пйте!
Амара сделала глоток и смотрела, как отец и браться допивали всё до дна.
— Это невероятно, — задохнулся император, его глаза широко распахнулись. — Так прекрасно, как я и слышал! А теперь попробовал. Гай, мне нужен бесконечный запас в Джевеле!
Король кивнул.
— Конечно, я это организую.
— Это прекрасно, — согласился Дастан.
— Больше нет? — вмешался Элан. — Ох, как же хочется…
— Амара, пусть с твоего корабля принесут дальше, и мы продолжим праздновать. Я убеждён, ожидание стоит этого. Но, дочь моя, смени платье. То, что ты носишь, не подходит жене… — он нахмурился. — Амара?
Амара медленно считала до десяти, а после подняла на него взгляд.
Её сердце колотилось. Она больше не могла сдерживаться.
Наконец-то, когда уже нельзя было остановиться, она выплюнула вино в кубок.
Император нахмурился.
— Что случилось?
Она вытерла рот шёлковой тканью.
— Знаю, ты не поверишь мне, но, прости. У меня не было выбора.
Его насмешливое выражение сменилось как-то слишком быстро. Он схватился за горло.
— Дочь… что ты наделала?
— Только то, что должна, — она посмотрела на братьев, что тоже пытались разодрать свои горла и задыхались.
Яд должен действовать быстро и причинить минимум боли.
— Мне жаль, — сказала она, чувствуя, как жжёт глаза.
Один за другим, они падали на землю, содрогаясь, лица становились фиолетовыми, они смотрели на неё в смятении, что сменялось ненавистью.
Как Ашур.
Наконец-то они умерли.
Амара повернулась к четверым стражникам, что вернулись в комнату во время свадебной церемонии. Их руки легли на эфесы мечей, и они неопределённо переглядывались.
— Вы ничего об этом не скажете, — приказала она. — Никому.
— Они не послушаются, — голос короля оставался спокойным. — Феликс, Мило. Позаботьтесь об этом.
Феликс и Мило рванулись на стражников короткой вспышкой.
Спустя мгновение все четверо трупами упали на пол.
Амара издала короткий, прерывистый вздох, и её дикий взгляд столкнулся с королевским.
Он смотрел на неё без обвинения и шока.
— Я ожидал этого. Но не думал, что ты пойдёшь на крайние меры.
— Вы называете это крайностью, но я — необходимостью, — прошептала она, глядя на мёртвых телохранителей. Феликс следовал приказу короля. Убьёт ли он её столь же быстро, как и стражу, если король прикажет?
— Я когда-то узнал пророчество, что буду управлять вселенной с богиней на моей стороне, — промолвил Гай. — Мне казалось, это ложь. Теперь я так не уверен, — он склонил голову. — Если вы не против, я хотел бы остаться вашим мужем и слугой, императрица Кортас.
Мука внутри неё вспыхнула, когда она поняла, что победила.
Родословные в Крешии не лгут, и она была первой дочерью, что пережила императорскую — и всех его наследников, — смерть.
Младенец, доченька, что стала женщиной.
Первой императрицей Крешии.
Может быть, они с королём будут отличной партией.
* * *Король Гай и Амара сказали главе стражи, что повстанцы проникли во дворец и отравили королевскую семью. Амара — единственная из рода Кортас, что пережила атаку.
Конечно, они обвинили повстанцев. Кто поверит, что принцесса Амара отравила свою семью?
Амара пошла к бабушке, когда тела унесли. Её улыбка и объятия заставили боль растаять.
— Это всё для блага, Дхоша, — сказала она. — Я знала, что ты победишь.
— Без твоей веры
