— Что творят, что творят! — сокрушался старичок, появляясь в облаке дыма перед расписанием. Повернулся вслед скрывшимся в соседнем коридоре старшекурсникам. — И ведь думают, я не узнаю. Не найду и не узнаю. Уже который год, а они все надеются, что хоть на этот раз пронесет… А вот и не пронесет! — рявкнул он, и в тишине холла это прозвучало почти как гром. — Чтоб все явились в деканат сегодня же вечером или сильно пожалеете!
Пару мгновений после этого царила тишина, потом из коридора ее нарушило робкое:
— Ла-а-адно, мастер Сигизмунд, вы только не злитесь, мы ж шутя…
— В смысле любя, — поправил второй, но тоже робкий голос.
— Шутя они, — буркнул старичок. — Учиться надо, а не шутить! Марш на занятие!
— А в деканат вечером? — тихонечко поинтересовался первый голос.
— Да черт с вами, — отмахнулся старичок, и старшекурсники с воплем: «Е-е-е! Мастер, вы лучший! Мы вас любим!» — появились снова и куда-то по коридору унеслись.
— А нам куда? — поинтересовался после их ухода Алеша.
Старичок обернулся, но увидел только «богатырские» животы. Нахмурился, задрал голову.
— А-а-а, боевые маги, первый курс? У вас общая лекция у фон Венге, «Основы магических схем». Поторопитесь, фон Венге опоздавших очень не любит.
— А это где? — уточнил Алеша, уже когда Илюшенька с Мишей повернулись к ближайшему коридору.
— Второй этаж, тридцать третья аудитория.
«Богатыри» развернулись и поторопились к лестнице.
— Эй, а чего вы девицу-то так держите? — крикнул им вслед мастер Сигизмунд. — Девица, если у тебя проблемы, то ты скажи.
— Я… — начала было Вася, но Миша, обернувшись, ее перебил:
— Она мне в карты проиграла.
— А-а-а, — улыбнулся старичок. — Ну ладно тогда. Удачной учебы.
Общая лекция оказалась общей в прямом смысле: в огромную аудиторию набился весь первый курс, и почти все места в амфитеатре уже были заняты. Причем секторами: белые — целители (собрались у окна, разложили скальпели, шприцы, вскрыли трупик чего-то мохнатого и теперь усердно в нем копались); синие — путевики (старались не смотреть на целителей, тем более что рядом сидели соседи поинтереснее); розовые — чаровницы (перемигивались с путевиками); красные — стихийники («Ну, ребят, а сегодня чего взорвем?») и черные — некроманты (бледные, болезненного вида сонные ребята, занявшие весь первый ряд). Были еще серебристые мантии, голубые, желтые, фиолетовые… Но Василиса понятия не имела, кто бы это мог быть — все расписание она рассмотреть не успела и потому пока не знала, кто еще учится в этой академии.
Места остались только «одиночки»: рядом с целителями два, одно около чаровниц и одно у некромантов. И все.
— Хм, — выразил общее недоумение Илюшенька, когда «богатыри» остановились в проходе.
К ним не сразу, но обернулись.
— Это кто? — услышала Василиса кого-то из чаровниц.
— Боевики, — ответил ей парень из путевиков.
— Во образины, — выдохнула другая чаровница, глядясь в зеркало и подкручивая пальчиком золотистый локон.
— А по-моему, там только одна образина, — протянула ее соседка. — Та, что на плече. А мальчики вполне ничего-о-о…
— Кто-нибудь уступит нам четыре места? — громко поинтересовался Алеша, вытянув могучие руки и напоказ разминая пальцы.
— Раньше приходить надо было, — ответили ему.
— Сами виноваты!
— Да!
— И что теперь делать? — растерянно пробормотал Илюшенька.
— Занимаем свободные места? — ответил ему до этого молчавший Миша.
— О, я хочу вон то, рядом с девчонками в розовом, — оживилась Вася. — Миш, отнесешь?
«Девчонки в розовом» тут же демонстративно поставили на свободное место чью-то сумку, но Васю это не впечатлило бы… Однако вышло иначе. Четверо некромантов вдруг проснулись, дружно встали, прошли на ряд назад и кинули свои вещи туда, где сидели путевики.
— Эй! — возмутились те.
— Встали. И ушли, — проскрипел самый болезненный некромант, в своей мантии похожий немного на смерть, а еще больше — на Васиного папу.
Путевики зашептались и через пару мгновений действительно встали и ушли — расселись по свободным местам.
— Садитесь, — проскрипел некромант «богатырям».
— Спасибо, — изумленно пробормотал в ответ за всех Алеша. Миша тем временем ссаживал в кресло Васю, а Илюшенька устраивался рядом. — А… В смысле, ну…
— Мы же знаем, что нам с вами в этом году практику проходить, — криво улыбнулся некромант. — Я, кстати, староста. А у вас кто?
— Э-э-э…
— Я! — вскинулась Вася.
— А… — опешил некромант. — Ладно… М-м-м, а мне кажется, или ваша внешность напоминает заклинание?..
— Кажется!
— Ну ладно…
— А какое заклинание? — шепнул Илюшенька, когда все наконец уселись.
— Сказала же: кажется! — шикнула Вася, оглядываясь. Все вокруг вытаскивали свитки, перья, чернильницы… Все, кроме нее. — А это все зачем?
— А записывать ты чем собираешься? — проснулся сидящий рядом с ней некромант, он же староста.
— Что записывать? — удивилась Вася.
— Лекцию. У вас что, ни одной еще не было?
Вася не успела ответить, ее перебила одна из чаровниц:
— А ей не надо записывать, она отсюда вылетит после первой же сессии, потому что дура. У нее же на лице написано.
Василиса в ответ потерла лоб. На всякий случай.
— Не надо нашу Васю обижать! — обернулся Илюшенька. Рассмотрел чаровницу, красавицу хоть куда, и робко добавил: — Не надо, ладно?
— Обижать? — фыркнула соседка чаровницы. — Делать нам больше нечего…
Вася потянулась к перу соседа-некроманта.
— Можно? Только я вряд ли верну.
Тот равнодушно пожал плечами.
— Да бери, у меня еще есть.
Вася взяла, прижала к груди — к амулету. А потом кинула шипящую гадюку прямо в стайку девчонок в розовом. Хорошее заклинание, отработанное: Вася так от гувернантки избавлялась. Та боялась насекомых (но их Вася тоже недолюбливала, так что не вариант) и змей. Именно поэтому последние часто оказывались в ее постели, обуви, тарелке и даже дремали в будуаре на туалетном столике. После, знала Вася, главное — быстро закрыть уши. Она и сейчас закрыла — и правильно
