А оставшиеся женихи стали плотоядно поглядывать на Василису, словно примеривались, с какого бочка ее укусить — князь их не кормил принципиально, дескать, «сами мне пир приготовите».
Василиса стала носить с собой кухонный нож — на всякий случай.
Когда день «X» настал, вымотаны были все, даже князь. Претендентов к тому времени осталось пятеро — им надлежало убрать чердак. Василиса — на всякий случай — вместе со своей ведьминой кухней спешно переехала в подвал. Там она наблюдала за испытанием в блюдечко — женихи не столько убирались, сколько пытались скинуть друг друга с крыши. Василиса мрачно усмехалась: дурни, вот уж когда выживший будет завидовать мертвым… Но все они думали сейчас только о брачной ночи и пире, а не о том, что князь сделает с ними после, — и Василисе их было даже немного жаль. Впрочем, себя она жалела сильнее.
Ее зелье было готово, как раз когда выживший жених — какой-то там по счету принц из соседнего королевства — торжественно предстал перед князем, и тот так же торжественно вручил ему отрезанную женскую руку — дескать вот, за что боролись… Посмотрел на вытянувшееся лицо принца, расхохотался, забрал руку и предложил отвести к невесте. Та же заждалась, наверное, бедняжка.
Бедняжка остановила яблоко, выдохнула и залпом выпила готовое зелье. Минуты не прошло, как вместо красавицы зеркало показало ей такую яркую уродину, что Василиса и сама на мгновение испугалась. Волосы сменили цвет, став черными и жесткими, как палки, лицо обзавелось громадным бородавчатым носом (прямо как у мамы), глаза превратились в щелки, рот неприлично увеличился. Фигура тоже изменилась — стала плоской, как доска. Платье на Василисе тут же повисло, а вот сменная мужская одежда из отцовского гардероба, наоборот, пришлась как нельзя впору.
Василиса еще помечтала, что было бы, узри ее жених такой. В худшем случае сбежал бы. Но что толку — отец ей просто нового найдет… Понадобится — так на аркане притащит. Нет, пора с этим кончать и жить по-новому.
Вздохнув и подхватив вещи, Василиса достала приготовленную лягушачью кожу, приложила ее к груди — и исчезла.
В этот же момент дверь распахнулась.
— Василисушка! Встречай жениха! — с порога объявил князь, улыбаясь от уха до уха. На его костлявом лице это смотрелось омерзительно. — Что ж ты не в светелке своей, а в подвале, как какая-то крыса, маешься?.. Заходите, принц, заходите. Получите свой приз — прекрасную жену…
Принц, однако, не торопился. В комнате стоял дым, почему-то зеленый, и пах он вчерашними носками так убойно, что даже привычный князь закашлялся.
— Васька! Что за шутки? Где ты, кровиночка моя?
И исчез в зеленом дыму. Из которого через пару мгновений раздалось:
— Убе-е-егла! Убегла! Держи дуру! Кхе-кхе! То есть, э-э-э… Укра-а-али! Мою крохотулечку похитили! Во-о-о-оры!!!
— А-а-а-а! — тут же во всем замке откликнулись зомби-охранники. — Р-р-ра!
Очень скоро бывший склеп-замок был поднят на уши, прочесан вдоль и поперек, но княжна так и не обнаружилась.
— Найду — за косу оттаскаю, — шипел князь, запирая принца-победителя в его комнате. Тот вздумал возмущаться, что это все подстроено, дурак. — Ну, Васька, ну удружила… На болотах ищите, она точно там!
— Р-р-ра! — отвечали зомби.
Одинокую болотную лягушку, скачущую к воротам, никто не заметил.
* * *— Н-на! — Ипполит торжественно вручил Эрику коробку пончиков.
В столице, не иначе как для разнообразия, светило солнце, с болот в кой-то веки не тянуло никакой гнилью, день был теплым и приятным. Ничто не предвещало беды — а ведь на носу очередной учебный год, и беда в лице студентов явится неотвратимо. Эрик уже мрачно ее предвкушал.
Зато Ипполиту все было нипочем. Экзамен он все-таки сдал — чуть не скончавшись прямо перед преподавателем (снова перепутал водичку и слезы), но успел в последнюю минут завершить приготовление противоядия и выпить. Магистратура для него должна была начаться вместе с первой работой, и Поля еще просто не знал, что его ждет. Со студентами он раньше общался только у себя на курсе. «Счастливый», — думал Эрик.
А Поля ни о чем не думал и просто улыбался.
— Ну чего ты такой кислый? Еще купить?
Эрик открыл коробку и мрачно взял первый пончик.
— Он с клубникой.
— А ты с чем любишь? — удивился Поля. — А, с малиной! Ой, ну извини. Эй, милочка, у вас с малиной есть?
Поля умел так улыбаться всем окрестным девушкам, что те в два счета были готовы за него и замуж, и детей родить, и яду выпить. Малиновые пончики тоже нашлись, Эрик так же мрачно их принял.
— Что случилось-то?
— Мне дали курс боевых магов, — замогильно отозвался Эрик.
— О, чудно! Кладбища, практика, — все как ты любишь, — воодушевился Ипполит. — Нет?
— Угу. Толпа накачанных идиотов без капли магии, зато сила есть — ума не надо, — отозвался Эрик. — Обожаю. Я уже видел мельком пару человек с моего курса. Заселялись в общежитие. Упырь от одного их вида сбежит. — И, поймав недоуменный взгляд соседа, пояснил: — Там три меня, что ввысь, что вширь. И одни мальчишки. То, что я хотел, ты прав.
— Съешь еще пончик, — посоветовал Поля. — Хочешь шоколадный?
— Нет.
— А я хочу. Вот бы у меня подопытными были девочки… Милочка!..
Эрик чуял, что на этом его «везение» не закончится, — и оказался прав. Когда полкоробки пончиков уже было съедено, к Эрику подлетел мальчик-посыльный.
— Господин фон Цветкофф?
Эрик приготовился.
— Вам письмо от леди… э-э-э… леди Эрины. Распишитесь, пожалуйста.
— Это не я.
Мальчик запнулся. Посмотрел на письмо, на портрет Эрика на конверте.
— Но…
— Ты. Меня не видел.
— Но…
Эрик протянул ему золотой и повторил:
— Ты меня. Не видел.
— А! — Мальчишка улыбнулся. — Извините, господин, обознался.
И только Эрик вздохнул с облегчением, как позади раздалось:
— Простите, милорд, но вас видел я.
