– Господин Артаке, я с вами разговариваю!
– А что такое? – отозвался я, откладывая книгу. – Чем я вас снова расстроил?
– Перестаньте паясничать! – топнула ногой девица. – Выксберги – один из самых древних родов! Его родоначальник получил привилегию за спасение герцога Силинга двести лет назад! Да как вы осмелились выкинуть барона в окно?
– А разве его выкинули в окно? – пожал я плечами. – Насколько помню, он сам упал. Спросите кого-нибудь.
– Артаке, прекратите валять дурака, – сморщила нос девица, став еще некрасивее. – Да, вслух город говорит, что пьяный барон сражался на мечах, не рассчитал удара и вылетел в окно. А втихомолку смеются – капитан Артаке застал барона со своей шлюхой и выкинул в окно. Еще добавляют, что, мол, правильно сделал капитан, поставив барона на место. Меня это не устраивает.
– Подождите, фрейлейн, – выставил я руку в своем любимом жесте. – Что не устраивает лично вас? То, что барон подрался на мечах и выпал из окна, или то, что его выкинули в окно? Выберите что-то одно.
– Перестаньте морочить мне голову! Меня не устраивает, что имя моего будущего мужа связывают с дракой из-за какой-то девки. Это та самая, которую вы так неумело прятали от меня?
Хотел возмутиться – когда это я прятал? – но не стал. Если уж дочери рыцаря хочется соблюдать приличия – извольте. Сказал только:
– У меня не было бы претензий к Выксбергу, если бы он не повел себя по-хамски – занял мою комнату, приказал выкинуть мои вещи. А самое главное – денник моего гнедого заняла старая кобыла барона! Я предлагал извиниться, он не захотел. А что бы сказали люди, если бы жениха фрейлейн Йорген, наследницы рыцарского рода, прилюдно унизили?
Мне удалось поймать фрейлейн на ее собственный крючок. Кэйтрин прикусила губу и нехотя выдавила:
– Наверное, вы правы. Да, – вспомнила вдруг она, – в городе вас называют капитаном. Это соответствует истине?
– Истинно, – кивнул я, потянувшись к книге. Может, догадается, что пора уходить?
Но фрейлейн бесцеремонно схватила фолиант и отодвинула подальше, давая понять, что разговор не закончен.
– Насколько я помню, капитан – это предводитель рыцарей.
– Не обязательно, – развеял я надежды благородной девицы. – Там, где я жил прежде, капитан мог быть предводителем сотни наемников, а то и командиром полка.
– Наемники… – скривилась девица. – Наемники служат за деньги, а не за свою честь.
– Именно так! – развеселился я. Сколько раз в жизни слышал такие речи. Ну как же смешно это выглядит со стороны.
Я рассчитывал, что невеста уже вылила на мою голову сегодняшнюю порцию помоев и теперь уйдет, оставив меня в покое. Но фрейлейн Кэйтрин не собиралась так просто сдаваться.
– Мне не нравится, что здесь замешана шлюха. Слышите? – повысила она голос.
– Прекрасно вас слышу, но шлюха здесь решительно ни при чем, – честно ответил я. – И вообще, перестаньте орать – Шорш волнуется.
Девица, открывшая рот, подавилась воздухом.
– Что? Какой Шорш?
– Вон этот, – кивнул я на кресло, где недовольный кот уже вострил одно ухо, потому что второе отсутствовало. – Кошки не любят, когда шумят и ругаются в их присутствии.
– Где вы нашли эту вшивую гадость? – презрительно сморщилась Кэйтрин. – Выбросьте немедленно!
– Слышишь, Шоршик? – взял я кота на руки. Побаюкав его, погладил по голове. – Говорят, что ты вшивый, как благородный рыцарь.
– Артаке, почему вы постоянно подчеркиваете свою ненависть к благородному сословию? И лично ко мне…
Фрейлейн Кэйтрин ушла, хлопнув дверью так, что со стены слетел мой первый и пока единственный экспонат коллекции – меч барона Выксберга. Выскочила настолько быстро, что я не успел попросить, чтобы передала деньги, – торговец книгами сидел внизу и ждал моего ответа. А теперь придется спускаться самому.
– И чего она так взбесилась? Шоршик, ты не знаешь?
Кот знал, но не желал отвечать. Недовольный шумом и криками, вырвался из рук и предпочел покинуть комнату, словно бы я виноват в скандале. Подошел к двери и требовательно мявкнул.
– Подожди, сейчас вместе выйдем. Шоршик…
Шорш… И тут до меня дошло. Я назвал кота, не задумываясь, что Шорш – это сокращенное от Джорджа – Георгия. А ведь на здешнем диалекте Георгий звучит как Йорг. Йорген – потомок Йорга… М-да, дела. Не выдержав, я расхохотался. Помнится, мой собственный отец, именовавшийся Базилем, не любил, если котов называли Васьками.
Глава 6
Тень рыцаря
Как всегда, я ужинал в одиночестве. Кур дула, накрывавшая на стол, демонстрировала недовольство: резко ставила передо мной тарелки – подавись, зараза!
Взяв вилку и отведав жаркое, я не преминул похвалить кухарку:
– Молодец, хорошо приготовила. – Выждав паузу, сообщил: – С завтрашнего дня ты занимаешься только готовкой. Накрывать на стол не нужно.
– Почему? – обомлела кухарка.
– Думаю, тебе достаточно работы на кухне.
– А кто же будет подавать на стол? Томас? Так он на конюшне днюет и ночует, а еще сад.
– Съезжу в город, найму кого-нибудь, – пожал я плечами.
– Да вы что, господин Артаке? – всплеснула старуха руками. – Мне же и дел-то всего ничего. На вас одного готовлю, на нас со стариком фрейлейн стряпает. Кого вы наймете? Какую-нибудь вертихвостку, которая и подавать-то как следует не умеет, всю посуду вам расколотит. Или хотите себе еще какую-нибудь девку заполучить?
– А вот это, милая, тебя совершенно не касается.
– Как не касается? – возмутилась стряпуха. – Фрейлейн для нас не чужая. Пять лет вместе с нами жила, в холоде да голоде. Она хоть и господская дочка, но девочка хорошая. Плачет по ночам. Жених кобелится, а ей-то что делать? Нет, господин Артаке, вы должны себя достойно вести, под стать невесте.
Стряпуха говорила и говорила – о том, как тяжело было бедной девочке, когда осталась одна, как нелегко ей было соблюдать правила и приличия благородного дома Йоргенов.
– Курдула, ты бы сменила тему, – попытался отвлечь я стряпуху. – Поговорила бы о чем другом.
– Правда-то глаза колет?! – торжествующе провозгласила кухарка, уставив в меня перст, аки грозный судия. – А еще вы учудили? Кота приблудного благородным именем назвали, как же так можно! Увижу этого кота, сама утоплю.
Может, она бы еще что-нибудь сказала, но мне надоело слушать.
– Курдула, с завтрашнего дня ты у меня не служишь.
– К-как? – вытаращилась старуха. – Да я в этом доме еще при отце господина Йохана служила.
– Вот и пора на покой, – сообщил я, поднимаясь из-за стола, не завершив трапезу. – Будешь жить как жила, получать пенсион. Сколько – поговоришь с фрейлейн, она назначит. Думаю, не обидит.
– Да
