— Только не говорите, из чего сварили зелье, — предупредила я. — И знать не хочу. Лучше объясните, что вам нужно от меня.
— От вас? — он нахмурился, будто забыл, для чего меня звал. — От вас… Да. Мне хотелось бы… установить, насколько долго длится эффект, но… А вы… мы же вместе изучаем единорога?
— Ближе к делу, — поторопила я.
— Подстрахуйте меня. Посидите… с нами… Во избежание осложнений…
Угу. Если Грин потеряет контроль и забудет, что его чувства к Белинде вызваны чудодейственным средством из даже-не-хочу-думать-чего, придется спасать. Самого Грина от ответной страсти рыжей.
— Вы понимаете, какая это глупость? — я попыталась воззвать к остаткам его разума. — Ладно бы лекарство или та же мазь от прыщей… Но приворотное зелье? Вы же не станете его продавать? Это подпадает под статью о незаконном воздействии. Зачем тогда?
— Затем, что лекарство я сделать не могу! — целитель со злостью стукнул кулаком по стене.
Узнаю душку Грина.
— Как долго вы намерены страдать? — поинтересовалась я. Пропустить обед не проблема, но опаздывать к Оливеру не хотелось.
— Не дольше часа.
— Хорошо. Посижу с вами. На всякий случай. Но учтите, доктор, завтра вам будет очень стыдно.
Чтобы оправдать мое присутствие, Грин объявил Белинде, что попросил меня переписать конспекты лекций, которые он должен читать в следующем месяце на целительском. На деле же усадил меня за телефонным столиком, откуда хорошо просматривался кабинет, и велел по возможности фиксировать наблюдения, что я и делала с превеликим удовольствием.
«13:05
Объект Б, мужская особь на начальной стадии небритости и нервного истощения, на своем рабочем месте. Заполняет листы назначений. Использует справочник лекарственных средств. Справочник толстый, по виду новый. Некоторые страницы склеились, и объект Б вынужден разделять их. Следовательно, после выхода из типографии книгу даже не пролистывали, то есть ранее для назначения лечения объект Б ею не пользовался. Данный факт говорит о высокой квалификации объекта Б, его хорошей памяти и о том, что в настоящее время он занимается ерундой тем, что изображает абсолютную занятость, а сам тайком пялится на объект А.
Объект А, рыжая женская особь, на расстоянии четырех ярдов от объекта Б. Разбирает документы, ревизию которых в последний раз проводили, видимо… никогда. С интервалом в две-три минуты вздыхает и бросает томные взгляды на объект Б. Если объект Б не успевает спрятаться за справочником, объект А ему улыбается. После этого объект Б прячется надолго.
13:15
У объекта Б нервный тик.
Объект А думает, что он ей подмигивает. Пытается смущаться.
13:25
Объект А инициировал диалог…»
Женская особь, наморщив лобик, с минуту рассматривала какие-то бланки, после чего встала и направилась к столу заведующего.
— Простите, доктор, не могу понять, что делать с этими инструкциями.
— С какими, мил… мисс Лемон?
Милая мисс Лемон опасно приблизилась к объекту Б. Положила перед ним документы.
— Вот это министерская инструкция по использованию дезинфицирующих средств, утвержденная в январе прошлого года, — Белинда нагнулась над столом, тыча пальчиком в один из листов. — А вот — исправленная инструкция, утвержденная в августе. Она отменяет и заменяет январскую. Но есть еще приказ от десятого октября о внесении изменений в инструкцию по использованию дезинфицирующих средств, но почему-то в январскую, которая тут значится как действующая…
Грин невидящим взглядом уставился на лежащие перед ним бумажки. Видимо, старался сконцентрироваться, и ему это удалось. Правда, внимание доктора сосредоточилось не на министерских бланках, а на нежной ручке объекта А, придерживавшей инструкции.
Момент, когда Грин вцепился в эту самую ручку, я, моргнув, пропустила.
— Белинда, радость моя… — завладев ладонью рыжей, доктор потянул ее к себе, но, честь ему и хвала, сумел обуздать внезапные желания. Лишь погладил осторожно пальчики и отпустил, к немалому разочарованию ошалевшей от начала фразы девицы. — А оставьте-ка обе. И приказ… Хорошо, дор… аг-гая? Кх-кх…
«…после чего хотел путем телекинетического воздействия налить воды из графина в стакан.
13:30
Объект Б собирал с пола осколки и порезал руку. Объект А кинулась на помощь, но была остановлена словами: „Не волнуйтесь, милая, всего лишь царапина“. Затем объект Б вышел в соседнее помещение.
Объект А смотрит на меня так, словно это я во всем виновата.
13:32
Объект Б вернулся. Перевязал руку. Учитывая, что способности позволяют ему залечить неглубокий порез, полагаю, что он намеренно оставил данный источник боли, чтобы проверить действие испытуемого препарата при наличии неких отвлекающих факторов.
13:40
Отвлекающие факторы на действие препарата не влияют: объект Б отложил справочник и глазеет на объект А открыто. Во взгляде просматривается желание приступить к процессу размножения. Мое присутствие его не смущает.
Объект А дура не понимает значения посылаемых ей объектом Б невербальных призывов. Старательно стесняется и чаще смотрит на меня, чем на объект Б.
13:43
Возможно, объект А не такая и дура. По-прежнему смотрит на меня. Кажется, думает, как выпроводить меня из кабинета.
13:45
Думает, нельзя ли меня убить.
Как намекнуть ей, что нельзя?
13:47
Объект Б поднялся из-за стола…»
Часа еще не прошло, но я решила, что пора заканчивать. Препарат работает, далее можно ограничиться теоретическими изысканиями или продолжать радовать мышей.
— Доктор Грин, — бросилась я наперерез целителю, медленно, но уверенно шагавшему к своей цели, — можно вас на минутку?
— Н-нет…
— Мне нужно с вами поговорить, — произнесла я с нажимом.
Бесполезно.
Объект Б пытался меня обойти, но, наткнувшись на меня во второй раз, решил попросту отодвинуть с дороги.
Зря.
— Простите, доктор, это для вашего же блага.
— Что? — очнулся на миг он.
— Это.
Я сжала его пальцы. Влажные и холодные, они норовили выскользнуть из захвата, но мне удалось вывернуть кисть, как показывал недавно Саймон, и, собой прикрывая Грина от рыжей, подтолкнуть его в сторону смежной комнаты.
— Это не займет много времени, — обещала я громко, чтобы мой голос перекрыл недовольное бурчание.
Кое-как впихнула мужчину в мини-лабораторию и закрыла за собой дверь.
— Что вы… себе позволяете… э-э…
М-да, похоже, он уже и имени моего не помнит.
— Зачем вы… это… а?
Учащенное сердцебиение, дыхание неровное, затрудненное, реакции заторможенные, речь бессвязная. Вот что с
