– Место короля, – объяснил Максим, – рядом с его народом.
Рай полез в карман ночной рубашки и вытащил фигурку принца, сделанную из сахара: он стащил ее с последнего именинного торта и сохранил для своей игры. А теперь он осторожно поставил ее на карту рядом с коронованным воином.
– А место принца, – гордо заявил он, – рядом с его королем.
* * *Рай рванулся с отчаянным криком, пытаясь вырваться из удерживавших его рук.
«Место короля – рядом с его народом».
Он просил, умолял, пытался освободиться.
«Место принца – рядом с его королем».
Ворота были заперты. Отец исчез, отделенный от него мертвой преградой из дерева и камня.
– Ваше высочество… прошу вас!
Рай освободил одну руку и ударил, не глядя – попал Айзре в челюсть. От неожиданности она выпустила его, и принц метнулся вперед, но его перехватил Сол-ин-Ар, взяв в крепчайший захват и завернув ему руку за спину.
– Нет, ваше высочество.
Он попытался бороться, боль в заломленной руке не позволяла вырваться… Но Раю было всё равно. Как-то он умудрился вывернуться из захвата, хотя в плече что-то хрустнуло. Он освободился и ударил фароанца локтем в лицо.
Тем временем стража все прибывала, солдаты блокировали ворота, Айзра выкрикивала приказы разбитыми губами.
– Прочь с дороги! – срывающимся голосом крикнул стражникам Рай.
– Ваше высочество…
– Прочь с дороги.
Стража медленно уступила ему дорогу, и Рай схватился за засов – за миг до того, как Айзра вцепилась в него и прижала его ладони к дереву ворот.
– Не смейте, Ваше высочество, – прорычала она.
«Место короля – рядом с его народом».
– Айзра, – умоляюще выдохнул он. – Место принца – рядом с его королем.
– Так и будьте с ним, – ответила стражница. – Докажите свою верность, уважая его последнюю волю.
Она отпустила Рая, принц наконец был свободен. Он стоял у широких деревянных ворот. А по другую сторону ворот, так близко – и неизмеримо далеко…
Что-то разрывалось у Рая в груди… Он прижал ладони к створкам ворот и зажмурился. Потом коснулся ворот лбом, дрожа с головы до ног, умирая от желания отодвинуть засовы, броситься вслед за отцом…
Но он не сделал этого.
Ноги Рая подкосились, он осел на землю, и если бы в этот момент его навеки поглотила темнота, он был бы только рад.
Глава 13
Место короля
IМаксим Мареш упустил из виду туман.
Едва ступив за порог дворца, он тут же почувствовал яд Осарона, разлитый в воздухе. Было слишком поздно задерживать дыхание. Туман прополз королю в легкие, наполняя его грудь злыми чарами, в то время как голос проклятья зашептал у него в голове.
«На колени перед королем теней».
Максим устоял против гипнотической тяги, силой воли оттолкнул туман и взамен сконцентрировался на металлическом лязге марширующей стальной гвардии. И на колеблющейся темной фигуре у подножия дворцовой лестницы.
Лишенный тела король теней был не очень похож на человека – скорее на сгусток дыма, заключенный в сосуд темного стекла. Его облик колебался внутри созданной им прозрачной фальшивой оболочки, напоминая игру света и тени. Только глаза его выглядели плотными – черными, как полированный камень.
Как черный глаз Келла, подумал Максим, и тут же прогнал эту мысль. Нет, у этой твари нет ничего общего с Келлом.
Взгляд Келла был теплым, иногда горячим, как огонь, а глаза Осарона казались ледяными и острыми, и совершенно нечеловеческими.
При виде Максима, двинувшегося ему навстречу по ступеням, лицо короля теней замерцало, меняясь. Губы сложились в подобие улыбки.
«Лжекороль».
Максим заставлял свое тело идти вперед, спускаться ступенька за ступенькой, хотя в глазах у него темнело, а кожа горела жаром. Когда его сапоги коснулись камней дворцовой площади, его последняя стража – двенадцать стальных воинов – двинулись вперед и заняли свои места вокруг короля, окружив его, как деления часов – центр циферблата. Каждый выхватил короткий стальной меч. Клинки были зачарованы на разрубание любой магии.
Осарон едва обратил внимание на стальных рыцарей, на то, как они согласованно двигались, словно пальцы одной руки, на то, как тени клубились вокруг их доспехов и мечей, но не могли их коснуться.
«Ты пришел преклониться предо мной?» – спросил король теней, и его слова гулко отдавались в голове Максима. – «Ты пришел умолять меня о пощаде?»
Максим вскинул голову. На нем не было ни доспехов, ни шлема, на голове – золотая корона. Из оружия – только королевский одноручный меч у бедра. Он посмотрел прямо в черные как оникс глаза и сказал:
– Я пришел уничтожить тебя.
Тьма расхохоталась, и ее смех был похож на глухой раскат грома.
«Ты пришел умереть».
Максим едва не потерял равновесие – не от страха, а от болезненного жара. Лихорадка сжигала его. Тьма плясала перед глазами, воспоминания смешивались с реальностью. Мертвое тело Эмиры. Крики Рая. Боль пронзила грудь Максима, когда он силой воли оттолкнул магию короля теней. Сердце его отчаянно билось, проклятие Осарона давило на рассудок, а чары короля теней давили на тело.
«Может, приказать твоим людям убить тебя?»
Осарон шевельнул пальцами, но стальная гвардия, окружавшая короля, не шелохнулась. Ни один меч не поднялся, чтобы атаковать. Ни один воин не сделал шага вперед.
Король теней нахмурился – словно тень облака пробежала по его лицу, когда он осознал, что стальные воины – не настоящие люди, а марионетки, пустые доспехи, заполненные изнутри магией короля. Последняя попытка Максима уберечь собственных подданных от опасности.
«Пустая трата сил».
Максим распрямился, пот струился у него по шее за воротник.
– Тебе придется сражаться со мной самому.
С этими словами король Арнса обнажил меч, зачарованный, как и мечи его воинов, на рассекание магии, и нанес удар порождению теней. Осарон не уклонился, не блокировал его, не ударил в ответ. Он не двинулся с места. Просто распался надвое под ударом меча Максима – и снова сросся в нескольких шагах левее.
Максим снова атаковал.
Осарон снова распался.
С каждым новым взмахом, с каждым ударом лихорадка трепала Максима всё сильнее, а силы убывали. Прилив жара грозил накрыть его с головой.
И наконец – после пятого, шестого или десятого удара, – Осарон атаковал в ответ. На этот раз он сгустился из теней в круге стальной гвардии Максима.
«Довольно», – с насмешливой улыбкой сказало чудовище и выбросило вперед бесплотную руку с раскрытой ладонью.
Максим не закончил шага – все кости в его теле застонали от боли, нервы словно опалило огнем. Сгусток тьмы играл с его телом, как с тряпичной куклой.
«Ты такой хрупкий», – пожурил его Осарон.
Еще одно мановение его руки – скорее движение тумана, чем пальцев – и кисть Максима переломилась. Его меч со звоном упал на мостовую, звук металла о камень заглушил хрип боли, вырвавшийся из груди короля.
«Моли о пощаде», – потребовал король теней.
Максим с трудом сглотнул.
– Нет. Я…
Его ключица хрустнула, как палка, переломленная о колено. Сдавленный
