– Держись подальше от охотничьих троп, – сказала она. – Они начинаются здесь, у отрогов Расселины, и идут на запад, к плодородным землям. Если пойдешь на восток, можешь добраться до Дармоора.
Но отправиться в такой долгий путь пешком, в одиночку, по диким горам Расселины очень опасно. Было маловероятно, что ему это удастся.
Должно быть, скралл тоже это понимал, потому что произнес:
– Пожалуй, я пока останусь здесь.
Аша взглянула на него.
Он сорвал длинную былинку травы и повертел в руках.
– Там дракон, – он кивнул в сторону деревьев и, сорвав еще пару травинок, принялся плести что-то вроде косички. – А раз уж так случилось, что ты неплохо справляешься с драконами, я лучше останусь с тобой, пока этот зверь не уйдет или не будет убит.
– К сожалению для нас обоих, – пробормотала Аша, – ни того, ни другого не предвидится.
– Почему? – он нахмурился и посмотрел в сторону дракона, а потом перевел взгляд обратно на Ашу.
Она вздохнула и откинулась спиной на траву. Луна висела прямо над ней: тонкий красный серпик в чернильном небе.
– Я не могу его убить, – прошептала Аша. – Жаль, но я…
Она смущенно оглянулась на него.
– Я должна его защищать.
Невольник наклонился над ней, облокотившись на руку и загородив луну.
– Но ты – Искари, охотница на драконов.
– Если он умрет, – сказала она, глядя скраллу прямо в глаза, – меня покарает Седой Ольн.
– Седой Ольн? – слегка насмешливо улыбнулся он. – Искари, ты убила сотни драконов. Хоть за одного он тебя покарал?
Он поставил руку позади ее головы и придвинулся ближе, слишком близко.
Сердце Аши затрепетало. Она высвободилась из-под его руки и поднялась на ноги. Сосредоточившись на очертаниях дракона за деревьями, она перешла через ручей и осторожно двинулась к зверю. Если она поймает его, возможно, ей удастся его приручить, и тогда он перестанет летать за ней в город.
Она почувствовала, что дракон насторожился. Шаг за шагом, медленно, с остановками она приближалась к нему. Когда ей осталось сделать лишь несколько шагов, она тихо поцокала, подражая драконьему языку, в надежде подманить его. Дракон зашипел в ответ и исчез в темноте.
– Отлично! – закричала она и принялась швырять мелкие камни в ту сторону, куда он скрылся. – Убирайся, ненавижу тебя!
Она вернулась к ручью и, не глядя на стоящего скралла, выпалила в сердцах:
– Эта глупая тварь полетела за мной во дворец, а сейчас не подпускает к себе ни на шаг!
Она прошлепала через ручей, поднимая тучу брызг, и пнула лежавший рядом с невольником шлем.
– И как мне уберечь его от беды?
Он оглядел ее с головы до ног.
– Тебе сказать правду? На месте дракона я бы тоже не рискнул находиться с тобой в опасной близости.
Аша вытянула руки перед собой и оглядела их, потом перевела взгляд на ботинки и валяющийся у ног шлем. Она подняла его и повертела в руках. Все ее одеяние было сшито из драконьей кожи.
Скралл протянул руку. Она прижала шлем к груди, но невольник все равно взялся за него и тихонько потянул из ее рук.
– Доверься мне.
По ее спине пробежала дрожь: она вспомнила, каково это – стоять безоружной и беззащитной перед драконом. Вспомнила огонь, обрушившийся на нее, крики, рвущиеся из горла.
Слуга Джарека забрал шлем и шагнул ближе, дотронулся до плеча и, глядя в глаза, начал развязывать тесемки доспехов.
– Ни за что, – покачала головой Аша, отступая назад.
– Вот и прекрасно.
Он положил шлем к ее ногам. Сняв сандалии и закатав штанины, он уселся на валун и опустил босые ноги в воду.
– Может, к утру этот дракон окончательно тебя испугается, и я смогу продолжить свой путь в безопасности.
Он принялся болтать ногами в воде. Аша стояла и задумчиво смотрела на шлем у своих ног. Чего она боится? Если бы дракон хотел ее убить, он бы уже это сделал. Разве нет? Она вздохнула и стала решительно развязывать тесемки. Вместе с доспехами она сняла ножны с серпами и сложила все в кучу. Ночной ветер обдувал прохладой ее голые руки и прижимал тонкую рубашку к телу. Присев, она расшнуровала ботинки и стянула их. Трава коснулась ее ног, и Аша вдруг почувствовала себя словно вынутым из ножен кинжалом. Ветер взъерошил ее волосы, ласково коснулся изуродованной шрамами кожи. Она думала, что если окажется перед драконом без доспехов и оружия, то почувствует себя уязвимой и слабой. Так и вышло. Но помимо этого она ощутила кое-что еще: необузданность, дикость, свободу.
Сняв с себя всю защиту и оставшись в простой одежде, она перешла ручей. Из-за деревьев на нее по-прежнему смотрели светлые драконьи глаза. Утыканный шипами хвост начал беспокойно бить по земле, когда она приблизилась. Три шага. Два шага. Еще один…
Дракон развернулся и удрал.
– Не сработало! – сжав кулаки, прорычала Аша.
Темный силуэт невольника двинулся ей навстречу. Но Аша прошла мимо, обратно через ручей, к оставленным доспехам. Глупая затея. Нужно снова надеть их. Но вместо доспехов на земле лежала бесформенная куча, напоминающая сброшенную шкуру ящерицы. Аша поднимала рваные куски, пыталась приладить их к рукам, к груди, но ничего не получалось.
– Я теряю время, – сказала она себе. – А Кодзу бродит где-то здесь, в Расселине.
Надо отправляться на его поиски, а не пытаться приручить это глупое и бесчувственное животное. До ее брачной ночи четыре дня. Четыре дня до того, как Джарек уложит ее в свою постель. При этой мысли кровь застучала у нее в висках. Аша сжала их и опустилась на траву.
Рядом присела знакомая тень.
– Он – дикое создание, Искари. А ты – охотница. Ты же не думаешь, что он придет к тебе по первому зову. Тебе придется заслужить его доверие.
Она покосилась на скралла.
– И что мне делать?
– Ждать, – ответил он. – Пока он сам не подойдет.
Луна убывала. Аша не могла ждать. Но, возможно, ей это и не нужно. Сколько раз за последний год она выманивала дракона? Очень много. От этой мысли у нее засосало под ложечкой. Если она приманит этого дракона, невольник узнает, что она все еще использует древние напевы. Она осталась той злобной, испорченной лгуньей, что навлекла беду на свой народ. Хотя какая разница, что́ узнает невольник?
Откинув голову и опершись на ладони, Аша набрала в легкие побольше воздуха и завела напев.
Напев о ВилииВилия была дочерью фермера. Она доставляла много хлопот родителям – они никак не могли выдать ее замуж. Никому не нужна жена, которая вдруг останавливается в самый разгар полевых работ и ложится отдыхать. Никому не нужна жена, которая может не пережить рождения ребенка.
У Вилии было больное сердце, и это сделало ее обузой для родных – до того самого дня, когда она ушла пасти овец и не вернулась.
Среди песчаных холмов ее встретил Седой Ольн. Он выбрал ее
