— Ты не несешь за это ответственности! Черт возьми, Кассандра! Виноваты мятежники!
— Но ты никогда не доверял мне, — Уильям ничего не смог ответить. — Я не понимала этого до сегодняшнего утра. Я думала, ты слишком погружен в себя, — она покачала головой, — раньше я была сообразительней, — внезапно устав, она направилась к дивану и забрала сумку, которую ей принесла Жавьера.
— Ничего, если я воспользуюсь твоим душем? — Уильям тяжело сглотнул.
— Кассандра, это наш душ, ты не должна спрашивать. Это и твой дом.
— Нет, — она грустно на него посмотрела. — Это не так, — она зашла в ванную и мягко закрыла за собой дверь.
* * *
Он терял ее… Свою половинку… Она была права в том, что он не доверял ей полностью. Не так, как она доверяла ему. Он позволил своему опыту с Салиш влиять на него. Он не простил ее, Салиш, за ее ложь, или за то, что сам не допросил ее до того, как они поженились. Он любил своих сыновей, но чувствовал только ответственность за их мать.
Кассандра не потерпит, если ее что-то взбесит. Она самая сильная, любящая, требовательная, самоуверенная, храбрая и преданная женщина, которую он когда-либо встречал. Она его спутница жизни и, несмотря на ее рост, равная ему. Неужели он позволит другой женщине встать между ними?
Уильям был потрясен, обнаружив, что это именно то, что он делал. Сначала Салиш, потом Фалько, защищая себя ото лжи снова. Только Кассандра ему никогда не лгала. Честность, — нравилось ему это или нет. Это то, чего она хотела, но он никогда не давал ей этого. Пришло время начать.
* * *
Кассандра устала. Разум, тело и душа — устали. Надеясь, что теплая вода принесет ей некоторое облегчение, она вошла в душ. Закрыв глаза, она оставила свой разум пустым. Почувствовав нежный поцелуй Уильяма на плече, его большие руки, опирающиеся на ее узкие бедра, она открыла глаза. Душ не принес никакого облегчения.
— Ты нужна мне, Кассандра, — признался Уильям рядом с ее ухом. — Во всех возможных отношениях ты нужна мне, — она повернулась к нему лицом, и он продолжил: — Мне нужно у тебя кое-что спросить. Кое-что, о чем я не имею права спрашивать после всего, что я сделал. Но я спрашиваю. Можешь дать мне время? Время показать тебе, что я верю в то, что ты доверяешь мне, верила в нас. Все произошло так быстро. Ты хотела поговорить, притормозить. Ты можешь дать нам время для этого? — его глаза умоляли ее. — Можешь ли ты все еще верить в меня, доверять мне и дать мне время, чтобы показать тебе, как сильно я тебя люблю? Никаких сомнений, никаких сравнений — только ты и я, честность, нравится нам это или нет? — Уильям ждал, зная, что вся его жизнь зависела от ее ответа.
* * *
Кассандра была ошеломлена. Что ей делать? Сможет ли она открыться ему еще раз? Рискнуть снова от него пострадать? Переживет ли она это? Выживет ли она без него? Он сказал, что любит ее. Может ли она ему верить? Он лгал только из-за бездействия. Он не из тех мужчин, которые говорят «я люблю тебя» женщине и не придают этому значения.
Она не могла ничего решить. Она устала и ранена, ее переполняли сильные чувства, чтобы что-то решать. Закрыв глаза, девушка уперлась в его грудь.
— Я устала, так устала, — ее голос дрожал, Уильям притянул ее ближе, чтобы понять, что не только голос, все ее тело начало дрожать. Она зашла слишком далеко. Схватив полотенце, он быстро высушил ее, прежде чем подхватить ее и понести к кровати.
— Отдыхай, Кассандра, — Уильям прикрыл ее простыней. Он потянулся вниз и схватил одеяло с дивана, обернув его вокруг нее. Он сел рядом с ней и увидел, как она дрожит. Скользнув рядом с ней, он притянул девушку к себе, пытаясь ее успокоить.
— Я здесь, Кассандра. Я с тобой, отдыхай, детка. Сейчас ничего не нужно решать. Я люблю тебя, — Уильям закрыл глаза, желая, чтобы она успокоилась, поглаживая рукой вдоль ее спины, пока дрожь медленно прекращалась.
Глава 7
Кассандра сидела на скале, слушая грохот прибоя и с удивлением наблюдая за бликами света и закатом трех солнц. Повернув голову, она увидела, что Сабах сидела рядом с ней.
— Тут так прекрасно.
— Да, это одна из тех вещей на Кариниане, по которой я скучаю больше всего.
— Ты сожалеешь об этом? — Сабах отвернулась от заката трех солнц, чтобы посмотреть на своего потомка.
— Сожалею ли я? Каждое важное решение приходит с некоторым сожалением, иначе это не было бы важно. Вопрос, который ты должна была задать: нашла ли я что-то, что восполнило бы то, что я оставила позади.
— Нашла?
— Я оставила после себя родных. Все, что я когда-либо знала. Все, чем я была, — Сабах посмотрела в глаза Кассандре, такие же, как ее собственные. — Я нашла себя… кем я была, кем должна была стать. Детей, которых у меня никогда не было бы на Кариниане, с мужчиной, которого мне не позволили бы любить. Он был моим спутником жизни. Он многим пожертвовал из-за меня… ради меня. Многие бы сказали, что я отдала больше, но он отдал все, что у него было. Никто не может отдать больше, чем это.
— Ты не ответила на вопрос.
Сабах улыбнулась ей.
— Мы оставили позади все, чтобы не стать такими, как от нас требовали другие, то, во что они пытались заставить нас поверить. Мы нашли любовь, доверие и честность, даже когда нам это не нравилось. Мы прислушивались друг к другу.
— Значит, все было идеально?
— Вряд ли, мы боролись, мы мирились. Мой спутник жизни был силен, самоуверен, был главой, и он умрет за меня… как и я за него. Но это не значит, что все было идеально. Идеально это… скучно. Мы были несовершенными, но мы были вместе. За жизнь с ним я бы пожертвовала всеми закатами для него.
Кассандра оглянулась на солнца.
— Как вы узнали, что выбрали правильный путь?
— Я этого не делала, — голубые глаза Кассандры смотрели на Сабах. — Все, что я знала, это то, что я не отдам его. Он стоит любых жертв, но я бы никогда не позволила стать жертвой ему. Они пытались убедить меня в обратном, и моего суженого тоже. Однажды ночью мне приснился сон. Мне привиделась жизнь, которую я бы имела, если бы согласилась. Не было бы ни радости, ни смеха, ни даже боли. Она была пустой, мертвой, хоть я и была жива. Поэтому я отвергла ту жизнь, избрав с ним неопределенность. У меня нет никаких сожалений. Можешь ли ты сказать то же самое?
Сказав это, Сабах начала
