— Давай, старик… Ты согласился назвать меня опекуном и соправителем.
Он преклонил колени, и обнаженной шеи коснулась широкая и плоская полоса света — как клинок, но клинок, растущий прямо из ладони чародея.
— Делай же, колдун… — сказал советник. — Я не хочу… я… ты сам признал, что это лучший выход!
И Газван сделал.
Мауз — теперь уже ас-Нехат — встал и молча протянул ему увесистую флягу, которую Первый–в–Круге благодарно принял. Пара глубоких и жадных глотков — и гул в ушах как будто отступил.
Аджит отряхивал свою галабию от пыли. «Ты сказал, мы слышали!» — в очередной раз гаркнул глашатай.
— Давай, старик… — сказал Мауз. — Это вытяжка из корней хебени, должно помочь. Пей, кому говорят!
Газван глотнул еще раз и задохнулся от горечи. Апельсиновое дерево развесило блестящие листья прямо над головой.
— Что… что происходит? — через силу выдохнул маг.
— Ты опять собрался помирать, вот что, — ворчливо отозвался советник. — Аджит немного подлатал тебя.
— Нет, я про… — Верховный неопределенно повел головой. Кстати, где он?
Это было что–то вроде походной ставки — если называть ставкой место, где остановился отряд в пару тысяч человек. Поодаль спешившийся всадник повязывал поверх шлема платок, под соседним деревом расположились жрецы. С той стороны площади долетал низкий утробный рокот голосов.
— О, все как мы задумали! — заверил советник. — Только Ханнан… Царевича охраняли колдуны с заката. С ним все в порядке, его осмотрели и лекари, и Аджит.
Целитель устало кивнул:
— Истощение силы. К слову сказать, у вас тоже!
— Он их убил? — хрипло выдавил маг.
— Ханнан? Закатных змей? — зачем–то переспросил вельможа.
— Проклятье, ты знаешь, о чем я говорю!
Мауз облизал губы. Затем вытер о полы кафтана ладони.
— Они ушли, — только и сказал он.
— Как? Что ты несешь? Где их теперь искать?
Смотреть, как советник жует губы, было невыносимо.
— Не думаю, что их придется искать, — наконец нашел слова Мауз. — Я разошлю гонцов и перетрясу кварталы иноземцев по всему Царству, но мы их не найдем. Поверь мне. Они отступили.
— Куда? — выдохнул маг.
— Аджит, проверь его слух, — походя бросил советник. — По–твоему, они будут стоять до последнего? Ну да, поставили на князя, бросили кости, но ведь не гибнуть за него! Они понесли потери и ушли.
Первый не выглядел убежденным, и Мауз повторил:
— Мы начнем поиски. Будем настороже. Но поверь старой и очень, очень толстой лисе: они отступили.
Толпа разразилась воплями — так что спор все равно потонул бы в шуме.
— Что это за зрелище с судом и казнью? — ворчливо спросил Газван, когда гвалт утих.
— Казнью без суда, — Мауз поднял жирный палец. — В последний миг я решил не рисковать. Столица примет Царя Царей, что бы тот ни делал, а меня… примут ли они мое решение? Я не уверен.
Верховный выругался. Перед глазами вновь сгустились тени, собственный голос донесся словно издалека.
— И что он сделает назавтра? Казнит меня? Тебя?
— Ианад знает, кто отравил его отца. И кто пытался его спасти, тоже.
Ты был готов признать его соправителем, напомнил себе Газван. Ты предложил ему золотую маску. Казалось бы, править — теперь уже дело Мауза… Нехорошее предчувствие или упрямство? Верховный дорого бы дал, чтобы понять.
— Осталась последняя часть замысла, — сменил он тему.
— Ты… — толстяк замялся, — ты уверен, что это нужно?
— Нет, но передумать мы уже не сможем. Где Наджад?
Он убивал, выслеживал и спасал, он был сегодня магом, воином и палачом. Остался крохотный, едва заметный шажок — и он станет еще и предателем… И вот потом все кончится. Кончится так или иначе.
— Вы еще не пришли в себя! — горячо заговорил Аджит. — Вам нельзя…
— Как раз подобные дела лучше делать не в себе, — невесело усмехнулся Газван. — Так где Наджад?
Господин камня отыскался в Старом Городе к востоку от Района Садов, в клубке улиц, зажатом меж Дорогой Царей и рекой. Вернее, отыскался не сам Наджад, а второй отряд, которым руководил смотритель.
Дома здесь теснились один к другому, солнце вызолотило осыпающиеся мозаики вдоль крыш, но в узких улочках царила тень. Среди крошащихся колонн и дряхлых акаций потрепанный отряд напоминал беженцев, чью деревню спалили степняки.
— Боги воплотились в вас, мудрый! — протараторил молодой чародей, похоже, выставленный за часового.
Он храбрился, этот юнец, еще утром считавший себя воителем. За его спиной Газван видел обожженных и раненых: кто сидел, кто лежал, многие обессилели настолько, что даже не повернули головы при появлении Верховного. Увязавшийся следом за Газваном целитель присвистнул.
— Отведи меня к Наджаду, — велел Первый. Вместо ответа часовой лишь промямлил нечто невразумительное.
— Он не сможет, — угрюмо сказал вышедший навстречу маг. — Господин камня остался там.
Неопределенный кивок на запад.
— Он мертв? — спросил из–за спины Аджит.
— Ему же лучше, если да!
Это выплюнул полный чародей в лохмотьях, но глухой ропот показал, что с ним согласны все. Газван поднял руку, призывая к молчанию.
— Рассказывай, — приказал он первому магу. — С самого начала.
— Наджад сказал, другие отряды уже нападают, — начал тот, — и наша цель — ударить в незащищенный фланг. Так и сказал, во фланг… Он бросил нас в лоб, без всякого укрытия. Все шло хорошо несколько мгновений, а потом настало пекло.
Он скривился, но продолжил, глядя вдаль поверх плеча Верховного:
— Мы собрались вместе и укрепили щиты. Там же, у всех на виду. Стало не до атаки, тут бы выжить… Так мы продержались еще… недолго. Нас было пятьдесят, и многие погибли почти сразу. Когда осталось меньше сорока, мы отступили, Наджад приказал рассеяться по зданиям. Ну, поначалу помогло, но в итоге стало даже хуже. По отдельности мы слишком слабы. Здесь двадцать три человека. Это те, что отступили… бежали… но смогли собраться и уйти, прикрыв друг друга. Где–то ползвона, как нас оставили в покое.
— Закатные колдуны мертвы, — глухо сказал ему Газван. — Семеди тоже. У стелы Джаркаса стоят союзники, и там же, в судейской палате, наш первый отряд. Война окончена.
— У нас многие без сознания. Остальные слишком слабы, чтобы их тащить.
— Пошлите за подмогой. Теперь уже можно.
Увидев, что Первый собрался уходить, чародей попробовал заступить ему дорогу.
— А вы, мудрый?
— А я пойду искать выживших. И разбираться с вашим воякой.
— Добейте, если гиена еще тявкает! — выкрикнул кто–то, и Газван обернулся.
— Если у тебя хватает сил на ненависть, иди за помощью. А с выжившими я разберусь сам.
К
