— Извини, что оторвал тебя от мужа, — прозвучало безэмоционально и глухо.
Что ж, дерзай, Королёва. Ты ведь к этому и готовилась.
— Оторвал от развода с ним, если быть точной, — заметила, призывая на помощь всю свою выдержку.
Я и правда была готова к скандалу. К выяснению отношений. Была готова к упрёкам, возможно даже, угрозам. Но не к ледяному спокойствию, с которым он на меня смотрел. Не к безразличию в голосе. Только от одного этого голоса в иные моменты я готова была гореть.
Сейчас же он охлаждал не хуже кондиционера в жаркий день. Или морозильной камеры, в которую не понятно с какого перепугу я решила залезть.
— Можешь быть спокойна, Аня. Следующие девять месяцев ты ни в чём не будешь нуждаться. Для всех ты по-прежнему будущая императрица. С тобой будут обращаться, как с ари правителя.
— Постой-ка… — зацепилась за царапнувшую слух фразу. Впрочем, каждое его слово, произнесённое с ледяной отрешённостью, царапало, ранило, протыкало, как самым острым кинжалом. — Почему именно девять?
— Может, дольше, — безразлично пожал плечами Герхильд.
Наверное, я просто успела забыть, каким он порой бывает подмороженным.
— Но чем раньше начнём, тем раньше всё это закончится. И для тебя, и для меня тоже.
Ан нет, отмороженным. Отмороженным отморозком — вот это про тальдена.
— Начнётся и закончится что? — переспросила, хоть уже успела понять, к чему этот дракон драконский клонит.
— Осматривавшие тебя… Фьярру, лекари, сказали, что тело готово.
Вот только я, в отличие от тела, была совершенно не готова. К такому приёму.
— А? — это от крайней степени обалдения.
А кто бы на моём месте не обалдел от заявлений про тело и девять месяцев.
— Пойдём, Фьярра.
Опомниться не успела, как Герхильд оказался рядом. Сцапал за руку и как котомку с чем-то очень для него важным — чёртовой ледяной магией, потащил за собой.
— Ну то есть Аня, — поправился, правда, с опозданием, и крепче сжал мою ладонь.
— Во-первых, мне больно. Во-вторых, куда ты меня тащишь? — попыталась остановиться и вырваться из стального захвата.
Размечталась. Меня бесцеремонно дёрнули за руку, и хрупкое тело Фьярры невесомой пушинкой заскользило за магом.
— Скальде!
— Не хочешь в спальне? Можем и здесь. — Обернувшись, усмехнулся жёстко: — Мне в общем-то без разницы, где ты зачнёшь ребёнка. Которому передашь мою силу и навсегда уберёшься из моей жизни.
А вот теперь мне очень хотелось проснуться.
От откровений тальдена и от не менее откровенной издёвки, сквозящей в его голосе, я окончательно впала в прострацию. Выпала из неё, только когда оказалась в спальне. А в следующую секунду выпала и из драконьих объятий, когда меня подобно пластиковому воланчику, подаваемому бездушной ракеткой, отправили в полёт аж до самой кровати. То есть попросту грубо на неё зашвырнули. Тревожно качнулся балдахин, ниспадавший складками аж до самого пола. Алый, в золотой цветочек. И я уже тоже была алой, правда, без цветочков — на щеках полыхал румянец.
Обиды и гнева с примесью опасения.
Неужели и правда возьмёт силой?
— Только попробуй, — прошипела, заметив, как тальден, недобро щурясь, с самым решительным видом потянулся к шнуровке на брюках.
Встреть он меня не как самая последняя сволочь, а как соскучившийся по жене муж, и я бы порадовалась стриптизу в исполнении Его Льдистости. А так только ещё больше разозлилась. Почувствовала, как покрываюсь мурашками. От страха. От холода, что источал Скальде. От стужи, что царила в моей душе.
В ответ на моё шипение Герхильд криво ухмыльнулся и продолжил, не заморачиваясь снятием камзола, ослаблять тесёмки на бёдрах. Видимо решил, что полностью обнажаться не обязательно. Зачем тратить время, когда можно просто приспустить штаны и оприходовать свою ари.
Ах ты ж, чудовище сталеглазое.
— Повторяю, даже не думай, — добавила в голос угрозы.
Но он, предатель, так не вовремя дрогнул и взлетел на октаву выше, отчего запланированное рычание прозвучало комариным писком.
— Поверь, Аня, если бы был другой способ забрать то, что ты у меня украла, я бы им воспользовался. Мне это тоже неприятно.
Ах тебе ещё и неприятно? Через силу, бедненький, себя заставляешь.
Да чтоб у тебя начался продолжительный период нестояния!
— Это я у тебя украла? Да я спасла вас, Ваша Бессовестность и Ваше Гадство!
— Я не просил тебя о спасении! — а вот у дракона с рычанием был полный порядок. — Достаточно было просто быть со мной откровенной!
Нет бы поинтересоваться, почему обманывала. А он сразу за штаны хватается.
Раскалённые иглы вонзились в виски. Перед глазами потемнело, а когда картинке окружающего мира добавили чёткость, я поняла, что в порыве злости лишилась туфли. Жаль, увернулась драконья морда, и туфелька поцеловалась с разгуливающей по райскому саду девой, вытканной на гобелене.
— А ты спросил, почему не была с тобой откровенной? Или после всего, что между нами было, на что я ради тебя решилась(!), я не достойна даже одного короткого разговора? Ваша Сволочность! — припечатала раздражённо.
Раз уж дала волю чувствам, не буду себе ни в чём не отказывать.
— Разговаривать? — переспросил вкрадчиво, заставляя ёжиться от обманчиво мягких ноток в по-прежнему ледяном голосе. — О чём? — сталь в глазах дракона сменилась чёрным омутом, смертельно опасным и бездонным. — О твоей лжи? Или о двойнике Крейна? А может, о самом Крейне, за которым по пятам ходила. Потому что он так похож на твоего мужа! До последнего провоцировала, пока не попытался с тобой порезвиться.
Не было такого!
Ну ладно, кое-что было. Я действительно поначалу искала встреч с герцогом, потому что видела в нём отражение Лёшки, которого тогда ещё любила. Цеплялась за этот образ, как за нить, что связывала Адальфиву с моим
