На остатки золота, путем нешуточных угроз и заискиваний, Джейми все-таки сумел раздобыть билеты на другое судно. Правда, оно направлялось в Чарльстон. Впрочем, было уже плевать – лишь бы оказаться на нужном континенте. В Америке будет видно, что к чему.
Когда «Филомена» вышла в открытое море, ярость понемногу утихла. Дженни, держась за перила, стояла рядом: маленькая, притихшая…
– Что такое, pìuthar?[76] Тоскуешь по Йену?
Джейми легонько, кончиками пальцев, погладил ее по спине.
Она зажмурилась на мгновение, прильнула к его руке, затем хмуро свела брови.
– Нет. Волнуюсь из-за твоей жены. Она злится на меня за Лири.
Джейми невольно усмехнулся.
– За Лири? С чего бы?
– Из-за того, что я сделала… когда ты привез Клэр из Эдинбурга… А я ведь перед тобой так и не извинилась, – добавила она, вглядываясь ему в лицо.
Он рассмеялся.
– И я тоже. За то, что повез Клэр в Лаллиброх, трусливо не рассказав ей про Лири.
Морщинки на лбу сестры разгладились, в глазах снова вспыхнули искорки.
– Да, верно. Не извинился. Выходит, мы квиты?
Он так давно не слышал этих слов… Лет с четырнадцати, когда его сослали в Леох.
– Квиты, – сказал Джейми и обнял сестру за плечи. Она обхватила его за пояс.
Стоя бок о бок, они наблюдали, как исчезает за горизонтом Франция.
Глава 93. Одно потрясение за другим
Когда звякнул колокольчик над дверью, я была на кухне Марсали: заплетала волосы Фелисити и приглядывала за кашей. Завязав кончик ленты и велев девочкам не спускать с кастрюли глаз, я вышла к посетителю.
Как ни странно, это оказался лорд Джон. Однако таким я его еще не видела. Он был весь взъерошен и совершенно убит горем, хоть и пытался сохранить лицо.
– Что такое?! – испугалась я. – Что случилось? Неужели Генри…
– Не Генри, – хрипло ответил он, опираясь руками о стойку. – Я… У меня плохие новости.
– Это понятно, – чуть саркастично отозвалась я. – Сядьте уже, ради бога, вы еле на ногах стоите.
Он затряс головой, словно лошадь, отгоняющая муху. Выглядел он ужасно: мертвенно-бледный, с красными глазами. Но если дело не в Генри…
– Господи, – прошептала я, задыхаясь от боли в груди. – Дотти! Что с ней?
– «Эвтерпа», – выпалил он, и я застыла.
– Что? – переспросила шепотом. – Что случилось?
– «Эвтерпа» пропала, – ответил он чужим голосом. – Со всем экипажем и грузом.
– Да нет же, – отозвалась я, пытаясь понять, что он имеет в виду. – Нет, это невозможно.
Лорд Джон впервые посмотрел мне в глаза и схватил за руку.
– Послушайте, – сказал он, больно стискивая мне пальцы. Я хотела высвободиться, но не смогла.
– Послушайте, – повторил он. – Мне утром рассказал один капитан. Мы встретились случайно на улице. Он видел все своими глазами. – Голос сорвался, и лорд Джон замолчал, сжимая зубы. – Была буря. Он погнался за «Эвтерпой», хотел взять ее на абордаж. Они попали в шквал. Его судно сильно потрепало, но он уцелел. А вот «Эвтерпа» сделала бросок… не знаю, что это такое… – Он раздраженно взмахнул рукой. – И… затонула у него на глазах. «Роберт» спустил шлюпки, чтобы подобрать выживших… Но никто не спасся.
– Нет, – безучастно повторила я.
Я слышала, что он сказал, но смысл его слов до меня не доходил.
– Он погиб, – тихо произнес лорд Джон и выпустил мою руку. – Его больше нет.
С кухни донесся запах горелой каши.
* * *Лорд Джон остановился, потому что дошел до конца улицы. Он бродил по центральному проспекту Филадельфии с самого рассвета. Теперь солнце стояло высоко, липкий пот мерзко щекотал шею, в ботинках чавкала грязь, и каждый новый шаг вбивал гвозди в ноющие стопы. Ему было плевать.
Впереди плескалась речка Делавер: грязная, воняющая рыбой. Шумели, теснились люди в надежде успеть на паром, медленно плывущий с того берега. Волны зашлепали по доскам причала, и люди заволновались еще больше, начали распихивать друг друга локтями, а один из солдат сбросил мушкет с плеча и прикладом толкнул женщину обратно в толпу.
Она споткнулась, вскрикнула, и ее задиристый муж выскочил вперед, сжимая кулаки. Солдат что-то бросил ему, оскалив зубы, и властно взмахнул мушкетом. Второй солдат обернулся посмотреть, что происходит, – и через минуту на причале воцарился хаос: крики, шум, паника. Задние ряды пытались бежать, передние напирали, кого-то столкнули в воду…
Грей попятился, глядя, как двое мальчишек выскочили из толпы и, бледные от испуга, припустили вверх по улице. Вслед им понесся истошный женский вопль: «Итан! Джонни! Джо-о-онни-и-и!»
Офицерский долг требовал вмешаться, навести порядок… Однако лорд Джон повернулся и побрел прочь.
Все равно он не в униформе. Его не послушают, он только усугубит неразбериху. Впрочем, лорд Джон не имел привычки лгать самому себе, поэтому просто выбросил эти мысли из головы.
Он и прежде терял близких. Кого-то из них любил больше жизни. Но вчера он потерял самого себя.
Грей медленно, в тупом оцепенении, доплелся до дома. Он не смыкал глаз с тех самых пор, как услышал жуткую весть, и потому в полном изнеможении упал в кресло на веранде и провалился в беспамятство. Пришел в себя резко, весь липкий от сока платанов, облепленный крохотными зелеными гусеницами, спускавшимися с листьев на тонких паутинках шелка.
– Лорд Джон!
Кто-то настойчиво звал его, и, кажется, уже давно. Грей встал и повернулся к гостю.
Капитан Ричардсон – а это оказался именно он, – должно быть, догадавшись обо всем по его лицу, неожиданно фамильярно взял его за руку и повел за собой.
– Идемте, – тихо сказал Ричардсон, кивая в сторону гостиной. Сквозь окутавшую Грея дымку пробились слабые ростки любопытства и тревоги, и он послушно зашагал вперед. Каблуки загремели по деревянным ступеням.
Ричардсон закрыл дверь гостиной и заговорил прежде, чем Грей успел собраться с мыслями и задать хоть один вопрос.
– Миссис Фрэзер – вы хорошо ее знаете?
Грей был так озадачен, что ответил без промедления.
– Она жена… то есть вдова моего давнего друга, – поправился он с таким чувством, словно ему ткнули иглой в свежую рану.
– Давнего друга, значит, – невыразительным тоном повторил Ричардсон.
До чего же плюгавый тип… совсем как Хьюберт Боулз. Самые опасные шпионы выходят из тех, на ком не задерживается взгляд.
– Да, друга! – твердо сказал Грей. – Ведь уже не важно, каких он придерживался принципов, так?
– Если он и впрямь мертв, то, конечно же, нет, – успокоил его Ричардсон. – Вы уверены в его смерти?
– Абсолютно. Так что вы хотели узнать? У меня важные дела.
В ответ на столь наглую ложь Ричардсон едва заметно улыбнулся.
– Я должен арестовать эту леди как шпионку, сэр, но сперва хотел убедиться, что с вашей стороны нет… скажем так, личной привязанности.
Грей вдруг сел прямо и сложил на столе руки.
– Я… Она… Какого черта?!
Ричардсон устроился напротив.
– Последние три месяца она распространяет по Филадельфии – и, возможно, не только по ней – листовки бунтовщиков. Предупреждая ваш вопрос: да, я уверен. Один
