– И что тогда? – спросил он.
– Ты умеешь преодолевать трудности, – Яэль встала во весь рост. Слова её не были жестокими, но остро жалили. – Ты что-нибудь придумаешь.
– Я не хочу. В смысле… – Лука замолчал. Что он собирался сказать?
Почему он здесь, в самом эпицентре разрушенного надёжного дома?
Ответ стоял прямо перед ним. Зелёные глаза, соломенные волосы, лицо сердечком. Часть пудры смазалась, пока они толкали грузовик. Лука видел следы спрятанных под ней синяков; призрачные жёлтые и коричневые пятна – всё, что осталось от ударов штандартенфюрера Баша.
– Скажи, что вернёшься, – потребовал он.
– Ты волнуешься обо мне? – Губы Яэль изогнулись.
Да, именно. Не просто волнуется. Мысль, что Яэль не вернётся, была непереносима. Не потому, что повсюду кружили акулы и дикие волки СС, а потому что фройляйн заставляла его сердечную мышцу чувствовать. (Даже сейчас Луке хотелось протянуть руку и провести кончиками пальцев по контуру её лица, как тем вечером в хижине).
– Просто… скажи мне. Пожалуйста. – Руки его безвольно висели – налитые свинцом, слишком переполненные страхом – по бокам тела. – Мне нужно услышать это от тебя.
– Я-то думала, Дважды Победоносному Лёве нужны только сигареты. – Словно проверка, то, как Яэль произнесла эти слова, шёпотом растягивая каждый слог.
Были ли они действительно когда-либо ему нужны?
Не тогда, за магазинчиком господина Калера. Всё, что нужно было одиннадцатилетнему мальчишке, когда он делал первый (ужасно горький) глоток дыма, это быть самим собой. А все те вечера с Адель, когда они курили сигареты одну за другой, воздух был наполнен дымом и переливами смеха? Тогда Луке нужно было, чтобы его услышали, поняли, узнали по-настоящему, так, каким парня никогда не показывали плакаты «Слава Победе!»
Сигареты были лишь смолисто-дымной опорой, и, Лука вдруг осознал, его не тянуло закурить уже несколько дней. Может, Баш выжег из него эту жажду? Или, может быть… может быть, он нашёл кое-что получше?
Кое-кого получше.
– Я… – начал было Лука, когда в дверях появилась Мириам.
Она по-прежнему сжимала пистолет и, хоть была одета в свитер и юбку, как Яэль, каждой клеточкой тела была солдатом.
– Амбар чист. Никаких животных. Нужно загнать туда грузовик, чтобы парни могли заняться прочисткой карбюратора. Нам с тобой скоро нужно выдвигаться, если хотим добраться до лагеря к закату.
– Мы идём, – кивнула Яэль и посмотрела на Луку: – Так что ты хотел сказать?
– Ничего – По крайней мере, ничего такого, что предназначалось бы ушам товарища Зубодробительное Имя. Ничего, что нельзя было бы сказать позже, наедине. Потому что она вернётся. Она всегда возвращается.(Её синяки, его пребывание здесь – тому подтверждение).
Лука повёл горящими плечами и направился к грузовику.
– Давайте покончим с этим.
Глава 31
Здоровая рука Феликса была так же бледна, как бинты на больной, когда он сжимал руль, но дальше не продвигался. Смотрел на место назначения через заляпанное грязью окно.
Когда Яэль рассказала, что по пути в Германию они остановятся в надёжном доме, надежда Феликса возросла на целый сантиметр. Это была лишь крупица, но парень всё равно цеплялся за неё. Мысль о том, что родители живы и невредимы, что Феликс сможет вскоре увидеться с ними, что не всё ещё поломано (кроме, разве что, его слуха), была слишком заманчива, чтобы в неё не верить.
– Не в том, где сейчас твои родители, – добавила она, заметив выражение, вспыхнувшее на его лице. – Это просто перевалочный пункт на время, пока мы с Мириам постараемся раздобыть информацию об «Эксперименте 85». Вы с Лукой там будете в безопасности.
Но дом совершенно не выглядел безопасно. Повсюду царила разруха: сорванные с петель двери, сломанные балки, битое стекло. Темнота, не имеющая ничего общего с наступающими сумерками, просачивалась через высокую траву и складывалась в облако мух. Яэль по широкой дуге обошла это место, возвращаясь к грузовику. Она остановилась напротив открытой двери кабины.
– Что здесь произошло? – Феликс знал ответ. Он знал, знал – и не хотел, чтобы тот был правдой.
– Гестапо.
В дом ворвались люди. Гестапо. Они забрали нас…
Слух не подвёл, как и глаза. Окна фермы щерились голодными пастями в свете дня: неровные острые стеклянные зубы и тусклые тени. Дом был выпотрошен.
Яэль ошибалась. Нигде нет надёжных мест, безопасных. Мама и папа не в безопасности.
(Если, если, если только уже не мертвы).
– Мы перекатим грузовик в амбар, чтобы вы с Лукой могли попробовать его починить. Что для этого нужно? – спросила Яэль.
– Если проблема в карбюраторе? Отвёртка, тряпки…
На самом деле Феликсу нужно было лишь одно, но об этом он упомянуть не мог. Оставалось только коситься на дом в надежде, что где-то там, в разгромленных помещениях, найдётся работающий телефон.
– Посмотрим, что получится найти, – сказала ему Яэль. – Если всё сложится хорошо, мы вернёмся из лагеря около полуночи. Ты сможешь всё починить к тому времени?
Сможет ли? Двигатель не должен стать проблемой. Феликс сомневался насчёт остального.
– Сделаю всё, что в моих силах.
* * *Чутьё механика не подвело: карбюратор старого ГАЗ-АА был забит грязью, мешая подаче топлива. В родной мастерской и с двумя рабочими руками Феликс вернул бы мотор к жизни за несколько часов.
Но сейчас это обещало занять намного больше времени.
Он отказался от новой дозы обезболивающего. Чтобы починить автомобиль только с помощью мудака, орудующего ржавой отвёрткой, нужна была ясная голова. За что сразу же поплатился: несуществующие пальцы пульсировали, когда он отвлекал внимание Луки от радиатора.
– Это не то!
Отвёртка, которую Яэль отыскала в тракторном сарае, в руках Победоносного, роющегося в двигателе, могла с тем же успехом стать кувалдой. Никакой деликатности.
– Ты на него показал.
– Это радиатор, а не карбюратор.
– Для меня они все она одно лицо, – огрызнулся Лука.
Феликс даже представить не мог, как разные части двигателя могут быть «на одно лицо», когда все они совсем, совсем не похожи. Он прикрыл глаза, веки затрепетали от очередного приступа головной боли.
– Как ты вообще умудрился поучаствовать в пяти Гонках Оси, не зная основных составляющих двигателя?
– Гораздо легче что-то починить, когда есть целая флотилия механиков, готовых исполнить любой твой каприз.
В отличие от одного? Феликс прикусил язык, чтобы не задать вопрос. Если они будут сидеть тут и спорить, то никогда ничего не починят.
Не то чтобы их текущий прогресс был особо выдающимся. Двадцать минут ушло только на то, чтобы объяснить Луке, где находится карбюратор и как его снять. Но судя по тому, как Победоносный управлялся с инструментами, Феликс полагал, что на это задание потребуется ещё четверть часа. По меньшей мере.
При нормальных условиях от подобного кощунственного отношения к работе у Феликса уже дёргался бы глаз. (Столько времени потрачено зря! Как часто отвёртка падала на пол! Ах!). Но сегодня парень был этому даже рад. Яэль
