За локоток его заботливо поддерживает и снизу вверх в глазки встревоженно заглядывает. Только что ее тут не было!!!
— Проверь его температуру, — распорядился я строгим голосом.
— Н-нормальная, — приложила она ладошку к широкому лбу наивно улыбающегося дуралея.
— Цифрами!
— Тридцать шесть и шесть!
— А завтра какая будет?!
— Тридцать шесть и шесть! — Выпрямилась она испуганно, но ладошку не убрала.
— Полный ответ!!!
— Завтра температура Артема тридцать шесть и шесть!
— Вместо Артема — Нарьян-Мар!
— Завтра в Нарьян-Маре тридцать шесть и шесть!
— Не дай бог им такую погоду! Закончили. — Отвел я взгляд в сторону и позволил Вере выдохнуть.
— Ч-что закончили?
— Кастинг, — веско ответил я и обратился к Артему. — В общем, раз до твоего лба дотягивается, то до Анадыря по карте тоже сможет. Голос поставлен, дикция четкая, завтра на работу.
— Какую еще работу! — Возмутилась Вера в голос.
— Вера, Максиму срочно очень нужен ведущий прогноза погоды, — взяв ее ладошку в свою лапищу, заворковал Артем.
— Но у меня работа в деканате…
— Иначе Артем будет страдать. — Жестко произнес я абсолютную правду.
— Я согласна! — Вера гордо вздернула подбородок и вновь посмотрела на меня, как на врага.
— Тогда вот тебе пятьсот рублей, купи нам мороженое.
— Максим, — возмутился товарищ.
— Себе тоже купи, — неохотно согласился я, вкладывая в прохладную ладошку купюру. — Смотри, чтобы была фабрика Максима.
— Максима? — Неверно поставила она ударение на первый слог.
— Иди уже, — прорвалось из меня раздражение, от которого она пискнула и исчезла.
— Максим, — вновь запыхтел возмущенно товарищ.
— Что? — Покосился я на него. — Я, вообще-то, тебе помогаю, а не ей.
Между прочим, после его котят ко мне Машк всякий раз неделю принюхивается и смотрит с осуждением.
— Я пообещал ей, что ты постараешься быть галантным.
— Ой, зря…
— И свидание ей пообещал, чтобы загладить твою вину. — Настойчиво добавил он. — А еще мы сегодня идем в музей! Вместе! Я тебя прошу, постарайся быть с ней вежливее.
— Одно условие, — подумав, обвел я шумящие и галдящие окрестности взглядом.
— Слушаю.
— Ты привяжешь ей колокольчик.
— Максим!
— А иначе она меня нервирует!
— Кто нервирует? — Осторожно спросили со спины Вериным голосом.
А я, между прочим, даже не дрогнул. Повернулся со всей солидностью, забрал свое мороженое в вафельном стаканчике и отвернулся обратно.
— Тут сдача… — Пробормотала она. — Только мелочью дали, размена нет… — Прозвенела она монетками.
— Оставь себе.
— А у меня карманов нет…
— К пояску привяжи.
— Так звенеть будет.
— И это очень и очень хорошо. — Прочувствованно выдал я.
— Так, подошли оба, — не выдержал Артем и жестким голосом призвал нас встать лицом друг к другу. — Вера, это Максим. Максим, это Вера.
— Очень п-приятно, — автоматически произнесла она.
Я смерил ее хмурым взглядом.
— Вера, Максим — это танки, подозрительные финансы, огромная собака, слишком умный кот, знакомства в высшем свете и планы захватить мир.
— Чего-чего? — Поднял я на него возмущенный взгляд.
Вот так — скопом, чужому человеку!
— Максим, Вера — это вкусный борщ, подозрительные перемещения, домашний хомяк, слишком молчаливый дед, целый деканат подкаблучников и планы стать гениальным инженером.
Ясно с кого она брала уроки храбрости — как знал.
— Артем, как можно! — Возмутилась она, порозовев.
— Теперь пожмите друг другу руки и не треплите нервы. Мир?
— Мир, — осторожно пожала мне руку Вера.
— А можно я все-таки повяжу ей колокольчик?
— Максим!
— Мир, — нехотя вздохнул я. — Сейчас смотрим результаты и едем к Игорю знакомиться.
— Какому Игорю? — Спросила Вера Артема.
— Долгорукому. На ДолТВ.
Девушка вновь пискнула что-то невразумительное и прижалась к руке Артема.
— Я ведь сказал: «знакомства в высшем свете», — мягко отлепил он ее от себя и поставил рядышком.
Но руку из своей не выпустил. Про владение каналом, впрочем, тоже не сказал — не во всем нужна откровенность.
А тут и оценки доставили — целой процессией, возглавляли которую члены попечительского совета во всей титулованной красе, следом за которыми вынесли стенды с результатами, закрытыми тканью до поры. Короче, в такой конфигурации, что толпа жаждущих узнать всё первыми даже не шелохнулась в их сторону. Наоборот, расступилась назад — ну а мы оказались в самой идеальной позиции, вроде как и не мешая монтажу, но первыми, кто увидит итоги первого дня экзаменов.
Само собой, ткань со стендов убрали после вступительной восхваляюще-утешительной речи, первая часть которой по традиции предназначалась императору, а вторая всем тем, кому в этом году не повезет.
— Девяносто девять, — вздохнул Артем, найдя себя и отметку по математике.
— Здорово, ты такой умный! — Восхищенно повисла на его руке Вера.
— Мда? — Усомнился он, но все же принял похвалу. А затем шустро нашел мой результат. — Самойлов, математика. Сто. Информатика. Сто. — И, главное, бровь поднял так выразительно.
— Артем забыл добавить удивительную честность, мне присущую, — обратился я к Вере.
Другу же достался укоризненный взгляд.
Народ, между тем, все же качнулся волной к нам. А мы, узнав необходимые данные, поспешили отойти в сторону. Толпа с головой не захлестнет, разумеется — городовые стоят во множестве, предупреждая окриками проблемы. Но вот свиты высокородных довольно ловко стали высвобождать пространство для своих господ, и настроение об них портить не было ни малейшего желания.
Так что мы неспешно — из-за встречного движения народа и желания Артема идти рядом с девушкой (а не прорываться, как при штурме стены), отправились к парковке.
— Это скандал! — Донесся возмущенный юношеский голос позади. — Тут нет моей работы по математике! Это возмутительно!
— У вас тоже прочерк в графе?! — Ответил ему столь же юный голос. — Моей оценки по информатике тоже нет! Я буду жаловаться папеньке!
Я продолжал идти вперед с невозмутимым
