Разумеется, можно было бы разместится куда скромнее — например, заранее забронировать одну из скамеек. А потом почти сразу же ее освободить, под укоряющие взгляды старшего поколения. Потому что как иначе?
В общем, скамеек мало, желающих много, а вот шезлонги — уже частная собственность, что признали даже городовые, спрятав скромную взятку в широких ладонях. Хотя взгляды из толпы все равно были самые алчные — но пока что их обладатели ходили кругами, как тот откормленный кот возле воробьев: вроде бы и необходимости особой нет, но хоть из принципа…
— Я лучше постою, — скептически оглядел Артем конструкцию шезлонга.
— На, читай, — протянул я ему бумажку, до того лежавшую в кармане белоснежной безрукавки.
Теплая погода заставила расстаться с душными пиджаками и меня, и Артема. В остальном же дресскод соответствовал торжеству и мрачности момента — такой же черно-белый, как и вчера.
— Это чего? — принял он сложенный пополам листочек, разворачивая и тут же вчитываясь.
— Сертификат качества на лежак. Триста килограмм допустимой нагрузки, гарантия производителя! — Озвучил я то, что было написано перед его взглядом.
— Ну, может быть, — признал он неохотно, завершив читать, и с легким скепсисом оглядел конструкцию.
— Что значит «может быть»? — Возмутился я. — Видел синюю печать ОТК? А производителя?
— Да я как-то брал один похожий в аренду… — Буркнул Артем, все же осторожно приседая на конструкцию. — Потом частями возвращал…
Та жалобно скрипнула, но все же не бросила тень на фамилию мастера-приемщика. И даже после того, как нагрузка равномерно распределилась по площади, выдержала с достоинством. Разве что было еле слышно, как ножки шезлонга медленно утопают в мягкой земле…
— Так, это была плохая идея, — почувствовал движение грунтов под собой Артем.
— Спокойствие! — Осадил я его. — Сваи глубоко не уйдут. То есть, ножки.
— Оно еще погружается… Хотя нет, вроде все. — Поерзал немного друг, с легкой опаской прислушиваясь к ощущениям.
— Теперь под тобой объект капитального строительства. Не подавай виду — у нас разрешения нет, а штрафы дикие.
— Да ну тебя, — чуть нервно фыркнул Артем, осторожно дотягиваясь до литровой упаковки сока с зацепленной сбоку пластиковой трубочкой и так же медленно возвращаясь обратно. — Хотя, спасибо. — Все же признал он удобство, делая первый глоток. — Комфортно. Только все равно странно, что приходится ждать.
— Восемнадцать минут до половины двенадцатого. — Сверился я с экраном небольшого сотового телефона — на этот раз обычной серой «звонилки».
Основной телефон был выключен и дожидался в машине. Потому что не стоит давать подсказки соответствующим службам, храня личный и рабочий телефоны в одной точке.
— Но в прошлый раз вынесли даже раньше! — Возмутился Артем.
— Тихо, — шикнул я на него, реагируя на тихую вибрацию входящего звонка кнопочной трубки.
Ну наконец-то!
— Але? Слушаем!.. Ах, каков подлец!.. Какая квартира?.. Немедленно! Ожидайте!
Отключился, умиротворенно положил телефон на столик и забрал оттуда свою упаковку сока.
— Это кто? — Не удержался от любопытства товарищ.
— Да так, — отмахнулся я.
И тут же был вынужден отложить сок и отвечать на новый вызов.
— Але! Да, полиция. Так-так-так. Квартира? Разберемся, гражданочка! — На этот раз чуть более грубым, уверенным голосом произнес я и нажал на отбой.
— Максим?
— Да что такое-то! — Возмущенно отреагировал на новый звонок, последовавший практически сразу. — Пожарная служба слушает! Так! А мы тут причем?.. Десятый этаж? Лестницу вам подать? Никак невозможно!.. Я прекрасно слышу, кто вы! Но все экипажи заняты! Именно! Снимают любимого кота графа Шереметьева с дерева!.. Вот и жалуйтесь графу!..
— Ну и хамство, — поделился я с другом, возмущенно откидывая трубку на шезлонг рядом с собой.
— Максим!
— Что? А, да это Ника, — отмахнулся я. — Я ей дверь заварил.
— Нет, не то, чтобы я хотел ее защитить, но… — Скорее, с любопытством, чем с осуждением протянул друг.
— Это самооборона! — Категорично постановил я. — Двадцать минут назад она заказала такси до университета. Считаю это прямым и недвусмысленным доказательством акта агрессии.
Потому что проигранный спор вообще не влияет на ее желание испортить мне жизнь. Наоборот, значительно усугубляет. А тратить выигрыш на банальное «не мешай мне поступить» — пф…
— Я так понимаю, она уже поняла, что такси не приедет. — Хмыкнул Артем. — И насчет двери — тоже. Только чего она тебе звонит?
— А я все ее звонки на свой номер завел.
— А я смотрю, она у тебя не очень умная.
— Да нет, умная. Наивная просто, доверчивая. — Даже с некоторой теплотой отозвался я.
И телефонная трубка ожила в очередной раз.
— Так… — С любопытством хмыкнул я. — Ну не в службу газа же звонит… Алло?..
— Привет, пап, — раздался тихий и подавленный девичий голос в трубке. — Я не хотела тебя беспокоить… Я действительно думала, что справлюсь… Просто сейчас это зашло слишком далеко…
— Что случилось, солнышко? — Постарался изобразить я мягкий баритон ее отца и заботу в голосе.
Но вместо ответа отчего-то получил настороженное молчание. Где я мог провалиться?! Прозвище?!.. — вспыхнула догадка.
— Ласточка, почему молчишь? Радость моя? Котенок? Ягодка? Зайчик? Малыш? Принцесса?… Бусинка? — Осторожно предположил я.
— Максим, скотина, это ты?
— Тигренок?
Звонок оборвался под звук удара пластика о бетонную стену.
— Сами звонят, сами трубку бросают, — буркнул я, убрав телефон.
А затем, не удержав порыва любопытства, вернул обратно, тут же набирая по памяти одиннадцатизначный номер.
— Алеу? Еремеев Сергей Олегович? Это вас с отдела статистики и социальной защиты беспокоят, у вас будет минутка?.. Большое спасибо! Мы проводим опрос, как вы называли свою старшую дочь в детстве. Так-так, записываю. «Не твое собачье дело»? А вы знаете, что с таким прозвищем ребенок может вырасти злым и агрессивным? Але? Але?… Ну и семейка, — осуждающе покачал я головой.
Тут же отсоединил аккумулятор телефона, достал сим-карту и сломал ее пальцами, а
