– Герда?
– Каждую ночь ей снится белое сияние. Каждую проклятую ночь! Никаких сил уже нет ее успокаивать…
– Она, случаем, не залетела?
Хорхе Кован внимательно посмотрел на меня, кивнул.
– Это бы многое объяснило, – отметил он и замолчал, задумавшись.
– Что говорят о графе? – напомнил я о давешнем поручении. – Удалось что-нибудь узнать?
Слуга поморщился:
– Сеньор Розен крут нравом и влиятелен. По молодости донимал соседей набегами, теперь предпочитает судиться. Не примкнул ни к графу Бейнреху, ни к епископу Виму, но все же не столь силен, чтобы вести собственную игру. По общему мнению, он просто выжидает, кто предложит лучшие условия.
– То есть он не тот человек, которого стоит дергать за усы?
– Именно так, магистр.
Маленькими осторожными глотками я осушил кружку и сразу пропотел, поэтому выбрался из-под одеяла лишь через четверть часа. Только оделся, как раздался стук в дверь.
– Хорхе, проверь! – приказал я, отпирая дорожный сундук, но тревога оказалась напрасной – пожаловали живоглоты.
Мне это совсем не понравилось.
– Могли бы и на улице подождать!
– Там дождь, – пробасил Ганс.
– Нас никто не видел, зашли с черного хода, – успокоил меня Ланзо.
– Ладно, сейчас пойдем, – вздохнул я и убрал в саквояж бутылку рома.
С мокрых плащей на пол моментально натекла целая лужа, и Хорхе огорченно поцокал языком. Прежде чем он успел протереть воду, в дверь снова постучали.
– Зачастили, – проворчал Кован и обратился к живоглотам: – Не стойте столбом, скройтесь!
Ганс и Ланзо вытерли ноги о брошенную на пол ветошь и спрятались в каморку слуги, а Хорхе вновь отпер дверь.
Как оказалось, отец Олаф не забыл о моей просьбе и прислал курьера с донесениями обо всех недавних происшествиях, когда возникали подозрения в применении темной волшбы. Я расписался за опечатанный сургучом пакет, разрезал обертку и взвесил в руке плотную стопку листов.
– Ланзо, Ганс! – окликнул я подручных. – Придется немного подождать.
Живоглоты проходить в гостиную не стали и расположились в прихожей. Судя по звону монет, время они решили коротать за игрой в орлянку. Недовольное ворчание Хорхе их нисколько не волновало.
Выложив перед собой заметки о примерных сроках и характере воздействий на эфирное тело Ральфа, я расчертил на чистом листе хронологическую схему, затем начал просматривать сообщения о темной волшбе и сортировать записи на три неравные стопки. В первую шли сомнительные дела и случаи, не попадавшие в нужные мне временные рамки. Во вторую откладывались всяческие невероятные истории, большей частью основанные на доносах простецов. Соседи-кровопийцы, огромные нетопыри, грудастые русалки и невидимые демоны меня нисколько не интересовали. Не то чтобы я не верил в подобных существ, просто порчу навел знающий человек, а вовсе не магическое создание.
Третья стопка оказалась самой тонкой, но листов хватало и в ней. Иначе и быть не могло в городе, где обучают адептов тайных искусств. Школяры никогда не отличались здравомыслием, запреты и правила представлялись им зачастую чем-то надуманным и необязательным. Многие применяли полученные знания на практике по любому мало-мальски значимому поводу, и применяли неумело, а далеко не всегда удается сразу разобрать, какой ритуал относился к запретным изначально, а какой попал в разряд таковых в силу банального головотяпства. Здешние магистры-надзирающие предпочитали перестраховываться, и я не мог их за это винить.
В итоге изучение присланных материалов я начал именно с третьей пачки, ею и закончил.
Увы, большинство полученных за время обучения теоретических знаний начисто выветрилось из моей головы. Я имел представление, что и как нужно делать, а вот провести столь сложные вычисления оказался уже не в состоянии. Пришлось убирать записи в саквояж и отправляться в библиотеку.
Проводив меня, Ланзо и Ганс засели в облюбованном школярами кабаке напротив, а я поднялся на третий этаж библиотеки, занял свободный стол и по памяти назвал пять трудов, посвященных анализу ритуалов с точки зрения потенциального выброса силы.
Младший библиотекарь проверил каталог, вернулся и сообщил, что в наличии есть три наименования из пяти. Я остановил выбор на «Универсальном справочнике ритуалиста» под редакцией профессора Петра Борна. В Кальворте он в силу доступного изложения материала рекомендовался школярам начальных годов обучения, но на деле мало чем уступал сложнейшим трактатам по управлению эфирными потоками.
Обложившись бумагами, я начал изучать протоколы и просчитывать упомянутые в них ритуалы. Приходилось то и дело сверяться со справочником и подставлять в формулы и схемы данные из служебных заметок. К счастью, в детальных вычислениях обычно не возникало нужды, большинство случаев удавалось отмести на начальном этапе по формальным признакам. Но и так провозился около трех часов, прежде чем получилось выбрать полдюжины наиболее перспективных инцидентов.
Зашуршало платье, я поднял голову и увидел подошедшую к столу заведующую библиотекой. Встал, галантно поклонился.
– Магистр…
Эльза оглянулась на занимавших соседние столы школяров и по имени обращаться не стала.
– Вы можете работать у меня в кабинете, – предложила она.
– Просто не решился навязываться, – улыбнулся я, – но, если честно, мне не помешает ваш совет. Возможно, немного позже.
– Вы знаете, где меня найти. Приходите, – разрешила Эльза.
Я поблагодарил ее и вернулся к своим расчетам.
Первым удалось вычислить случай с черным котом, повешенным в подвале неподалеку от дома Ральфа вон Далена. Совпадение со второй атакой чернокнижника оказалось просто идеальным. Ко всему прочему, живодер слишком небрежно затер начертанную на полу схему, и моим коллегам удалось восстановить часть рисунка и просчитать энергетический выброс. Дальше было проще. Зная примерные действия чернокнижника, я обратил внимание на аналогичный случай с белым гусем и рыжим псом.
Я даже не стал толком просчитывать последний ритуал. Потребовал лунный календарь, определил выпадавшие на нужные даты фазы луны и удовлетворенно хмыкнул. Всякий раз животное умерщвляли на тринадцатый день растущей луны.
В записях Вселенской комиссии не нашел отражение лишь самый первый случай. Там, вероятное всего, прикончили крысу, а на трупик грызуна, по понятным причинам, не обратили внимания. Да и выбросы силы шли по нарастающей, начало цепочки могло просто не попасть в поле зрения магистров-надзирающих.
Аккуратно перерисовав на чистый лист схему жертвоприношения черного кота, я вернул запрошенные книги и отправился в кабинет заведующей.
– Благодарю за апельсины! – радушно улыбнулась Эльза. – Но, Филипп, право слово, не стоило так тратиться!
– Это самое малое, чем я мог отплатить вам за гостеприимство!
– Бросьте! – отмахнулась Эльза и полюбопытствовала: – Как съездили в Кларн? Удалось попасть в библиотеку кафедрального собора?
– Нет, его преосвященство оказался в отъезде, – развел я руками и выложил на стол лист с описанием жертвоприношения. – Не поможете с анализом ритуала? Боюсь, это не совсем моя специализация.
– Так-так-так… – протянула заведующая библиотекой и углубилась в изучение схемы. – Филипп, зажгите свечи, – попросила она некоторое время спустя.
Я выполнил распоряжение, заодно задернул плотную штору. Скалившаяся на небе полная луна обожгла меня ненавидящим взглядом.
Эльза достала из верхнего ящика стола листы писчей бумаги, проделала какие-то расчеты и зашелестела страницами потрепанной книги, затем сходила за другой. Я, к немалому удивлению, узнал в ней лунный справочник, который сам штудировал четверть часа назад.
Оторвавшись от расчетов, Эльза откинула назад собранные в хвост
