– Чем займемся завтра? Есть планы?
Я лишь вздохнул. Будь жив Хорхе, поручил бы ему разузнать, кто распустил обо мне слухи, а живоглоты для этого работали слишком топорно. Им по силам было выбить информацию из человека, при необходимости они могли даже подпоить кого-нибудь и вызнать требуемое, но не стоило просить их отыскать иголку в стоге сена.
– Просто держите нос по ветру, – предложил я.
Ланзо нахмурился:
– А этот сарцианин… как его… Роман? Не пора брать его в оборот?
– Нет, – скривился я. – Ложный след. Просто будьте под рукой, мало ли, как оно все обернется.
– Намечается веселье? – встрепенулся Ганс.
– Все может быть. Завтра праздник. Пройдитесь в первой половине дня по пивным, послушайте, о чем болтают школяры.
– Пьем на свои или… – произнес Ланзо и многозначительно замолчал, не закончив фразы.
– Пить вам не надо, вам надо слушать! – отрезал я, поднялся из-за стола и сунул пистоли за пояс.
Ганс прекратил наконец наводить блеск на оружие и выложил шпагу на стол. Я склонился над ней и присвистнул от удивления. На пятке клинка скалился череп с вороном на макушке.
Я был небольшим ценителем оружия, но это клеймо знал. Новую шпагу Ганса изготовили в мастерской семейства Рабан из славного города Барга, и, несмотря на отсутствие гравировки и богатых украшений, стоила она весьма и весьма немало. Оружейники столицы Лавары лишь немногим уступали известностью мастерам Рольдо, Кармеса и городов-республик Золотого Серпа, а Рабан был отнюдь не последним из них.
– Ганс! – уставился я на подручного. – Это настоящий Рабан?
– Подделка! – немедленно высказался Ланзо.
Типун засопел, шумно раздувая крылья носа, с благоговением взял шпагу и убрал ее в ножны.
– Настоящий Рабан, – ответил он и пояснил: – В карты у школяра выиграл.
– Глупость несусветная! – вскочил с места Угорь. – Отказаться от денег в обмен на эту железяку? Уму непостижимо!
Ганс лишь пожал плечами. У него была слабость к хорошим клинкам, а тут – Рабан!
Это почтенное семейство не достигло высот некоторых своих земляков, ковавших оружие и доспехи для императора и его приближенных, но не столь родовитые аристократы почитали за честь владеть клинками, клейменными черепом и вороном. И вот такая игрушка у Ганса…
– Повезло, – хмыкнул я.
– Обдурили простофилю, – проворчал в пику мне Ланзо и с укором посмотрел на приятеля. – Говорил же – бери деньгами!
Ганс насупился и отвел взгляд.
Откинув полог, я шагнул из алькова, и сторож особняка Вселенской комиссии мигом отставил кружку с пивом и вытер рукавом усы.
– Допивай! – разрешил я и повернулся к Ланзо. – Провожать не надо, меня довезут.
Угорь с нехорошим прищуром глянул на дядьку и его дубинку, кивнул и навязываться в провожатые не стал, велел хозяину тащить кувшин пива.
Я кивнул на прощанье и вслед за сторожем вышел на улицу. К мостку через сточную канаву сразу подкатила стоявшая немного поодаль карета.
– Куда ехать, знаешь? – спросил я кучера.
– Знаю, ваша милость, – ответил тот. – Объяснили.
Я забрался внутрь, сторож устроился на запятках, и карета, переваливаясь и подпрыгивая на неровной брусчатке, покатила в ночь.
К моему возвращению Уве еще не спал, сидел за столом в гостиной и штудировал какое-то сочинение, сильно склоняясь над книгой из-за тусклого света трех почти прогоревших свечей. Я замер на пороге в нерешительности. Было совершенно непонятно, как вести себя со школяром теперь, когда раскрыто мое инкогнито.
– Магистр! – Уве выскочил из-за стола и выпалил: – А можете оставить меня насовсем? Декан не откажет вам! Не сможет отказать!
– Что значит – насовсем? – не понял я.
– Сделайте постоянным слугой вместо прежнего! – пояснил просьбу паренек.
– Э-э-э… зачем? В смысле – тебе это зачем? Ты хоть понимаешь, что и руки никто из однокашников больше не подаст?
– Очень надо! – фыркнул Уве. – Да в любом случае припомнят, что магистру Вселенской комиссии служил, а мне еще год университету долги отрабатывать!
Определенный резон в этих словах имелся, и все же я не мог не коснуться больной темы.
– А как же сеньорита Розен? Я скоро уеду, тебе придется ехать со мной.
Уве отчаянно покраснел, но сумел перебороть смущение.
– Это все из-за нее! – почти выкрикнул он. – Я не смогу здесь остаться. Не смогу видеть ее каждый день без всякой надежды на ответное чувство!
Я хмыкнул:
– И что же заставило тебя прозреть, мой юный друг?
– Ну… – Школяр замялся, потом нехотя произнес: – Ральф затмевал меня по всем статьям. Красивый, умный, из хорошей семьи! У меня не было никаких шансов. Сейчас его нет рядом с нею, а Лорелей в мою сторону даже не взглянула. Это… невыносимо! Магистр, это просто невыносимо!
– Стой! – оборвал я истерику. – Что изменилось за прошедшую седмицу, Уве? Она выразила благосклонность кому-то другому?
– Нет, что вы! – округлил глаза юнец. – Она не такая! Просто вокруг нее стал крутиться Аксель. Вы видели его, рыжий наглый фирланец. Он урод и фигляр! И ничуть не умнее меня. Да еще наведывается к гулящим девкам в «Три кошки», сам видел! Но общается она с ним…
– А не с тобой, – заключил я.
Школяр поник.
– Ладно, Уве! – похлопал я его по плечу. – Поговорю на этот счет с деканом. А сейчас прекращай жечь свечи и отправляйся спать.
Слуга ушел в свою каморку, а я лишь покачал головой. Уве безошибочно почуял шанс стать кем-то значимым и вцепился в него, будто в счастливый билет. Пусть парнишка и лицензированный ритуалист, но для аристократов он ничем не отличается от простого кмета. А вот если сумеет завести нужные знакомства и устроиться во Вселенскую комиссию, мало кто посмеет смотреть на него свысока. И, как ни крути, стремление к карьерному росту не самая плохая сублимация влечения к сеньорите Розен.
Стоит замолвить за него словечко. Раньше меня как-то совсем не волновало, что пришлось забраться юнцу в голову и слегка похозяйничать там, но сейчас, когда есть немалая вероятность, что и сам оказался жертвой подобных манипуляций…
Усилием воли я отогнал назойливую мысль и отправился спать. Завтра! Все прояснится завтра. Очень надеюсь на это.
Глава 2
Травяной сбор Уве заварил из рук вон плохо. Я с трудом заставил себя сделать пару глотков горького отвара, выбрался из-под одеяла и принялся одеваться.
– Принести завтрак? – спросил школяр.
– Нет, спущусь, – ответил я, натягивая сапоги.
Сунул за голенище стилет, задумчиво посмотрел на дорожный сундук, немного поколебался и все же вытащил из него сверток с кольчужной безрукавкой. Надел ее поверх стеганого колета, сверху прикрыл камзолом и встал у мутного зеркала, оценивающе глядя на себя со стороны.
Уве следил за мной с круглыми от удивления глазами.
– А чего ты хотел? – фыркнул я. – Полагаешь, чернокнижник ножом ткнуть не может?
Юноша неуверенно развел руками:
– Как-то не думал об этом.
Я посмотрел на школяра и напомнил о вчерашнем разговоре.
– Не передумал насчет постоянной работы? Пока я не поговорил с деканом, еще есть время отыграть все назад.
– Нет! – резко бросил Уве. – Решено!
– Как скажешь, – пожал я плечами. – Тогда вот тебе первое задание: пройдись по оружейным лавкам и поспрашивай, не покупал ли кто на днях шпагу работы мастера Рабана из Барги или его
