– Приступай! – разрешил я, откладывая справочник. – Только сначала объясни, что собираешься делать.
Слуга передал мне книгу, которую штудировал до того, и указал на сложную схему с поэтапным и очень подробным описанием каждой стадии движения жезла. Энергетическое плетение оказалось незнакомым, но моих познаний хватило, чтобы разложить его на отдельные элементы и собрать заново в более привычном порядке.
Школяр тем временем наполнил кружку и поставил ее на стол.
– Профессор говорит, все мои проблемы из-за неумения стабилизировать поток, и поэтому надо практиковаться в левитации предметов, – сообщил он. – Лучше всего для этого использовать некий сосуд с водой.
– Имеет смысл, – кивнул я и разрешил: – Приступай!
Уве сделал глубокий вдох и заученным движением крутанул жезл. Слишком резко, на мой взгляд, но вполне умело. Эфирное поле дрогнуло и сгустилось, изменилось. Школяр шевельнул волшебной палочкой, вывел петлю, завершил дело поворотом, и кружка задрожала и затряслась, рывком подскочила сразу на пару ладоней вверх. И тут же ухнула обратно, выплеснув на стол половину воды.
– Видите, магистр! – простонал Уве, опуская жезл. – И вот так всегда!
– Попробуй еще раз, только медленней. Да брось, успеешь еще протереть!
Школяр неуверенно поежился и вновь крутанул волшебной палочкой. Никаких грубых ошибок он не совершал, но результат оказался аналогичен первой попытке.
– Вытяни перед собой руки! – потребовал я.
Уве повиновался, но моя догадка оказалась неверна – пальцы у школяра не дрожали.
– Занятно, – хмыкнул я и скомандовал: – Еще раз! Так медленно, как только сможешь!
Школяр повиновался и вновь не сумел стабилизировать поток. В истинном зрении я видел, как дергались эфирные нити. Мой слуга походил на неумелого кукольника, у которого никак не получается справиться с марионеткой. С ритуалистами всегда так – чуть не выровнял поток, и о равновесии можно забыть, а без равновесия любое заклинание рассыпается само собой.
Другое дело – истинные маги!
Я с сожалением посмотрел на собственные руки и тяжело вздохнул. Уве принял это на свой счет и понурился:
– Все так плохо?
– «Паралич Арна» помнишь? – спросил я.
Школяр покраснел будто вареный рак.
– Вы же знаете… – выдавил он из себя.
– Используй начальную связку из третьего квадранта при переходе от формирования потока к нацеливанию.
Уве вытаращил глаза от изумления:
– А разве так можно?
Я только усмехнулся:
– Приступай!
Не знаю, намеренно или нет, но в своем заклинании профессор Арн использовал все основные типы связок, переходов и узлов энергетических плетений. Именно поэтому разработанные им чары и преподносились школярам как универсальное средство самообороны. С энтузиазмом, достойным лучшего применения, юнцы упражнялись в наложении парализующего заклинания и, сами того не подозревая, без устали отрабатывали базовые элементы, которые на последующих стадиях обучения им предстояло использовать для создания куда более мощной и действенной волшбы.
Первый раз Уве не совладал с потоком, и тот развеялся, но уже на второй попытке школяр разобрался в очередности жестов и сумел оторвать кружку от стола без рывков и раскачиваний. Впрочем, мелкая дрожь никуда не делась; панацеей от всех бед применение дополнительной связки не стало.
Я дотянулся до кошеля и достал из него монету в десять крейцеров.
– Уве!
Это оказалось легко; куда проще, нежели раньше. Взгляд юноши затуманился, теперь он безотрывно следил за серебряным кругляшом в моей руке.
– Повтори медленно, – приказал я введенному в транс школяру. – Так медленно, как только можешь.
Волшебный жезл в руке Уве выписал плавный полукруг, пошел вниз, осторожно и неторопливо вывел замысловатый узел. Вокруг палочки начали сплетаться в тончайшую сеть эфирные сгустки, но почти сразу по энергетическим нитям пробежала дрожь, словно кто-то провел смычком по скрипичным струнам. Но не смычком, вовсе нет. Просто дрогнул мизинец. Стабильность потока нарушилась, равновесие оказалось утрачено, кружка затряслась и завибрировала.
Вот оно!
Я вывел школяра из транса, велел повторить попытку и уверился в собственном выводе. На начальной стадии обучения наставник не выправил Уве неверный хват, и эта ошибка впоследствии стала привычкой, намертво въевшись в его манеру работы с волшебной палочкой.
– Мизинец! – сказал я. – Контролируй положение мизинца! Особенно в начале второй связки.
Уве нахмурился и попытался следовать моему совету, но вновь сбился и упустил равновесие.
– Пытайся! – прикрикнул я на школяра. – Не дергай своим драным мизинцем!
Но, увы, попытка следовала за попыткой, а особого прогресса не наблюдалось; привычка оказалась неискоренима.
– Поток становится слишком сильным, – пожаловался Уве. – Пытаюсь его контролировать и забываю о пальце!
Пришлось вновь достать монету и погрузить слугу в транс. Одними словесными увещеваниями на этот раз дело не ограничилось; я придал мизинцу школяра должное положение на жезле и заставил его отработать несколько сложных связок. Все прошло как по маслу.
– Во время работы с жезлом держи мизинец так и только так, – отдал я новое распоряжение.
Уве очнулся, недоуменно заморгал и пожаловался:
– Что-то у меня голова кружится и в глазах рябит.
– Последняя попытка! – уверил я школяра. – Приступай!
Слуга состроил скорбное выражение лица, развернулся к столу и проделал несколько пассов для уплотнения эфира, а потом, легко справившись с переходом, направил свое внимание на кружку.
И та просто взорвалась! Грохнуло, дрогнули стены, по всей комнате разлетелись осколки обожженной глины!
Нас с Уве, к счастью, не зацепило, лишь пронзительно звенело в ушах, как бывает всякий раз после выстрела из полевого орудия. Школяр разинул от изумления рот, но я в очередной раз крутанул меж пальцев серебряную монету, и Уве обмяк. Потенциал юнца впечатлял, а вот пользоваться всем доступным ему диапазоном сил он попросту не умел. И это было чревато самыми серьезными неприятностями, ибо нет ничего опасней для окружающих, чем неумеха-колдун.
В дверь заколотили; я поспешно отменил свое предыдущее распоряжение и отдал новый приказ:
– Всегда после команды «Бой!» держи мизинец надлежащим образом! А теперь очнись!
Уве дернулся и с изумлением уставился на монету у меня в руке.
– Магистр? Что это?
– Держи! Заслужил.
Школяр схватил брошенную ему монетку и оглянулся на стол, где больше не было кружки.
– А…
– Иди отопри дверь, пока ее нам не выломали, – распорядился я, вернулся в кресло и накрылся пледом.
Я же сильно-сильно недомогаю, зачем людям в головы разные дурные сомнения закладывать?
Как в воду глядел – вместе с домовладельцем и встревоженными соседями прибежал магистр-надзирающий местного отделения Вселенской комиссии.
Когда красный от смущения Уве рассказал о случившемся, а охающий и ахающий домовладелец отправился восвояси, я не удержался и спросил:
– Магистр, а вы как здесь оказались… столь скоро?
Мой коллега нимало не смутился и отрапортовал:
– Магистр Риперторп отправил присмотреть за вами и выполнить все распоряжения, буде возникнет какая-то потребность!
– Свободен! – вяло махнул я рукой, нисколько не поверив в этот вздор.
Следить приставили! Следить за мной! Но кто? Гепард или Белладонна? Вопрос…
От раздумий отвлек чей-то удивленный возглас. Я встрепенулся и увидел, что парочка моих соседей-лекторов с задранными головами изучает вмятину на потолке.
– Выброс? – спросил коротышка.
– Поток вверх ушел! – решил дылда. – Хорошо, что крышу не снесло!
Я многозначительно хмыкнул и кинул Уве еще монету в
