Девочка опустила руки.
– Хочешь, я расскажу тебе историю? – И не дожидаясь ответа, продолжила: – Тринадцать лет назад, в период, когда отец семейства был несправедливо наказан королем, у него родилась дочь. Маленькая девочка с необычайно красивыми глазами. Она была так хороша, так прелестна, что родители души в ней не чаяли. Все их тревоги и печали забирала малышка. Они нашли в ней свое утешение…
Я смотрела на Тиссу и думала о том, что своих детей никогда не стану чересчур баловать. Иначе это способно привести к самым невероятным последствиям. Интересно, у нас хватит сил вразумить девочку? Невольно задумалась о родителях Кристиана. Одного ребенка недолюбили, второго чрезмерно избаловали.
– Любой каприз девочки незамедлительно выполнялся. И, как это часто бывает, она решила, что так должно быть всегда. Все обязаны следовать ее прихотям и желаниям. И однажды она попросила братика…
– Нет, – пробормотала Тисса, – я не просила братика, мне было три года, когда родился Ристан.
– Хорошо, ты его не просила, но он все равно родился. Но ты ведь не привыкла делить внимание? А потому стала действовать хитрее. Ты добровольно играла с малышом, показывая, насколько ты обходительна и как его любишь, но ведь это было не так?
– Вы не понимаете! – с негодованием выкрикнула юная леди. – «Принцессе полагается свита», – так говорил папа каждый раз, когда меня, маленькую, подводил к колыбели Ристана. И в какой-то момент я действительно начала думать, что он моя свита. Мы играли вместе, он меня слушался, но это не значит, что я не люблю брата!
У меня не было слов. Вести одного ребенка к другому и говорить, что это твой слуга, – выше моего понимая!
Что, простите, творилось с мозгами родителей?
– Я люблю и Кристиана, и Ристана!
– Да? Как-то странно любовь проявляется, – покачала я головой. – Что ты хотела доказать этим поступком? Думаешь, без тебя им жилось бы лучше? Ты хоть понимаешь, как твои родители возненавидели бы Кристиана, когда, вернувшись, узнали бы, что с тобой что-то случилось? Нет, Тисса, это не любовь. И не перебивай меня, я еще не закончила.
Девочка закрыла рот, так и не успев высказаться. Отлично. Пусть слушает.
– У каждой принцессы должны быть праздники, балы, но у нашей героини их не было: отца, попытавшегося скрыть наличие нового мира, сослали в поместье. Пусть и занимал он высокую должность, но светские приемы больше не были доступны ни ему, ни его семье.
– Нет, мы устраивали балы, – не выдержала Тисса.
– Но сами не выезжали, – спокойно уточнила.
– Да.
– Замечательно. На одном из таких приемов девочка встретила своего принца. Вот только он на нашу избалованную родительским вниманием принцессу не обратил ни малейшего внимания. И тогда юная прелестница решила во что бы то ни стало получить сердце заносчивого мальчика. Верно?
– Он танцевал с Лиззи и практически не сводил с нее глаз. А я… я увидела в нем свой мир. Это словно окунуться с головой в воду и не дышать, а потом вынырнуть и все равно не суметь сделать и вдоха.
Господи, бедный избалованный ребенок.
– Мама дружила с леди Зариной. И однажды, когда ее не было дома, гостью приняла я.
– И что было дальше?
– Не знаю, чем выдала себя, но она поняла, что я полюбила Майла. Она же и дала мне надежду, что моя мечта стать его женой исполнится.
– И тебя не смутило, что Майлу понравилась другая девочка?
– Знаете, если бы вы не появились в нашей жизни, я бы так и считала, что мне все кругом должны и обязаны. – Тисса больше не плакала. – Нет, на тот момент я думала только о себе. Что он сойдет с ума от радости, став моим женихом!
– Ты и до сих пор считаешь, что тебе ни в чем не должны отказывать, – хмыкнула я. – Лгать ты научилась мастерски. И что самое удивительное – при твоем уме используешь ты его совсем не по назначению.
Меня наградили таким взглядом, словно это я прыгала из окна и требовала к себе повышенного внимания.
– Твоя болезнь не связана с дефектами тела. Все твои болячки носят иной характер.
– Какой же? – Вся во внимании, она даже немного подвинулась вперед.
– Гордыня, зависть, ложь. И к гадалкам не нужно обращаться, чтобы сказать, что первое, о чем ты подумала, узнав о смерти родителей, – это какая ты теперь богатая наследница и завидная невеста.
– Но так и есть.
И какой смысл вообще продолжать этот разговор?
– Скажи, Тисса, ты сама-то понимаешь, что тебя просто использовали?
– Да, – помедлив, ответила она. – Ничего из того, что было мне обещано, не исполнилось. Наоборот, я только навредила своим близким, а так мы точно не договаривались.
– Зачем ты прыгнула из окна?
– Свалилась, – тихо поправила меня девочка. И, видя, что я ей не верю, поспешила объяснить: – Нет, сначала я думала о том, чтобы прыгнуть. А потом испугалась и решила, что лучше приму любое наказание, чем сделаю так. Только… слезть уже не смогла.
Вот уж точно горе от ума.
– В любом случае, Тисса, пока ты не поменяешь свое отношение к окружающим, болеть ты не перестанешь.
– Это предсказание? – нахмурилась она.
– Это констатация факта. Считай, этот мир наказывает тебя и в то же время дает шанс измениться.
Учитывая, что у нее еще и энурез, в сознании точно идет борьба. Как еще объяснить бунт ее организма? Или это маленький дьяволенок, вынашивающий коварные планы, или глубоко несчастный ребенок, который запутался в собственных чувствах.
И боюсь, что на все вопросы искать ответы придется именно мне. Вот только прямо сейчас заниматься этим бессмысленно. Время, пока Кристиана не будет в доме, дастся не так просто и мне, и детям.
– Оксана, я обещаю, что больше не сделаю ничего, что навредит моему здоровью, – Тисса заговорила первой. – Но можно мне побыть одной?
На самом деле и мне хотелось уйти. Нам обеим нужно хорошенько подумать.
– Хорошо. Кристиан не отдавал распоряжения насчет твоего ужина?
– Нет.
– Ладно. – Я поднялась с кровати и направилась к двери. – Сегодня он уезжает, – на пороге обернулась к девочке, – попробуй не портить ему настроение еще больше.
– И в мыслях не было, – тихо произнесла она. Хотела добавить что-то еще, но не стала.
И я вышла из ее спальни.
Ужин прошел на удивление мирно. Тисса не устраивала сцен, Ристан оживленно болтал, строя планы о совместных прогулках. До того момента, пока Кристиан не сказал, что уезжает, а нам не разрешено выходить из дома.
Разочарование, которое испытал мальчик, сложно передать словами. Но я пообещала, что мы найдем чем заняться дома и скучно не будет.
Тисса молчала весь ужин, была задумчивой, тихой и постоянно поглядывала на Кристиана. Она то и дело хмурилась, закусывала губу, словно хотела что-то сказать, но так и не решилась.
Возможно, оно и к лучшему.
Для правильных мыслей вряд ли пришло время.
