Селина остановилась на другом конце крыши и посмотрела на Плюща.
– Если хочешь со мной, лучше не отставай.
И устремилась к противоположному краю. Мышечная память сработала: тело вспоминало все тренировки, которые вбили ей в кости, в пульс.
– Показуха, – проворчала Плющ, когда Селина пронеслась мимо.
Руки наготове, ноги несут к обрыву, тело готовится к прыжку.
Вам нужно перепрыгнуть через ущелье.
Равнодушный, невозмутимый приказ.
Селина обвела взглядом Ниссу аль Гул и ущелье, расколовшее две гранитные горы. Их окружали беспощадные вершины Доломитовых Альп, которые смотрели так же безжалостно, как и их учитель. К счастью, пятеро послушников (не считая ее) медлили.
Нисса только подняла смуглую, испещренную шрамами руку и указала на узкий выступ и тропу на том конце ущелья.
– Домой ведет только эта тропа. Тропы, по которой вы сюда пришли, больше нет.
Безжалостная, жестокая улыбка. Полная противоположность приторно-скромным самодовольным улыбкам ее сестры Талии.
– Перепрыгните через ущелье или оставайтесь здесь.
Или умрите на дне далеко внизу.
У Селины вспотели ладони, а в животе заворочался завтрак. Остальные послушники (все в боевых костюмах Лиги) стали оценивать расстояние, угол. Ветер.
Она узнала о девочках все, что могла: рост, вес, рефлексы, какое оружие они предпочитают, как двигаются. Но настоящие подробности, значимые… Ими никто не делился: откуда они, как они так жили, что однажды к ним в дверь постучала Талия аль Гул.
Селина знала только, что их собрали со всего света. Мальчиков, вероятно, тренировали где-то в другом месте. А Аная, послушница, которая стояла рядом с ней, была родом из Индии. Она говорила еще меньше, чем Селина, хотя приехала в этот роскошный комплекс, раскинувшийся высоко в горах, на два месяца раньше.
Если у Селины и был тут кто-то вроде союзника, им была Аная. Она была единственной, кто садился с ней рядом в столовой или работал с ней в паре на уроках. Она никогда не спрашивала и не приглашала вслух, просто неизменно молча оказывалась рядом. Остальных послушников это нередко заставляло подумать дважды, прежде чем лезть к ним.
– Когда сядет солнце, – продолжила Нисса по-английски с легким напевным акцентом, – температура опустится ниже нуля. Но меня в это время тут уже не будет.
«А вы будете», – не стала она продолжать.
На этом Нисса бросилась бежать: подтянутое тело несется по каменистой земле, темные волосы убраны в тугую косу, чтобы не лезли в лицо. Не слишком красивое лицо. Не как у Талии. Если совершенная Талия была вырезана из мрамора, Ниссу вырубили из гранита.
Как и нависшие над ними гранитные вершины, Нисса ни разу не оступилась, а ее лицо не выражало ничего, кроме хладнокровной жестокости. С тем же выражением она оттолкнулась от выступа над ущельем и взмыла в воздух. Ни веревок, ни оборудования. Только ледяная воля.
Послушники из Восточной Европы выругались на каком-то славянском языке. Наверное, по-сербски. Научиться распознавать иностранные языки: еще одна часть подготовки.
Нисса парила над пропастью, изгиб ее тела был безупречен. Вся красота, какая ей была отведена, заключалась в точности движений.
Со стороны все выглядело просто. Хрустнули камни – она приземлилась и, плавно перекатившись, встала.
Селина не смогла сдержаться, и ее рот изогнулся в полуулыбке, когда Нисса прислонилась к огромному камню, скрестила руки на груди (ее боевой костюм был весь в пыли после приземления) и стала ждать. Селина не стала смотреть на других послушников, не вступила в молчаливую битву, кому идти первым, глупо это или, наоборот, так можно будет заслужить крупицу уважения Ниссы. Станут ли считать того, кто прыгнет последним, трусом или, напротив, хитрым потому, что он наблюдал и учился на чужих ошибках.
Селина повернулась и прошла туда, откуда Нисса начала разбег. Отошла с запасом еще на пару метров. Осмотрела вереницу смутных следов, которые Нисса оставила на земле. Угол прыжка. Стоя рядом с ней, Аная проделала все то же самое.
– Возможно, они попытаются нас напугать, когда мы побежим, – пробормотала ее вроде как союзница так тихо, чтобы никто больше не услышал.
Она была права. Скорее всего, они станут кричать, возможно, даже встанут у них на пути. И никто их за это не накажет. Нет, Нисса, скорее всего, их даже наградит. Это тоже часть тренировок: «Чтобы вы всегда были начеку», – говорила Нисса в таких случаях. Они – просто инструменты, которыми Лига добивается своей цели. Лучше сразу вырвать с корнем неполноценных, прежде чем они окажутся в поле.
Выживают наиболее приспособленные. Раньше биология была ее любимым предметом. В Лиге, кажется, учение Дарвина доработали.
Нисса все еще ждала, скрестив руки на груди. Кто-то уже должен был сдвинуться с места.
Она стояла далеко, но Селина готова была поклясться, что Нисса посмотрела ей в глаза. Бросила вызов. И приглашение.
Она бегала по крышам с Пантерами, таскала краденые телевизоры и все остальное. Тогда она прыгала на высоте девять метров, а не девяносто. Но от этого падение не становилось менее смертельным.
Возможно, вспомнив о Пантерах, которых она оставила месяц назад, она и пробормотала, отвечая Анае:
– Давай. Беги. Я тебя прикрою.
В темно-карих глазах Анаи зажглось беспокойство, ревущий ветер трепал ее длинные черные волосы. Проверка на доверие.
Селина смотрела ей прямо в глаза, спокойно и невозмутимо.
– Давай, – повторила она, когда к ним пошли остальные четверо послушниц, слегка улыбаясь.
Да, они будут их пугать. Или толкать.
Слегка кивнув, Аная глубоко вздохнула и бросилась бежать.
Первой была блондинка. Она подняла с земли небольшой камень – достаточно маленький и незаметный – и занесла руку за спину. Селина тоже схватила камень, запустила им в блондинку и попала ей прямо в руку, заставив ее пальцы разжаться и уронить тот, что предназначался Анае.
Аная неслась по узкой тропке. Следующей была послушница из Сербии. Она бросилась наперерез Анае, чтобы та вынужденно кинулась в сторону, чтобы земля ушла у нее из-под ног.
Селина занялась ею прежде, чем Аная успела что-то заметить.
Сербка закряхтела от боли, когда Селина наступила ей на ногу. Ее тело осело, изогнувшись, будто она хотела схватить себя за ногу, и тут же встретилось с локтем Селины.
Она проделывала это уже сотни раз на ринге. За первыми выпадами всегда следовали следующие: заломить сербке руку и швырнуть ее в двух других послушниц, будто они были просто веревками, натянутыми вдоль ринга. Чтобы отбросить этих троих назад.
Селина не стала их ждать. Не позволила им опомниться, развернулась и побежала.
Аная взмыла в горный воздух, ветер отнес ее вправо —
Она приземлилась, хоть и с трудом, ухватившись за камень, чтобы забраться на выступ, но Нисса, которая там стояла, на нее и не посмотрела.
Нет, Нисса наблюдала за Селиной, которая мчалась по узкой тропе к ущелью. Послушницы уже опомнились достаточно, чтобы
