Геллер рассчитывал, что Настя примет с энтузиазмом его решительность, но она опустила голову, поникла.
— Если бы все было так просто, Саш.
— Чего проще? — Геллер запутался, — Машина под окном. Переночевали, сели утром и поехали.
— У меня контракт на три года, — призналась Сокол, — Я обязана следовать указаниям тренера и практически являюсь собственностью клуба. Мне уже давно все это надоело, собиралась уехать, но там неустойка просто космическая. У меня нет таких денег. Потому Кирилл и ведет себя так. Знает, что мне некуда деваться.
Саша вскипел окончательно.
— Ты вообще в своем уме была, когда подписывала?
— Нет, — пискнула она, — Я так злилась на тебя.
— Так злилась, что приняла кабальные условия? Даже юристу не показывала? — продолжал негодовать он.
— Я даже не читала полностью. Только просмотрела пункты об оплате и предоставлении жилья. Мне показалось, что это нормально.
— Показалось ей. Вообще, что значит, обязана следовать указаниям? А если он тебе укажет с крыши прыгать?
— Я могу уточнить, с какого этажа.
— Это незаконно.
— Да? — Настя зацепилась за это утверждение, как утопающий за соломинку.
— Если пункты контракта противоречат законам РФ, то можно смывать этот чертов договор в унитаз.
— С какой бы радостью я это сделала.
— У тебя хоть копия есть? — Саша был настроен серьезно.
— Дома.
Казалось, Геллер готов сорваться поехать прямо сейчас. Но он взглянул на Настю, которая так уютно прижималась к нему, кутая их обоих в одеяло, что сразу расхотелось.
— К черту. Давай спать. Завтра со всем разберемся.
— А творог на ночь? — надула губы Сокол.
Саша рассмеялся.
— Тебя же тошнит от одного упоминания, — напомнил он.
— Я была под кайфом после секса. Беру свои слова обратно.
— После кардио, — пообещал Геллер, накрывая ее губы поцелуем.
Сокол захихикала, но не возражала, конечно. Наоборот. А вот Саша пожалел, что опять соблазнил ее. Пока они ели на кухне творог из одной банки, Сокол клевала носом. Суматошный день и интимное рвение Геллера сделали свое дело. Она вымоталась.
Саша отнес ее на руках в кровать, укутал, крепко обнял. Через минуту Настя сладко сопела. А он долго лежал, рассматривая ее расслабленное лицо, переваривая все, что произошло, планируя завтрашний день. Геллер даже вспомнил о ее недоступном телефоне, встал прощупал карманы толстовки, нашел мобильник. Он не включался. Саша воткнул в него свою зарядку, оставил на ночь.
Вернувшись к Насте в постель, Геллер лег рядом, придвинул ее к себе. Она тут же вжалась в него ложечкой, что-то пробормотала, назвала по имени. Саша почти мурлыкал, засыпая. Он уткнулся ей в волосы, понимая, что приехал не только не зря, но и вовремя.
Утром Геллера посетил соблазн задержаться в постели, но он внял голосу разума. Хотелось поскорее решить все проблемы и уехать из этого города. Он не сомневался, что все получится.
Быстро собравшись, они покинули квартиру, оставив ключ для хозяйки в почтовом ящике, поехали завтракать. Саша едва не плакал, глядя, как Настя уминает обычную овсянку, уверяя, что сто лет не ела ничего вкуснее. Даже в обычные дни без сушки она не позволяла добавить в кашу на воде ничего, кроме ложки протеина для сладости. Поэтому молочное исполнение с сахаром и маслом буквально довели Сокол до оргазма. Стонала она очень похоже, во всяком случае.
После кафе Саша отвез Настю домой, поднялся с ней вместе. Сокол вручила ему копию договора. Пробежав глазами первую страницу, Геллер пришел в ужас.
— Звони Новикову, — велел он.
Настя переменилась в лице.
— Что ему сказать?
— Узнай, где он.
— Скорее всего, в клубе, — предположила Настя.
— Пожалуйста, милая, уточни. Это важно.
Сокол кивнула и набрала номер.
— Ну! Успокоилась, истеричка? — поинтересовался Кирилл вместо приветствия.
— Типа того, — ядовито ответила Настя.
— Рад за тебя, сладкая. Снимай свою корону, почисти и прячь в шкафчик до лучших времен. Сегодня можешь отдохнуть, а завтра жду на тренировку. И клиенты, кстати, тоже ждут.
— А сегодня ты в клубе? — аккуратно спросила она.
— Да. А что?
— Ничего. Просто…
— Если хочешь извиниться за вчерашнюю сцену, я буду у себя до обеда.
— Угу, — буркнула Сокол, — Учту.
Они говорили по громкой связи, и Саша все слышал.
— Козел, — фыркнул Геллер себе под нос, и уже громко Насте, — Собирай вещи. Я скоро буду.
Тут ей стало страшно.
— Саш, ты чего задумал? — Настя вцепилась в его руку, — Не езди к нему один. Давай вместе. Я же все заварила, мне и расхлебывать.
Геллер рассмеялся, чтобы не напрягать ее.
— Перестань. Я заправиться хотел да машину помыть. Собирайся спокойно.
Он поцеловал ее в лоб и отправился к двери.
— Саш, — снова окрикнула его Настя, догоняя.
— Собирайся, детка. Я быстро. Звони если что.
Она не успела ничего сказать, как он вышел из квартиры.
Глава 18. Найти выход
Геллер не поехал на мойку и заправляться не стал. Он отправился поговорить с Кириллом тет-а-тет. Этому было несколько причин. Первая и самая главная, Саша хотел оградить Настю от нервотрепки. Он прекрасно помнил, как Новиков вел себя накануне дня рождения Сокол, и подозревал, что сейчас тем более не будет стесняться в выражениях. А Настя, хоть и успокоилась немного, но все еще была взвинчена после выступления и того, что потом последовало. Кроме всего прочего, Саша настроился решить проблему с контрактом по-деловому, без лишних эмоций и личных счетов, а в присутствии Сокол он вряд ли смог бы выключить пристрастность.
Геллер добрался до клуба, по-хозяйски прошел в кабинет управляющего, вежливо постучал.
— Да, — гаркнул Новиков, — Открыто.
Саша поспешил войти.
— Кир, — поприветствовал он, протягивая руку в этот раз.
Бизнес, ничего личного.
— Саш, — он ответил, крепко сдавив ладонь, — Чем обязан?
Геллер ухмыльнулся, бросил ему на стол Настин контракт.
— Мне нужно, чтобы ты аннулировал этот договор, и вернул Насте трудовую. Полагаю, в заложниках только она, или паспорт ты тоже забрал?
Новиков протянул руку, просмотрел листы, положил обратно, рассмеялся натянуто.
— Забавно, Геллер, — он плюхнулся в кресло, сложил руки на груди, — Значит, она к тебе побежала жаловаться? Дуреха. И ты повелся. Отсосала хоть и или просто поплакала?
Саша сжал кулаки, но тут же убедил себя, что кровью контракт не отменишь. Он приветливо улыбнулся Киру, поддерживая его беспечный тон, без приглашения уселся напротив.
— Не сосала, Кирюх. Я мягкий, мне и слезок хватило. Птичку жалко, — Геллер всхлипнул в лучших традициях своего тески Демьяненко.
— Мда, я еще вчера понял, что не зря ты примчался весь в белом и на коне. Красавец, что тут скажешь?
— А ничего не говори. Просто жги контракт, и я отпущу тебе все грехи, — продолжал ерничать Саша.
— Без проблем. Как только на счет клуба упадет неустойка, я готов тебе исповедаться, святой отец.
Саша хмыкнул, привстал, уперся в стол руками, наклонился вперед, проговорил без смеха:
— Кир, мы взрослые люди. Неужели непонятно, что у меня есть более весомые аргументы, чем улыбка и личное обаяние? Давай не будем терять время. Ты ведь
