Лабиринт призраков

лился поток света. За балюстрадой виднелось широкое стеклянное полотно купола. Эндайа понял, что достиг вершины. Музыка раздавалась из глубины зала. По сторонам дверного проема в тесных нишах из переплетов стояли две точеные бледные статуи, вызывавшие зловещие ассоциации с мумифицированными телами, брошенными на произвол судьбы. На полу во множестве лежали открытые книги. Эндайа шел по ним, как по ковру, пока не добрался до дальнего конца помещения. Там он заметил небольшой шкафчик, встроенный в стену наподобие реликвария. Музыка звучала из его нутра. Эндайа медленно открыл дверцу.

На нижней полке шкафчика тренькала музыкальная шкатулка, сделанная из кусочков зеркала. В шкатулочке, будто в гипнотическом трансе, медленно вращалась фигурка ангела с распростертыми крыльями. Мелодия затихала по мере того, как в механизме заканчивался завод. Ангел замер вполоборота. И тут Эндайа увидел отражение в зеркальной стенке шкатулки.

У входа пошевелилась одна из скульптур, напоминавших гипсовый труп. У Эндайа волосы на голове встали дыбом. Он стремительно повернулся и трижды выстрелил в статую, темневшую в полосе света. Фигура из папье-маше треснула, в воздух взметнулись густые клубы гипсовой пыли. Эндайа опустил ствол, с напряжением вглядываясь в белесое облако, которым заволокло часть зала. И вдруг уловил рядом легчайшее колебание воздуха. Развернувшись, он снова взвел курок. В последнее мгновение увидел сверкнувший в темноте мрачный и пронзительный взгляд.

Золотое перо проткнуло ему роговицу, прошло сквозь мозг и царапнуло черепную кость. Эндайа упал как марионетка, у которой обрезали веревки. Тело, распростертое на книгах, забилось в конвульсиях. Эндайа по-прежнему сжимал в руке оружие. Нагнувшись и вырвав из его пальцев револьвер, Алисия ногами сдвинула тело к балюстраде и пинком столкнула с края платформы: оно ухнуло в бездну и шмякнулось о каменный пол с глухим чавкающим звуком.

21

Исаак увидел Алисию, выходившую из лабиринта. Она слегка прихрамывала и держала в руке револьвер с непринужденностью, от которой его пробрала дрожь. Алисия спокойно направилась к тому месту, где тело Эндайа ударилось о мраморные плиты. Она была босой, но без колебаний ступила в лужу крови, растекавшуюся вокруг трупа. Склонившись над покойником, обыскала его карманы. Вытащив бумажник, Алисия исследовала его содержимое и взяла пачку банкнот, выбросив остальное. Ощупывая карманы пиджака, она нашла связку ключей и тоже забрала их. Несколько мгновений Алисия рассматривала труп, потом ухватила предмет, торчавший из глаза Эндайа, и резко выдернула его. Исаак узнал ручку, которую подарил молодой женщине час назад.

Алисия неторопливо подошла к хранителю. Опустившись рядом с ним на колени, она освободила его от наручников. Исаак, не сознававший, что дрожит всем телом, заглянул ей лицо. Алисия смотрела на него без всякого выражения, словно желала донести правду жизни до несчастного старика, тешившего себя иллюзиями и стремившегося увидеть в ней реинкарнацию покойной дочери. Она вытерла перо подолом ночной сорочки и протянула хранителю:

– Я никогда не смогу стать такой, как она, Исаак.

Хранитель молча утирал слезы. Алисия подала ему руку и помогла подняться. Потом скрылась в крошечной ванной комнате, располагавшейся рядом со спаленкой хранителя. Исаак услышал, как она пустила воду.

Вскоре, медленно ступая и пошатываясь, в зале появился доктор Солдевилья. Исаак махнул ему рукой, и доктор приблизился.

– Что произошло? Кто этот человек?

Исаак кивнул в сторону куля, распластанного на полу метрах в двадцати от них.

– Святые угодники… – пробормотал врач. – А что с сеньоритой?

Алисия выскользнула из ванной, завернувшись в полотенце, и тотчас скрылась в комнате Исаака. Старики смотрели ей вслед. Затем доктор перевел вопросительный взгляд на хранителя. Исаак пожал плечами. Солдевилья шагнул к двери кельи. Алисия одевалась, позаимствовав подходящие вещи из гардероба Нурии Монфорт.

– Вы хорошо себя чувствуете? – спросил он.

– Прекрасно, – отозвалась она, не отвлекаясь от своего отражения в зеркале.

Доктор Солдевилья подавил изумление, сел на стул и молча наблюдал за Алисией, пока она рылась в старом несессере дочери Исаака и выбирала косметику. Алисия накрасилась, тщательно оттенив глаза и губы и снова создав образ, который намного больше соответствовал ее амплуа, чем беспомощное тело, сделавшееся в последние недели объектом их неустанного внимания. Встретившись в зеркале взглядом с доктором, Алисия подмигнула ему:

– Как только я уйду, вы с Исааком должны немедленно предупредить Фермина. Передайте ему, что необходимо позаботиться, чтобы тело исчезло. Пусть Фермин обратится, сославшись на меня, к таксидермисту на Королевской площади. У него есть все нужные химикаты.

Она поднялась и сделала пируэт перед зеркалом, оценивая свой внешний вид. Положив в черную сумку револьвер и деньги Эндайа, Алисия двинулась к выходу.

– Кто вы? – спросил доктор, когда она проходила мимо.

– Демон, – ответила Алисия.

22

Заметив милейшего доктора в дверях книжного магазина, Фермин сразу понял, что врата ада разверзлись и силы тьмы вырвались на свободу. Судя по его виду, Солдевилье весьма профессионально разукрасили физиономию. Даниэль и Беа за стойкой героически пытались свести месячный баланс. Они открыли рот от изумления и бросились врачу на помощь.

– Что случилось, доктор?

Солдевилья фыркнул, издав звук, напоминавший хлопок лопнувшего воздушного шарика, и нахмурился.

– Даниэль, достаньте бутылку контрафактного коньяка, которую ваш сеньор отец прячет за хрестоматийными текстами «Формирования национального духа», – распорядился Фермин.

Беа проводила доктора к креслу и заботливо усадила его.

– Вы целы? Кто это сделал?

– Не знаю, – ответил он.

– А как Алисия? – спросила Беа.

– За нее я не стал бы беспокоиться, если честно…

Фермин вздохнул.

– Она улетела? – поинтересовался он.

– Окруженная густым облаком серы, – уточнил доктор.

Даниэль предложил ему бокал коньяка. Доктор принял его без сопротивления, осушил одним глотком и выждал мгновение, пока лекарство начнет действовать.

– Еще, пожалуйста.

– Что с Исааком? – продолжал допытываться Фермин.

– Я оставил его в глубоких раздумьях.

Фермин наклонился к доктору и заглянул ему в лицо:

– Послушайте, почтеннейший, выкладывайте все как на духу, и по возможности без купюр.

Завершив рассказ, доктор попросил еще одну рюмку в качестве бонуса. Беа, Даниэль и Фермин сочли за благо выпить вместе с ним. Вежливо выдержав паузу, Даниэль открыл прения:

– Куда она могла отправиться?

– Полагаю, восстанавливать справедливость, – заявил Фермин.

– Соблаговолите изъясняться по-человечески, поскольку в университете тайный язык семьи Семпере не входит в программу обучения, – попросил доктор.

– Пожалуй, я окажу вам услугу, предложив пойти сейчас домой, надеть вместо ночного колпака кусок сырой телячьей вырезки и предоставить нам разобраться со всей этой путаницей, – произнес Фермин.

Доктор принял его совет.

– Следует ли мне ждать новых стрелков? – спросил он. – Это я к тому, чтобы приготовиться.

– Думаю, в настоящий момент нет, – ответил Фермин. – Однако не будет лишним, если вы пока покинете город и проведете пару неделек в компании пылкой вдовушки на термальном курорте в Монгате, чтобы вывести камни из почек или какие-либо иные частицы, засоряющие мочевыводящие пути.

– В кои-то веки мне нечего вам возразить, – пробормотал доктор.

– Даниэль, сделайте одолжение, проводите доктора домой, позаботившись, чтобы он благополучно добрался, – обратился к другу Фермин.

– Почему я? – возмутился Даниэль. – Вы снова