– Порох, – сказал он.
Варгас указал на запятнанное засохшей кровью пассажирское сиденье.
– Для пулевого ранения крови маловато, – заметила Алисия. – Может, поцарапало…
Он покачал головой:
– От выстрела в салоне машины рана была бы сквозной, и пуля застряла бы в кузове или в подушках сиденья. Вероятно, рану нанесли холодным оружием или ударили любым тупым предметом, потому и крови немного.
Варгас потрогал венчик мелких дырочек, пробуравивших обивку на спинке сиденья.
– Прожжено, – пробормотал он. – Стреляли из автомобиля.
Алисия отвлеклась от осмотра сидений, нашла ручку стеклоподъемника и покрутила ее. Над краем оконного проема показалась лишь узкая неровная кромка. Под окном сохранились остатки стеклянной пыли.
– Видите?
Несколько минут они молча обыскивали машину снизу доверху. Полиция прошерстила ее на совесть, не оставив для них ничего интересного, кроме пачки старых карт в перчаточном отделении и тетради на спирали без обложки. Алисия перелистала тетрадь.
– Есть что-нибудь? – встрепенулся Варгас.
– Пусто.
Флоренсио, незаметно вернувшийся с заключением экспертизы, наблюдал за их действиями из полумрака.
– Стерильно, да? – сказал он.
– В автомобиле было что-нибудь, когда его привезли?
Флоренсио протянул им заключение:
– Его доставили уже в таком виде.
Варгас взял заключение и начал читать инвентарную опись.
– Это нормально? – спросила Алисия.
– Что, простите? – предупредительно переспросил Флоренсио, выражая готовность помочь.
– Это в порядке вещей, что машину осматривали не здесь?
– Зависит от обстоятельств. Обычно первичный осмотр проводят на месте преступления, а затем, уже более основательный, тут.
– Значит, ее исследовали повторно?
– Нет, насколько мне известно.
– В заключении сказано, что машину нашли на шоссе Агуас. Это оживленная трасса? – поинтересовался Варгас.
– Скорее это грунтовая дорога, она тянется на несколько километров вдоль склона горы, – пояснил Флоренсио. – Строго говоря, там нет ни воды, ни шоссе[41].
Объяснение предназначалось Варгасу, но во время своей короткой речи Флоренсио не преминул подмигнуть Алисии. Она вежливо улыбнулась.
– Следователи считают, что автомобиль оставили там позднее, а нападение произошло где-то в другом месте, – добавил Флоренсио.
– Неясно, где именно?
– В бороздах протекторов нашли остатки мелкого щебня. Известкового. По типу он отличается от того, каким покрыто шоссе Агуас.
– Откуда он?
– Если вы спросите следователей, вам ответят, что такой щебень можно найти в десятках мест.
– А если мы спросим вас, Флоренсио? – произнесла Алисия.
– Садовый участок. Возможно, парк. Внутренний двор частного дома.
– Вижу, вы вдвоем уже раскрыли дело, – заметил Варгас и потряс бумагами. – Если нетрудно, можно сделать копию?
– Это и есть копия. Оставьте ее себе. – Я могу еще чем-то вам помочь?
– Будьте любезны, вызовите нам такси.
14В машине Варгас молча уставился в окно, и его скверное настроение словно разливалось в воздухе, отравляя атмосферу. Алисия тихонько толкнула его коленом:
– Выше нос, приятель, мы ведь идем в «Каса Леопольдо».
– Мы теряем время, – пробурчал Варгас.
– Вас это удивляет?
Он сердито посмотрел на нее. Алисия безмятежно улыбалась.
– Не понимаю, что привело вас в хорошее расположение духа.
Она открыла сумку и вынула тетрадь, найденную в машине Вальса. Варгас тяжело вздохнул.
– Только не говорите, что это то, о чем я думаю.
– У вас уже просыпается аппетит?
– Помимо того что похищение вещественных доказательств из материалов следствия является серьезным проступком, я вижу лишь тетрадку с чистыми страницами.
Просунув ноготь между кольцами металлической спирали, сшивавшей корешок тетради, Алисия подцепила и вытащила застрявшие там обрывки бумаги.
– И что?
– Вырванные страницы, – объяснила она.
– От них огромная польза, я уверен!
Алисия поднесла первый лист тетради к стеклу такси. На просвет, в лучах солнца, выступила рельефная вязь значков, отпечатавшихся на бумаге. Варгас наклонился и попытался разглядеть следы авторучки.
– Цифры?
Алисия кивнула:
– Тут два столбца. В первом записаны последовательности цифр и букв. Второй состоит только из цифр. Обратите внимание, последовательность включает от пяти до семи цифр.
– Вижу. И что?
– Числа записаны по возрастанию. Они начинаются с сорока тысяч трехсот и заканчиваются на сорока тысячах четырехстах семи или восьми.
Варгас оживился, хотя тень сомнения все еще омрачала его лицо.
– Это должно что-то означать, – проговорил он.
– Мерседес, дочь Вальса, вспомнила, что в ночь перед исчезновением отец упоминал в беседе с телохранителем какой-то список. Список цифр…
– Алисия, скорее всего, нам это ничего не даст.
– Возможно, – согласилась она. – Как ваш аппетит?
Варгас наконец улыбнулся:
– Если вы приглашаете, мы с ним не подведем.
Посещение «Музея слез» и забрезжившая надежда, которая вполне могла обернуться разочарованием, что отпечатавшийся на чистой странице список с небольшой долей вероятности укажет им новые ориентиры, воодушевили Алисию. Когда она чуяла свежий след – аромат грядущего, по определению Леандро, – это всегда доставляло ей тайное удовольствие. Перепутав хорошее настроение с проснувшимся аппетитом, Алисия, получив в руки меню «Каса Леопольдо» с фирменным рельефным оттиском, сделала двойной заказ для себя и Варгаса. Тот воздержался от возражений, позволив ей поступать, как заблагорассудится. Но когда обильная еда буквально потекла на стол рекой, Алисия усомнилась, что в состоянии столько осилить, и старый полицейский волк, тихо ворча, принял удар на себя, доблестно расправляясь не только с собственной порцией, но и другими блюдами.
– За столом мы тоже составляем непобедимую команду, – заявил он, поглощая бычий хвост, издававший волшебный запах. – Вы заказываете, а я наворачиваю.
Алисия, клевавшая со своей тарелки, как птичка, не переставала улыбаться.
– Не хочу портить вам настроение, но не нужно строить напрасных иллюзий, – предостерег Варгас. – Цифры могут иметь отношение к покупкам, которые делал шофер или кто-либо еще.
– Не много ли покупок? Как вам бычий хвост?
– Как из кулинарной книги. Похоже на блюдо, которое я однажды попробовал в Кордове весной 1949 года. Я до сих пор вспоминаю о нем.
– Вы пировали один или в компании?
– Вы меня допрашиваете, Алисия?
– Простое любопытство. У вас есть семья?
– У каждого человека есть семья.
– У меня – нет, – резко возразила она.
– Простите, но…
– Не за что. Что вам обо мне рассказывал Леандро?
Варгаса удивил ее вопрос.
– Он наверняка что-то говорил. Или вы сами расспрашивали.
– Я не спрашивал. И он почти ничего не сказал.
– Между нами. Не смущайтесь. Что он обо мне рассказал?
– Послушайте, Алисия, ваши внутренние игрища меня не касаются.
– Ух ты, значит, он сообщил вам гораздо больше, чем я предполагала.
Варгас посмотрел ей в лицо, не скрывая раздражения:
– Он сказал, что вы сирота. Потеряли родителей во время войны.
– А еще?
– У вас было ранение, которое причиняет боль. И это повлияло на ваш характер.
– Мой характер?
– Хватит об этом!
– Что еще?
– Вы предпочитаете одиночество, и у вас не получается налаживать личные отношения.
Алисия через силу рассмеялась:
– Он так заявил? Именно в таких выражениях?
– Дословно я не помню. Мы можем сменить тему?
– Ладно. Поговорим о моей личной жизни.
Варгас закатил глаза.
– Вы верите, что у меня не получается налаживать личные отношения?
– Не знаю, и меня это не волнует.
– Леандро никогда не произнес бы фразы, изобилующей тривиальностями. Она звучит так, словно позаимствована из колонки советов по семейным вопросам из журналов высокой моды.
– Тогда, наверное, именно я подписан на пару глянцевых изданий.
– Что он точно сказал?
– Зачем вы это делаете, Алисия?
– Что именно?
– Мучаете себя.
– Неужели я кажусь вам мученицей?
Варгас смотрел на нее несколько мгновений
