Из всего вышесказанного в голове отложилось только одно: я не единственная им укушенная. Понятно, что за пятьдесят лет сложно остаться невинным младенцем, но стало немного обидно.
— Я никому не скажу о том, что произошло, — произнесла тихо.
— Уверена? — хмыкнул он, потирая шею. — Я ведь сегодня утром не контролировал зверя. Вика, я не помню, что произошло. Все как в тумане, как во время первого оборота. Готова ли ты к такому риску?
Не была уверена, но и бросить его сейчас не могла.
— Я тебе доверяю. Предупрежден, значит вооружен.
Замер, пристально разглядывая меня, а потом произнес:
— Вик, я не могу так тобой рисковать.
Я видела, с каким трудом давались Нику слова, как с каждым мгновением лицо становилось все более жестким, и со страхом ждала окончания фразы. Потому что понимала: это не конец. Еще не все сказано.
Вдох сквозь сжатые зубы и глухое:
— Нам надо расстаться.
Вроде мы и не встречались, ведь назвать эти два дня отношениями можно было с большой-пребольшой натяжкой, а все равно как-то обидно.
— Ты меня бросаешь? — на всякий случай уточнила я.
Надо отдать должное Нику, ему хватило совести немного смутиться.
— Ты не так все поняла. Нам надо расстаться на время. Укус и эмоции, которые он вызывает, слишком яркие. Нам просто необходимо прожить пару дней отдельно друг от друга.
Мысль была здравой. Мне тоже совершенно не нравилось это состояние и чувства, которые пробуждал во мне Н’Ери.
— А как же притирки, запахи и прочее? — на всякий случай уточнила я.
— У нас еще есть время. Мы справимся.
— Хорошо. И как теперь быть? Я так понимаю, на работу мне возвращаться нельзя.
— Ты ведь собиралась провести новогодние праздники с родными? Так вот, у тебя есть отличная возможность съездить к ним на пару дней.
— Правда? Ох, спасибо! — улыбаясь, радостно закричала я, вскочила с кресла и уже хотела сделать шаг в сторону Ника, но вздрогнула и осталась на месте. Уж очень ярко горели его глаза. Поэтому я застыла, смущенно отвела взгляд и уже тише добавила: — Большое спасибо, Ник. Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.
— Собирай вещи. Такси уже ждет. Ты полетишь на моем самолете прямо в родной город.
— А ты?
— Мне необходимо как можно скорее попасть в резервацию.
Я кивнула, убирая короткие пряди за ушко, они все норовили упасть на глаза. Уйти просто так не выходило, надо было что-то сказать.
— Мне жаль, что так получилось, Ник, — в конце концов выдала я.
Тот неожиданно ухмыльнулся, стал привычным Н’Ери:
— Обо всем жалеешь, Тори? Или что-то тебе понравилось?
Вопросы сбили с толку, вызвали волну смущения и жар воспоминаний о коротких мгновениях, проведенных вместе. Я не сразу нашлась, что сказать.
— Ты сейчас имеешь в виду что-то конкретное?
— Собирай вещи, Виктория. Собирай, пока не передумал.
Дважды просить меня не надо было.
— Поняла, — отступив назад, пробормотала я и бросила на шефа еще один осторожный взгляд.
Путь до отчего дома занял в целом около семи часов и вымотал страшно. Можно было управиться быстрее, но я успела перед отлетом забежать в магазин и купить подарки родным. Не бог весть что, но Франция.
Во время перелета я толком не отдохнула, не поработала и даже не смогла разобраться в том, что между мной и Ником происходит и как нам быть дальше. Укус чесался и горел так сильно, что пришлось снять лейкопластырь и выпросить у стюардессы антигистаминное. И чем больше мы отдалялись, тем тяжелее становилось. Ситуация явно вышла из-под контроля.
Деревня в двадцати километрах от большого города. Сугробы, узкая дорога, много пространства, небольшие, занесенные снегом домики и дым из труб. Мой родной край, место детства и юности.
Дорожка к дому была заботливо расчищена, высокий забор украшен разноцветными гирляндами, в окнах горел яркий свет.
— Ты в этом году рано, — сообщил мне Вовка, доставая вещи из багажника.
Мы учились в одном классе и вместе гуляли когда-то всей нашей большой компанией. Теперь Вовка был счастливо женат на другой нашей однокласснице, Лерке Дуниной, воспитывал двух спиногрызов и таксовал. Именно ему я позвонила, когда прилетела и попросила отвезти домой.
— Как дали отпуск, так и вырвалась, — улыбнулась я, поправляя толстый шарф и вздрагивая от очередного порыва холодного ветра.
Пальто, подобранное Жераром, было, несомненно, модным, но тонким и почти не грело.
— Все хорошеешь, — по-доброму усмехнулся Вовка, оглядывая меня с ног до головы. — Как столица-то?
— Стоит, что ей будет.
— Не страшно тебе с хищником работать?
Каждый раз одно и то же.
— Как видишь, не съел.
«И почти не покусал».
— Рисковая ты, Вика. Я бы так не смог, — сообщил мужчина, ставя последний чемодан на снег. — Помочь донести?
— Да, а то, боюсь, мне не справиться, — благодарно улыбнулась я и подошла к калитке.
Сняв перчатку, нащупала небольшой выступ в уголке и нажала. Замок щелкнул и открылся, пропуская вперед. Тайный ключик семьи Измайловых.
— Спасибо, Вов, — вручая деньги, поблагодарила я бывшего одноклассника.
— Так тут больше, — пересчитав, сообщил он мне.
— Детям подарки купишь. С наступающим.
— Спасибо, Викуль. И тебя с наступающим.
Дверь была открыта. В этом есть какое-то вечное очарование деревни — когда дверь запирается лишь на ночь, и любой может зайти в гости. Стряхнув с ботинок снег, вошла внутрь, сразу ощутила запах родного очага и ароматной выпечки. В глубине дома раздавались голоса родных.
Сняв пальто и разувшись, бесшумно прошла по темному коридору. Странно, что они не услышали, как подъехала машина. И чем таким заняты?
Моя огромная семья расположилась в большой гостиной: на диванах, мягком полу, креслах, подлокотниках. На низком длинном столе в углу комнаты стояли тарелки с остатками еды. Видимо,
