— Берт, замолчи! — приказал глава семейства, но сын вновь его проигнорировал.
— Ты ведь Вика, да? Ну и как? Готова быть самкой для вынашивания потомства нашего пришибленного?
Господи, они знают. Все знают. Но как? И что делать мне? В первую очередь надо сообщить Нику… Или он тоже знает?
— А где наш женишок? Играет свою роль? Отец, что ты пообещал Морозову за услугу?
— Что? — прохрипела приглушенно, не сразу поняв, что именно он имеет в виду. — Что вы сейчас сказали?
— Вика, это не то, что ты думаешь, — попыталась вмешаться женщина. А по ее бегающему взгляду я поняла, что все, сказанное Бертом, правда. — Дрэго, ну что ты молчишь? Кирк?
— Это по вашей просьбе Морозов пытался отнять у папы магазин? — Я повернулась к З’Ерну. — А Ник? Он тоже был в курсе?
— А Ник ждал, когда ты сама упадешь к нему в объятия. Неужели ты думаешь, что хищник не учует свою шаери? Ему надо было расставить ловушку, в которую ты попала.
— Берт, прекрати! — рыкнул Н’Ери.
— Вика, это неправда! — поддержала Ольга Ивановна.
Но я ее почти не слушала. Медленно двинулась прочь, к лестнице. Уже не реагируя на выкрики, которые неслись мне в спину.
Ложь…
С самого начала все было ложью.
Ведь я думала, размышляла о том, сколь выгодно для Ника возник на горизонте Морозов с требованием вернуть долг. Не будь его, я бы никогда не согласилась на эту аферу. Думала, но отказывалась верить, что мужчина способен на такое.
Шаери. Дети.
Вот что ему нужно.
Заставить меня невозможно. За это можно и под суд пойти. А он решил действовать хитрее — приручить меня. Так, чтобы я сама к нему пришла, сама решилась. И ведь почти удалось. Я почти ему поверила.
Черт, я ведь даже почти влюбилась в него. И снова обман.
— Дура, дура, дура, — шептала себе. Вбежала в комнату и закрылась на замок.
Кажется, в коридоре на втором этаже столкнулась с Килой, и вроде бы она что-то кричала мне вслед. Но состояние было такое коматозное, что я ее не заметила.
Не помню. Не хочу знать. Они все врут. Все играют со мной.
Уже в комнате достала телефон и быстро вызвала такси. Хорошо, что деньги есть.
Уехать. Как можно быстрее. Бежать.
Шагнула к шкафу, где лежали вещи, и тут же отступила.
Нет. Этого мне не надо. Это не мое. Подкуп, фикция. Не хочу. Еще одно средство обмана.
Мне казалось, что дверь я закрыла, поэтому, когда она распахнулась, громко ударившись о стену, вздрогнула и подскочила на месте.
Ник.
— Уходи! — Я бросилась к окну и выставила руку вперед, словно пыталась его остановить.
— Вика, послушай. — Он с трудом закрыл за собой дверь и замер. — Все это неправда. Я не знал.
— Ложь. Ты подкупил Морозова. Ты лгал мне! Использовал.
— Вика, это неправда.
Один шаг, и вдруг все изменилось.
Всего доля секунды.
Глаза вспыхнули ярким золотом, а черты лица исказились.
— Ник? — Голос предательски задрожал, когда он совершенно по-звериному потянул носом, вдыхая мой запах.
— Тор-р-р-ри. — Гортанный рык, от которого у меня едва ноги не подкосились.
— Не смей. Не смей, слышишь?
Но мужчина меня не слушал, он медленно приближался, сверкая голодным взглядом.
— Ник! Я не прощу! Никогда тебя не прощу! Не надо!
А тело уже реагировало на его присутствие. Болезненно заныла грудь, комок желания сжался внизу живота, во рту пересохло. Я хотела его. Ненавидела и хотела. Боялась и сходила с ума.
Это все метка. Проклятая магия хищников, против которой не устоять, как ни старайся.
— Тор-р-р-ри.
Он уже совсем рядом. Так близко, что я могу разглядеть зеленые крапинки в глубине его глаз.
— Остановись, — прошептала из последних сил, понимая, что бесполезно, хищника не остановить.
Последний шаг между нами, и вот я уже почувствовала его сильные руки на своих плечах, тепло тела и огонь желания, беснующийся в груди.
— Тор-р-р-ри.
И последние остатки разума канули в Лету.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
В этот раз все вышло по-другому.
Никакой романтики, сводящих с ума поцелуев, ласковых прикосновений и жаркого шепота. О нет, полумеры сейчас были не для нас. Грань между наслаждением и болью стала тонкой как никогда.
Испытывала ли я страх? Нет. Словно это вовсе не я. Безумие страсти передалось мне, вспыхнуло в крови и быстро распространилось по жилам.
Болезненные поцелуи, почти укусы. Крепкие объятия, оставляющие на коже отметины. Судорожные стоны, тихий рык, идущий из глубины души.
Кажется, мы что-то свалили и даже разбили, когда кружились по комнате, не в силах оторваться друг от друга, пока Ник не впечатал меня в стену.
Глухой удар и мой слабый стон.
Холод по ногам, когда мужчина стащил с меня штаны. Я неловко переступила, пытаясь избавиться от ненужных вещей, но осталась при этом в носках.
Рывок — и вот я уже обхватила ногами его бедра, удерживаясь на весу лишь благодаря силе мужских рук.
Все быстро. Слишком быстро, чтобы я смогла осознать происходящее и начать сопротивляться.
Мгновение, и я почувствовала его в себе. Одно резкое движение.
Тихий вскрик и его животный стон.
Движения — быстрые, яростные. И пальцы на ягодицах, сжимающие так сильно, что точно останутся синяки.
Но и я не отставала, царапалась и даже кусалась.
Разрядка была такой же быстрой и яростной, как и прелюдия. Мне кажется, я даже на секунду потеряла сознание, не выдержав столь ярких ощущений.
А когда очнулась, все еще прижатая к стене, едва дыша, все еще ощущая Ника в себе, вернулась память.
И, видимо, не только ко мне.
Я сразу почувствовала, как
