Решив, что свернула не в ту сторону, я пячусь назад до тех пор, пока нить снова не натягивается. Новая попытка – безуспешно, куда бы я ни направилась, нить обвисает.
Здесь – именно здесь – я должна остановиться.
А загвоздка в том, что именно здесь ничего нет.
В Вуали пусто – только смазанные очертания улиц и домов, не существующих по эту сторону завесы. Похоже на картину – бывают такие, где художник оставляет карандашные линии наброска по краям. Здесь тоже край, граница, место, где Вуаль и обычный мир не соединены.
Я щурю глаза в надежде рассмотреть, что по ту сторону, но различить что-то сквозь завесу все трудней. Я снова пытаюсь, но все не в фокусе, и…
Фокус.
Это наводит меня на мысль.
У меня на шее по-прежнему висит фотоаппарат. Наверное, он странный и смешной, в чем-то лучше, в чем-то хуже современных. Но любая камера позволяет изменить фокусное расстояние, чтобы четче видеть предметы, расположенные ближе или дальше. Как Вуаль и обычный мир.
Я подношу к глазу треснутый видоискатель, кручу ободок линзы, и Вуаль постепенно становится все более мутной и размытой. Какое-то время все плывет у меня перед глазами, но я продолжаю вращать линзу, пока Вуаль окончательно не превращается в дымку, а реальный мир за ней становится виден отчетливо и резко.
Если бы мы были сейчас в реальном мире, то оказались бы в книжном магазине.
«БЛЭКВЕЛЛ» – гласит бело-синяя надпись на стене.
– За мной, – командую я Джейкобу.
Он держит руку у меня на плече, я не отрываю глаз от видоискателя – так мы бродим среди покупателей в лабиринте книжных полок.
Вниз, тянет нить в моей груди, и я спускаюсь по лестнице, в мире, которой не могу ни увидеть, ни пощупать, проходя сквозь людей, будто их там и нет вовсе – хотя на самом деле нет меня.
Мы добираемся до подвального этажа – и видим Лару в углу магазинной кофейни. Она сидит за круглым столиком, помешивает чай в стакане и читает книгу.
– Лара! – кричу я, надеясь, что ее чувства обострены больше, чем мои.
Она поднимает голову, и на миг во мне вспыхивает надежда, но – она возвращается к книге.
– Лара, пожалуйста.
Между ее бровями появляется морщинка, но и только.
Протянув руку, я толкаю ее изо всех сил. Что ж, по крайней мере, я попыталась. Рука ударяется в Вуаль, больше похожую сейчас на стекло, чем на ткань. Стекло дрожит, но не разбивается.
Лара встает из-за столика, захлопывает книгу и собирается уходить.
Только не это.
Я бегу за ней, прочь из кофейни, Джейкоб наступает мне на пятки.
– Лара, Лара, Лара, Лара, Лара! – не переставая вопит он, а она сворачивает за угол в проход между полками, где нет людей, стремительно разворачивается и плавно переходит сквозь Вуаль на нашу сторону.
– Что? – шипит она.
Я выпускаю из рук камеру, и она повисает на ремне. Книжный магазин то погружается в полумрак, то вспыхивает, как от фотовспышки – вспышка, темно, вспышка, темно.
Но Лара здесь.
Реальная.
– Так ты все-таки нас слышала, – говорит Джейкоб.
– Да, я слышала тебя, призрак, – презрительно бросает она.
– Меня зовут Джейкоб! – возмущается он.
У меня нет на это времени.
– Лара, у нас проблема! – говорю я.
Наконец, Лара обращает на меня внимание. С ее губ уже готов слететь ехидный ответ, но увидев меня, серую, выцветшую и без света в груди, она осекается. Впервые с нашего знакомства Лара по-настоящему удивлена. Вот уж не думала, что ее можно выбить из колеи, и теперь не знаю, как на это реагировать, гордиться или пугаться.
– Кэссиди… – шепчет она.
Я догадывалась, что мое нынешнее состояние заслуживает некоторого беспокойства, но следующие слова Лары застают меня врасплох.
– Что ты наделала?
– Я ничего не делала! – в сердцах отвечаю я.
– Я же тебя предупреждала, – продолжает Лара, уперев руки в бока. – Я говорила, чтобы ты держалась подальше от Женщины-Ворона. А ты?! – она поворачивается к Джейкобу: – Я велела тебе ее защищать! – И снова поворачивается ко мне: – Стоило оставить тебя одну на час – и ты потеряла свою нить?!
– Чем отчитывать меня, лучше помоги, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос не выдал, как я напугана.
– О чем вы только думали? – продолжает Лара. – Где был твой фотоаппарат?
Я низко опускаю голову.
– Не успела снять крышку с объектива.
Лара всплескивает руками.
– Ну, ты даешь, Кэссиди! – Она со вздохом потирает переносицу. – А как ты меня нашла?
– Сама не знаю, – вздыхаю я. – Я вроде как знала, куда идти. Как будто между нами натянули веревку.
Лара кивает. Глаза ее превращаются в щелки, я уже знаю – это значит, что она размышляет.
– Да, кажется, между нами действительно есть связь. В конце концов, мы похожи. Я тоже чувствовала сигнал, только не сообразила, что это не просто так…
– Не хочется прерывать твой мозговой штурм, – замечает Джейкоб, – но вообще-то Кэсс СТАЛА ПРИЗРАКОМ.
Впервые я слышу эти слова произнесенными вслух, и к горлу подступает комок.
– Не нагнетай, – отмахивается Лара и обращается ко мне: – Ты просто застряла в Вуали. У тебя украли нить жизни. Нужно ее вернуть. Расскажи подробно, как все случилось.
Так я и делаю.
Рассказываю ей о замке, о жутких детях, о Женщине-Вороне в красном плаще и о том, как она украла у меня жизнь. Лара слушает молча, скрестив руки на груди и уставившись куда-то перед собой. Когда мой рассказ закончен, она остается в той же позе.
– Скажи что-нибудь, – прошу я, меня пугает затянувшееся молчание.
– Я думаю.
– Думай быстрей, – требует Джейкоб.
Внезапно меня охватывает дрожь, в глазах темнеет, больно дышать и так холодно, что, кажется, мне никогда уже не согреться.
– Кэсс? – У Джейкоба глаза круглые от страха. – Что с тобой?
– Не знаю, – отвечаю я шепотом, стараясь унять дрожь в голосе. Но когда я смотрю вниз и вижу свои руки, мне кажется, что они стали… серыми.
– М-да, выглядишь ты не очень хорошо, – говорит Лара. Но что толку от подобных замечаний? У нее-то сквозь рубашку ярко сияет теплый свет.
– Хочу вернуть свою жизнь, – еле выговариваю я, стуча зубами.
Лара кусает губу.
– Что ты хочешь услышать – хорошую новость или плохую?
– Лучше, конечно, хорошую.
– Хорошая новость заключается в том, что Женщина-Ворон пока еще не завладела твоей жизнью. Она все еще принадлежит тебе. Женщина-Ворон ее просто позаимствовала.
– А плохая новость? – выдавливаю я.
Лара колеблется.
– Плохо то, что она собирается с ней сделать.
Я не хочу ни о чем спрашивать. Но мне приходится.
– И что же это?
– Ладно, – говорит Лара. – Она должна выкопать свое тело и засунуть в него твою жизнь. Но – и это, я думаю, тоже хорошая новость – на то, чтобы выкопать гроб с телом, потребуется немало времени, так что у нас есть шанс успеть, пока она с этим возится. Но в этом есть и плохая сторона. Как только твоя жизненная
