Когда Марсалис преодолевает золотые двери шлюза, она поворачивает голову вправо, чтобы посмотреть, где «Серебряная улыбка» открыл тепловые экраны. Чтобы отпустить болты, ей придется оставаться в скафандре еще дольше. Как только секция отсоединится, Блю нужно постараться избежать столкновения, иначе эта часть станции унесет ее к звезде вместе с остальными.
Блю не должна испепелить свое будущее. В этом модуле, скорее всего, находится ее исследование, а также необходимые ей образцы. Но в случае нарушения режима сдерживания она обязана поступать так, как поступает. Поэтому двигатели ее скафандра вспыхивают короткими взрывами, и со скоростью чуть выше ярда в секунду Марсалис выходит за пределы питомников. Ей нужно быстро сделать это, пока она не потеряла самообладание.
Энн, вероятно, уже мертва. Ее невозможно оттуда вытащить. Жизни половины персонала станции по-прежнему зависят только от Блю.
Ей знакомо чувство печали, но из-за этого жара она как будто одеревенела. В ее костях оседает чудовищное спокойствие, и она знает, что причина этому – Маркус. Андроид не знает страха, у него не стучит сердце и не начинают внезапно слезиться глаза. Он просто существует, и его руками Блю убьет своего единственного настоящего друга.
Если бы внутри находился только Садлер, она бы с радостью отсоединила питомники. Она даже хотела бы, чтобы директор знал, кто это сделал.
Блю добирается до первого ручного соединения. Она впервые забирается на крышу станции, откуда открывается удивительный вид. Ее глаза перемещаются вниз по центральной стойке мимо пристыкованного «Афинянина» и добираются до жилых помещений, где лежит ее тело. Ежедневно работая внутри змеевидных туннелей питомников, легко забыть, насколько они велики. Однако снаружи чудовищные размеры структуры поражают – словно гигантская бородавка на внешней стороне «Холодной кузницы». Внизу находятся несколько десятков кровожадных чудовищ, готовых распространиться по станции, словно чума.
Блю слегка ускоряет двигатели и садится на корпус, прикрепляя магнитную рукоятку, чтобы иметь возможность держаться. Потом снимает с пояса инструмент и открывает панель управления, на которой красуется наклейка:
ВНИМАНИЕ: РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ
Открыв панель, она находит три модуля с подсвеченными кнопками. Это один из шести кодов доступа, которым обладает каждый сотрудник «Холодной кузницы»: стыковка, доступ в ПСиОСИ, протокол уничтожения судна, переустановка «Джуно», переустановка «Титуса» и доступ к отделениям питомников.
Поскольку Блю давно не имела дела с этими кодами, она проверяет инструкции с внутренней стороны панели: «Введите код. Снимите корпус рычага. Для подтверждения действий потяните рычаг. Поместите корпус обратно. Отделение произойдет через одну минуту».
Когда-то на Земле во время расстрела десять человек выстраивались в линию, и один из них стрелял холостыми. Никто не знал, кому принадлежал холостой выстрел. Предполагалось, что так будет легче пережить муки совести из-за убийства. По мнению Блю, все те, кто нажал на спусковой крючок – убийцы.
Здесь нет холостых патронов.
И нет преступления.
– Я у первой кодовой панели.
– Поняла, – отвечает Билтмор.
Люси больше ничего не говорит. Ни слова поддержки. Блю нажимает на кнопки пальцем в перчатке, при этом ее движения остаются уверенными и точными. Она не может промахнуться, так как в этом случае использует одну из трех попыток. Если она промахнется четыре раза, то доступ заблокируется.
Блю заканчивает вводить последовательность символов, и на панели управления загорается подтверждающий сигнал. Схватив массивную ручку корпуса рычага, Марсалис изо всех сил тянет ее. Для того чтобы его сдвинуть, требуется приложить нечеловеческую силу Маркуса. Стальной цилиндр размером с бутылку шампанского появляется из центра панели, и Блю сдвигает находящуюся спереди задвижку. Внутри находится рычаг активации; его желто-черная полосатая рукоятка напоминает ядовитую змею.
– Привожу болты в готовность.
– Поняла, – отзывается Люси, явно собираясь вновь заплакать – Блю слышит всхлипывания.
Она берется за рычаг, но у нее не хватает сил. С каждым всхлипыванием Люси рука Блю останавливается. Красивая и яркая Энн умрет.
Блю собирается с силами и закрывает глаза:
– Позови коммандера Кардозо. Я не могу это сделать, если ты будешь рыдать мне в ухо.
– Стерва, – шепчет Люси.
Слышится шуршание, а потом – голос Дэниела:
– Ты в порядке?
– Нет.
Она держит одну руку на рычаге, а другой рукой держится за магнитную ручку.
– Вы когда-нибудь теряли подчиненных?
– Нет, – отвечает Дэниел. – Большинство морпехов никогда не видят боя. Дело в том, что когда у тебя в распоряжении имеется уйма орудий убийства, начиная от ножей и заканчивая ядерным оружием, большинство людей не хотят с тобой сражаться.
– Вы всегда выглядите напряженным.
– Моя мама была из гуркхов. Она убила изрядное количество пакистанцев, прежде чем переехала в США и вышла замуж за моего отца. Я полагаю, что я просто пытаюсь быть таким, как она. Я действую так, будто у меня есть работа. Но вот почему[21] ты всегда выглядишь такой напряженной?
– Мой отец управлял хедж-фондом, пока не умер.[22]
– Значит, настоящий убийца, – отвечает Дэниел, посмеиваясь. – Блю, я помогу тебе там.
– Каким образом?
– Опускай уже этот чертов рычаг, – командует он, и его голос становится твердым, словно гранитная плита. – Это приказ.
Без лишних раздумий она делает то, что приказано. Рычаг щелкает под ее весом. Блю отпускает его, и он возвращается в исходное положение. Подсвеченные кнопки пульсируют на панели кроваво-красным цветом. Блю закрывает дверцу корпуса и погружает цилиндр обратно в панель, словно старомодный детонатор динамита.
– Запускаю систему детонации.
– Понял, – говорит Дэниел. – Подтверждаю действие на наших экранах. Осталось еще два. Приступаем.
Блю уже приземлилась на следующую точку доступа и чувствует, как сотня болтов отрывисто взрывается. Грохот разносится по палубам и вверх по ее магнитной ручке. Будто станцию разрезают пилой. Она знает протокол. Сейчас внутри питомников запечатаются двери и раздастся сигнал тревоги. Грусть ее физического тела достигает нейрокомпьютерного интерфейса, и она слышит плач Маркуса.
Это кажется неправильным, но она знает, что это нужно сделать. Еще две линии болтов, и питомники на ретро-двигателях отделятся от RB-232.
Жара начинает причинять боль, но она игнорирует это. Блю смотрит на панель, и ее руки не хотят сотрудничать. Было достаточно сложно сделать это в первый раз, а теперь она должна повторить действия снова. Марсалис поворачивается в сторону Кауфманна, стараясь не смотреть, но звезда светит прямо ей в лицо. Блю сожжет свои исследования, чтобы спасти этих недоумков.
– Я у второй панели, – едва шепчет она.
– Давай сделаем это, Блю, – говорит Дэниел и прокашливается. – Тебе нужно вернуться сюда.
– Хорошо. Поняла.
Она прикладывает храповик к первому болту корпуса, и вдруг в ее переговорном устройстве появляется другой голос.
– Блю! – зовет Энн на фоне сигналов тревоги. – Это ты?
Марсалис не может запустить храповой механизм.
– Энн?
– О, Господи, это ты! – радуется Векслер. – Я знаю, слушай, я знаю, что вы просто пытаетесь защитить остальную часть ПСиОСИ, но мы все еще живы!
– Сколько вас?
Как будто это важно. Неужели число повлияет на ее решение?
Следует долгая пауза.
– По крайней мере, несколько человек. Мы разделились, но слушай… – в голосе Энн слышится паника. – Послушай… меня, хорошо? Мы сможем выбраться. Ты понимаешь это? Я знаю, что мы сможем выбраться, и они нас не поймают.
Образ краснеющего потного лица Энн возникает в сознании Блю. У нее появляется ощущение, что собачка на храповике сделана из камня.
– Каким образом?
– Я еще не знаю, но мы придумаем план, – говорит Энн торопливым голосом. – Просто не…
Интерком издает звуковой сигнал, указывающий на разъединенное соединение.
– Энн? – голос Блю бесконтрольно дрожит.
Ее страх будто отодвинул разум Маркуса, и она отчетливо
