А еще она впервые увидела серьезное повреждение корпуса.
«Афинянин» отрывается от мест креплений, снося стыковочную трубу. Блю в ужасе наблюдает сквозь обзорные экраны, как корабль цепляет ряд пристыкованных спасательных челноков, сбивая их, словно зерна пшеницы с колоса. Температура резко падает. Уши болезненно закладывает, и она с трудом набирает в легкие воздух.
Двух несчастных, оказавшихся рядом с разорванной трубой, мгновенно затягивает в отверстие, и Блю едва различает коммандера Кардозо, который висит на палубе, сражаясь за свою жизнь. Звук сирен заглушается ревом ветра, дующего с остальной части станции. Блю знает, что у нее есть только несколько секунд перед тем, как переборки за ее спиной запечатаются.
Тренировочные видеоролики всегда учат возвращаться: вернитесь, оцените обстановку, закройте дверь, узнайте маршрут эвакуации. Однако когда воющая пустота звезд смотрит прямо в лицо, все рациональные мысли тут же исчезают. Единственное, что остается на своем месте, – это первобытное желание бежать.
Марсалис поворачивает свое кресло, чтобы уйти, но штормовой вихрь опрокидывает ее на палубу. Когда она ударяется локтем о металлическую решетку, ее руку тут же пронзает острая боль и появляется сильное кровотечение. Блю хватается за палубу, но руки ее слишком слабы. Она знает, что долго не продержится. Глядя на потолок, Блю видит ловца, карабкающегося по трубопроводу в ее сторону. Несмотря на пролом в корпусе, он все еще намерен убивать.
Каждая унция ее сил сосредоточена в пальцах, и она чувствует, что они скользят. Блю не может бежать. Она способна только наблюдать, как к ней пробирается смертоносное существо. Как оно спрыгивает вниз, выставив когти. Из его рта капает слюна, а хвост готов нанести удар.
Внезапно всасывающая сила хватает ловца, словно маленького ребенка, и несет его к пролому. Блю смотрит, как он запутывается в разорванной части корпуса, сражаясь за возможность добраться до своей жертвы.
Пальцы Марсалис начинают скользить по металлу. Ее запястье болит все сильнее. Блю ощущает головокружение, а ее дыхание превращается в короткие глотки воздуха. Вскоре ей придется отпустить руки, и существо схватит ее, после чего они оба умрут в открытом космосе.
Последний палец сдается и срывается, но сильная рука Кембили успевает обхватить ее крошечное запястье. Когда он изо всех сил подтягивает Блю до одного с ним уровня, на останках его лица отпечатывается боль. Окоро сражается за ее жизнь в благодарность за то, что она его не бросила.
– Давай! – Кембили пытается перекричать шум ветра.
Температура здесь очень низкая. Кембили дотягивается до следующей рукоятки и тащит Марсалис за ногу – или это что-то другое? Плечо Блю горит в агонии – поврежденные сухожилия не могут выносить такие нагрузки. Она хочет попросить его отпустить ее, но не может набрать достаточно воздуха, чтобы говорить.
Впереди загораются сигнальные огни. Это означает, что период безопасности истекает, и переборка будет опущена. Она уже закрыта от жилого отсека и всей остальной части, которая за ним находится. У них есть десять секунд, чтобы попасть внутрь, где после закрытия восстановится давление. Кембили испытывает недостаток кислорода, а ветер начинает стихать.
У них заканчивается воздух.
Пять секунд.
При меньшем количестве воздуха Кембили легче встать на ноги и тащить ее, но и чудищу теперь легче до них добраться.
Три секунды.
Кислород почти иссяк, и легкие Блю отказываются наполняться. Переборка опускается к полу.
Одна секунда.
Ловец почти добрался до них; его челюсти тихо щелкают в разреженной атмосфере, он хлещет хвостом, как сумасшедший. Кембили толкает Блю под переборку, падает лицом вниз и проталкивает ее как можно дальше. Дверь закрывается.
Блю хочет кричать, но не может. Ее легкие отказываются заполняться даже минимальным количеством воздуха. Кислородная станция внизу коридора горит сигнальными огнями, подавая знак тем, кто физически способен туда добраться. Но зрение Блю мутнеет, а силы стремительно тают. Их уже недостаточно, чтобы перевернуться на спину, а тем более, чтобы добраться до кислородной станции и надеть маску. Марсалис лежит на палубе. Кембили справится без нее.
Но темнота перед глазами так и не наступает. Вместо этого Блю слышит усиливающееся шипение. На палубе восстанавливается давление. Ее барабанные перепонки болят так, будто кто-то приставил к ним острый конец ножа и в любую секунду прорвет насквозь. Она промерзла до костей. Единственными теплыми местами на ее теле являются спина и ноги, где ее касаются руки Окоро.
– Кембили, – стонет она. – Ты в порядке?
Блю собирается с силами, перекатывается и видит только твердую стальную дверь, где должен был находиться Окоро. В луже остывающей крови виднеется пара рук. Блю смотрит вниз, на свою ногу, и видит, что ее все еще держит одна из оторванных на уровне запястья кистей.
Он задыхается за дверью и истекает кровью. Блю надеется, что Кембили быстро умрет. Вспоминая челюсти ловца, она знает, что так оно и будет.
Марсалис перекатывается на бок, прячась в безопасную нишу, и теряет сознание.
Блю просыпается и не может понять, как долго она находилась без сознания. Наполовину сфокусированные дрожащие глаза сканируют комнату на наличие угрозы, но ничего не обнаруживают. Если бы хоть один из ловцов оказался здесь, она уже превратилась бы в кучу рваной плоти. Ей становится легче дышать, так как помещение наполняется кислородом. Давление не должно было упасть так низко – настолько низко, чтобы навредить слабым легким.
Дрожащими руками она дотягивается до оторванной кисти и аккуратно разжимает пальцы Кембили. Блю бережно кладет отрезанные руки рядом, будто это то, что она обязана сделать. Это имеет больше смысла, чем что-либо другое, о чем она сейчас может думать.
Оповещения прекратились: «Титус», должно быть, заблокировал обновленное информирование экипажа. Марсалис не уверена, насколько «Серебряная улыбка» разбирается в их сети, но если вирус выяснит, что они на волоске от повреждения центральной стойки, то может запросто открыть все двери и отправить их в пустоту.
Если Блю вернется в свою комнату, с помощью Маркуса она может постараться вернуть «Титуса» к первоначальным настройкам. В серверной есть образ жесткого диска, который доступен только для чтения. Марсалис удалит «Серебряную улыбку» и переустановит программы «Титуса». Будет легче, если Хавьер все еще жив, но она в этом сомневается. Этот мужчина никогда не казался настолько умным, чтобы выжить в подобной передряге.
И она тоже.
Блю, скорее всего, никого не спасет, так как существует большая вероятность того, что она – последний оставшийся на станции живой человек. Возможно, после стабилизации «Титуса» она выяснит, что способа добраться до спасательных челноков без скафандра не существует. Может быть, челноков уже и нет, а «Афинянин» без всяких сомнений уничтожен в хаосе, свидетелем которого она только что стала.
Однако каждый раз, когда Блю думает, что все кончено, это оказывается не так. Ее жизнь была такой с тех самых пор, как ей был поставлен диагноз.
Марсалис перекатывается на живот, и ей кажется, что центральная стойка подергивается туманом. В том направлении находится лазарет, помещения для экипажа и ее нейрокомпьютерный интерфейс. Ей придется ползти на животе дальше, чем когда-либо. Это уничтожит к чертям ее пищеварительные устройства, и она умрет в течение недели, если не доберется до операционной.
Но она должна рискнуть.
Блю кладет руку перед собой и протаскивает свое тело вперед на несколько дюймов.
