– Кстати, не пугайтесь, это не приговор, – решил успокоить нас профессор. – Полной гарантии ни один кристалл не дает. Да и судьба – штука изменчивая. И больше не влезайте в мой кабинет. Если нужна помощь, попросите ее прямо. А теперь идите за мной. Я провожу вас до галереи, а по пути ваш друг расскажет, как же провел ночь.
История оказалась банальной до безумия. Прежде, чем занять место среди «зрителей» моего представления, Лави решил заглянуть к Марите. У той остался еще коктейль, и она предложила допить его. Эльф не отказался. Пили они до глубокой ночи. Очнулся Лави в галерее и понял, что артефакта с ним нет. Он попытался найти искомый предмет, но вмешалось некое чудовище, которое попыталось откусить ему ухо. Я-то сразу догадался, что это была Паулина. Но эльф, незнакомый с хищницей, да еще и пьяный, решил, что на него напало чудовище, и поступил как истинный светлый мужчина. Дал деру. Вылетел в парк и бежал так, что споткнулся, приложился головой и отключился до утра. А когда я его разбудил, сначала и правда ничего не вспомнил. Зато потом память вернулась – и стало очень стыдно. А главное – страшно, потому что родовой артефакт – это огромная ценность, передающаяся от отца к сыну.
– Что ж, уверен, вы найдете потерю, – на прощание улыбнулся Снейден. – Тем более что кристалл показал вам счастливый исход. А вы, – профессор обернулся ко мне, – заглядывайте как-нибудь. Вспомним старые времена. Погадаем.
Я пробормотал что-то в ответ, почему-то смущаясь. Может, из-за схожести Снейдена с дедом, а старика я любил. Когда он умер, мне и пятидесяти не исполнилось. Бабку и вовсе плохо помню. Люди живут не так долго, увы.
– Идем, – поторопила меня Лайла, увлекая в галерею.
– Подожди, – остановился я. – Кажется, я знаю, где искать артефакт.
– Знаешь? – Лави уставился на меня, как на посланника света.
– Да, но забрать его будет непросто. Он у дамы…
При слове «дама» Лайла нахмурилась и покосилась на брата. Видимо, подозревала, что он успел не только продегустировать коктейли горгульи, но и найти себе подружку. Развеивать ее сомнения я не стал. Ушастому надо думать, сколько пить и когда. А еще не врать, если утром тебя находят под деревом. Я, конечно, сам могу иногда слегка исказить правду, но в случае Лави это зашло слишком далеко.
– Веди, темный, – приказала Лайла, и я понял, что вечером эльфу надерут не только уши, но и место пониже спины. Лайла так же мало походила на травницу, как и я сам. Скорее на боевого мага, который одним взглядом может испепелить легион врагов. Это-то мне в ней и нравилось, пока ее сила не обращалась на меня.
Мы свернули в галерею. Паулина радостно закивала бутоном.
– Вот наша дама, – указал я на арацению.
Эльфы выпучили глаза и стали похожи на двух больших лягушек. Ушастых лягушек, что уж таить. Только что воздух ртом не хватали.
– Это что? – тихо спросил Лави и протянул было ладонь, но Лайла ударила его по руке:
– Не смей! Она хищная! Без руки останешься!
Цветок согласно кивнул, а я не стал говорить, что Паулина – милейшее создание. Когда не голодна.
– И где артефакт? – покосилась на меня Лайла. Таким взглядом смотрят на душевнобольного. А я что, виноват, что ее брат пьяным с цветами обнимается?
– Вот, – указал на блестяшку в горшке. – Он?
– Он! – обрадованный Лави ринулся к своей находке – и едва успел увернуться от раскрывшейся пасти. – О, светлый лес!
– Думаю, Паулина не имеет к светлым никакого отношения, – погладил я мясистый стебель «девушки». – Поэтому так просто артефакт не отдаст.
– И что же делать? – эльф мигом поник.
– Уговаривать, – я опустился на корточки и на правах старого знакомого и кормильца обратился к цветку: – Паулина, дорогая, позволь этому несчастному ушастому типу забрать его игрушку. А то мама с папой на порог не пустят.
Цветок отрицательно покачал бутоном. И как она меня слышит? А что слышит – я давно уже не сомневался.
– Пожалуйста, Паулина! – взмолился Лави. – Он мне очень, очень нужен.
Тот же жест.
– Ты, отдала артефакт! Быстро! – Лайла решила ее запугать. Не тут-то было! Лепестки цветочка щелкнули прямо перед носом эльфийки. Та завопила на высокой ноте и спряталась за брата. Правильно, нечего девочку обижать.
– Ра-ри-на, – попытался Шун, но и на его мольбы Паулина не ответила.
– Лави, дай мне вон ту палку, – заметил в углу жердь для подвязки растений. Эльф мигом метнулся за нею и протянул мне. – Говорите с ней.
Чего-чего, а глаз у цветка не было точно. Значит, она не увидит жердь. А эльфы будут отвлекать огонь на себя.
– П-паулина, – начал Лави, – ты такая красивая! Твои желтые лепестки…
Цветок начал покачиваться из стороны в сторону, будто признавая свою красоту.
– Паулиночка, – продолжил ушастый, – драгоценная, я так рад с тобой познакомиться. Никогда не встречал таких, как ты.
Пока эльф нес околесицу, я осторожно просунул жердь и попытался подцепить артефакт. Не тут-то было! Паулина наклонилась – и с легкостью перекусила жердь. Правда, глотать не стала, а выплюнула на пол. Мрак!
– Паулина! – строго сказал я. – Отдай, а то кормить не буду!
Кажется, арацения оскорбилась. Потому что даже отклонилась к стене. Я уже собирался продолжить гневную речь, как Шун прыгнул прямо в горшок. Цветок метнулся к нему – и не успел. Малыш уже гордо восседал у меня на плече. У него на носу висел медальон. Он раскачивался из стороны в сторону, как маятник, а Шун довольно пищал.
– Молодчинка, – погладил я шишигу. – Принимай свой артефакт, растеряша. И больше не теряй.
Лави схватил свою безделушку и прижал к груди. Ох и любят эльфы театральные эффекты! Но я промолчал. В целом неплохой он парень, хоть и светлый. Пусть радуется. А вот обида арацении беспокоила меня куда больше.
– Паулина, душа моя, ты зря дуешься, – обратился к ней. – Чужое брать нехорошо. Даже Шун об этом знает.
Пришлось умолчать, что Шун недавно оставил кое-кого без одежды. К счастью, мало кто знает, что у меня есть шишига. Иначе явились бы разбираться.
Шун согласно зафыркал. Цветок по-прежнему делал вид, что меня не слышит.
– Вот, – я порылся в карманах и нашел завалявшуюся монетку. – Тоже блестит. Держи.
Опустил подношение в горшок. Желтый бутон милостиво нагнулся, давая понять, что я прощен.
– Вот и умница, – погладил Паулину по стеблю. – Завтра дам тебе дополнительную порцию. А сейчас извини, дорогая. Пора.
Лави даже поклонился Паулине на прощание. А Лайла чуть ли не потащила брата за шкирку.
– Спасибо, темный, – на пороге галереи обернулась она. – Дальше уже наше семейное дело.
Я не стал возражать. Семейное так семейное. Больше не давала покоя окровавленная фигура на троне. А если это Дэл? Если заговорщики до
