Но одного суть не могла: она не избавляла от чувства голода. В животе опять бурчало, в желудке сосало. Давьян огляделся. Деревушка была мала, как и таверна: всего несколько посетителей, крестьяне, если судить по наружности.
– Доброго вечера, друг, – остановилась перед ним хорошенькая служанка. – Чем могу?
Давьян поморщился. Он знал, как выглядит: встрепанный, в лохмотьях, с пустым мешком за плечами. Скорее похож на вора, чем на клиента.
– Деньги у меня кончились, – признался парень, – но я готов отработать ужин. Возьмусь за любую работу. Покормить можете, когда закончу, хотя…
– Вот и ладно, – лицо девушки смягчилось. – Попозже найдем тебе дело. Вид у тебя совсем заморенный. Садись, а я поищу, не найдется ли у повара остатков.
Давьян благодарно улыбнулся. Девушка была загляденье: длинные ноги, зеленые глаза, сиявшие в свете очага. На миг она показалась почти знакомой… Только он не сумел вспомнить, кого напоминает.
Упав на первый попавшийся стул, он с наслаждением предался отдыху, хоть, в сущности, и не нуждался в нем. Очень скоро служанка вернулась с большой тарелкой дымящегося мяса с овощами. Давьян в изумлении разглядывал угощение: в тех немногих трактирах, где его соглашались покормить за работу, еда оказывалась хорошо если съедобной.
– Сказать не могу, как благодарен, – искренне молвил он.
– В такие времена каждому не помешает маленькая помощь.
Давьян серьезно кивнул. В первом же крупном городке после Дейланниса он услышал о вторжении и с тех пор не давал себе передышки. С новообретенными способностями он мог бы помочь Вирру и остальным в войне против нашествия из-за Рубежа. Надо было попасть в Илин-Иллан, пока не стало поздно.
– Что слышно о вторжении? – спросил он между двумя ложками жаркого.
– Говорят, король Андрас выслал войско, но… Многие бегут из города. – Мило улыбнувшись, девушка присела напротив.
Давьян перестал жевать, только сейчас вполне оценив, как она хороша. Облегающее платье выгодно подчеркивало ладную фигурку, и, когда девушка наклонилась к нему, Давьян не без труда заставил себя смотреть в тарелку.
– Что король послал войско – это хорошо, – несколько рассеянно отозвался он. И, вспомнив явившееся ему в Дейланнисе видение, поморщился. – Надеюсь.
– И я надеюсь, – легко улыбнулась девушка. В ее глазах плясали веселые искорки. – Я Ишелла. Можешь звать меня Шель.
– Приятно познакомиться, Шель. А я Давин. Давьян, – смущенно поправился Давьян. Мысли путались. Ишелла улыбалась теперь иначе, с грустью.
– Ты меня не помнишь, да?
Давьян нахмурился, открыл рот, чтобы спросить, о чем она говорит, но язык вдруг отказался повиноваться, из горла вырвалось только невнятное бульканье. Лицо Ишеллы расплылось перед глазами. И тогда он с ужасом понял, что ее улыбка была не печальной – виноватой. Давьян хотел встать, но дощатый пол таверны бросился ему в лицо.
Все погасло.
* * *Давьян помотал головой и застонал от боли. Череп будто раскололи надвое, от каждого движения становилось еще хуже. Во рту пересохло, веки слиплись, а попытавшись поднять руку, чтобы протереть глаза, он обнаружил, что локти притянуты к бокам. Повернув голову, Давьян оглядел комнату тусклым взглядом.
Он лежал на кровати в просто обставленной комнатушке. Кровать да пара стульев; пол и стены голые. Тусклый свет лился в узкое окошко, свет – от фонаря, стало быть, еще ночь.
Он смутно припомнил события прошлого вечера. Ясно, Ишелла его чем-то отравила – знать бы зачем, – но, если она рассчитывала, что веревки удержат пленника, ее ждал сюрприз.
Закрыв глаза, Давьян направил плеву вовне. Источников сути вокруг хватало – в том числе и людей, – однако он предпочел вытянуть силу из горевшего в кухне очага. Ему требовалось немного, даже пламя не погасло.
Уплотнив суть, он придал ей бритвенную остроту и полоснул по узам, поморщившись, когда вспомнил, где подсмотрел этот фокус. Освободившись, он встал и потянулся, разминая онемевшие мышцы и преспокойно рассматривая помещение.
Он рассеянно отметил, что на предплечье у него блестит окова. Для Давьяна это мало что меняло – окова не позволяла извлекать суть изнутри, а этого он все равно не умел, – но раздражало. Заинтересовавшись, юноша на мгновение сосредоточился. Окова оказалась всего лишь слоем плевы, запирающим суть внутри тела. Давьян на пробу коснулся плевой металлического обруча. Окова вдруг втянулась сама в себя и с дребезгом свалилась на пол.
Давьян ухмыльнулся и шагнул к двери, заодно, чтобы унять ноющую боль в мышцах, вытянув из очага еще малость сути. Движения сразу стали свободнее, налились силой. Он протянул руку к дверной ручке.
– Весьма впечатляет, – прозвучало у него за спиной.
Давьян развернулся как ужаленный, изготовился к обороне. Он бы поручился, что только что в этом углу никого не было, а теперь там стоял мужчина.
– Ты кто? – Давьян вытянул не только остаток сути из кухонного огня, но и тепло из закипавшего на очаге чайника. Не так уж много, но, если придется, и того хватит, чтобы натворить дел. – Зачем ты меня связал?
– Связал? – неизвестный улыбнулся и вздохнул. – Я должен извиниться за Ишеллу. Она выбрала не слишком деликатный способ тебя задержать. Но ей было строго приказано, чтобы ты меня дождался. Боюсь, она проявила излишнее рвение.
Давьян скривился.
– Ты не ответил на вопрос.
Мужчина снова вздохнул.
– Меня зовут Дрисцин Тролл, я старший из Тола Шен, – он протянул руку, а когда Давьян отказался ее пожать, опустил, нетерпеливо закатив глаза. – Ты не пленник. Я просто хочу сделать тебе предложение, не более того. Прошу только выслушать, а потом можешь свободно продолжать путь.
Давьян подозрительно зыркнул на просителя.
– Хорошо… – Собравшись с силами, он пробился сквозь плеву в разум Дрисцина. Прежде чем на что-либо соглашаться, он должен был точно знать, что у этого человека на уме. Однако его щуп
