– Могут и переменить, узнав от нас, что только авгуры способны запереть Рубеж, – возразил Дрисцин. – Изменений в Договоре будет достаточно, чтобы снять опалу. Несколько месяцев назад мы и о таком достижении не мечтали.
Давьян откинулся назад, с бешено бьющимся сердцем осознавая слова Дрисцина. Прояснить оставалось еще многое, но огрехов в его логике мальчик не видел. Это могло бы получиться.
– И ты хочешь, чтобы авгуры в таком случае оказались под рукой Тола Шен? – спросил он. – И хочешь, чтобы я вступил в Шен? – заметно холоднее закончил он.
Дрисцин кивнул.
– Советы Шена и Атьяна слишком расходятся во взглядах, чтобы сотрудничать, а в данный момент любая связь с Толом Атьян – политическое самоубийство. Авгурам необходимо единство и… союзник, достаточно надежный, чтобы Ассамблея приняла их всерьез. Кроме Тола Шен, такого не найти.
Давьян, не в силах скрыть недовольства, покачал головой. Все звучало вполне разумно, однако… Он знал, какая слава ходит о Толе Шен. Жадные до власти интриганы. Ему становилось не по себе при мысли, что такие получат в свое распоряжение хоть несколько авгуров.
– Нет, – ответил он, поразмыслив, и взглянул на Ишеллу. – После разгрома захватчиков я готов сотрудничать с вами для укрепления Рубежа – и только. Вступать в Шен я не хочу.
Ишелла закатила глаза.
– Надо думать, потому что мы злодеи? – с усмешкой предположила она. – Это тебе в Атьяне внушили, что Шен думает больше о власти, чем о справедливости, между тем как в Атьяне все одаренные – светочи заповедей самого Эла?
Дрисцин вмешался, не дав ему ответить. Ишелле он успокаивающе махнул рукой.
– Ты вырос в Атьяне, так что я понимаю твои сомнения. – Старший потер подбородок. – Хотя, если тебя волнует, с какими людьми иметь дело, я бы, прежде чем давать ответ, присмотрелся к твоему другу Те-рису Сарру.
Давьян вспыхнул.
– Ты о том деле три года назад? Плохой пример ты выбрал, старший Тролл. Тогда он спасал меня. Он спас мне жизнь, убив тех людей. В моих глазах это едва ли его пятнает.
Дрисцин покачал головой.
– Но ты знаешь не все, – тихо проговорил он. – Ты никогда не задумывался о своем происхождении? Откуда ты попал в школу?
– Задумывался, конечно, – озадаченно ответил Давьян.
– Мы считаем, что Терису это известно, – сказал ему Дрисцин. – Что мы знаем наверняка – так это, что именно Терис принес тебя ребенком в Каладель и оставил на пороге школы. Он всю жизнь следит за тобой, за твоими успехами. Не случайно он нашел тебя в Дезриеле, и в тот день три года назад не случайно оказался рядом.
Давьян опять помотал головой.
– Он бы мне сказал, – без особой уверенности возразил он.
– Это не все, – упорствовал Дрисцин. – Он подстроил ту стычку в Каладеле, Давьян. Сказал пьяницам, что ты из школы. Он добивался, чтобы на тебя напали, Давьян. Хотел видеть, на что ты способен, когда вынужден будешь защищаться.
Давьян помрачнел. Голова у него шла кругом.
– Этому я не верю, – отрезал он.
Это не могло быть правдой – хотя он не видел черного дыма, не ощущал тяжести в висках, указывающей, что Дрисцин лжет. Стараясь не замечать тошного чувства в животе, мальчик фыркнул:
– Откуда ты бы мог это знать?
Тут шевельнулась Ишелла.
– Ты же не думаешь, что я в Триндаре упустила случай прочитать тебя и твоих спутников? Вытягивать из него что-нибудь не было времени, но Терис был так занят мыслями о бегстве из Дезриеля, что забыл выставить щиты. – Губы девушки скривились в усмешке. – Между прочим, я знаю, о чем ты подумал, когда налетел на меня.
Она подмигнула, и Давьян покраснел до ушей.
Несколько секунд он приходил в себя, потом покачал головой.
– Нет. Либо ты ошиблась, либо это какая-то ловушка. Терис не такой.
Глядя в упрямо замкнувшееся лицо Давьяна, Дрисцин вздохнул.
– Вероятно, это тебе придется решать самому.
– И каким же образом?
– Спроси его.
Ишелла, выступив вперед, положила ладони на плечи Давьяну.
– Ты умеешь распознавать обман – я видела, в последние несколько минут ты этим и занимался. Ты знаешь, что мы тебе не лжем, Давьян. Твой долг перед самим собой хотя бы проверить: вдруг мы правы?
Давьян скрипнул зубами. Он бы еще поспорил, если бы не понимал, что будет выглядеть тупым упрямцем.
– Что бы я ни узнал, моего мнения о Толе Шен это не изменит, – уже обороняясь, проговорил он.
– Не понимаю. А куда тебе еще податься? – Ишелла скрестила руки на груди. – В Толе Атьян ты никого не знаешь, даже если они согласятся тебя принять. Кроме тебя, из всей вашей школы выжил один Торин Андрас, а он, можешь быть уверен, постарается как можно реже иметь дело с одаренными.
– Откуда ты… – Давьян осекся и поморщился. – Ну, если тебе и это известно, ты должна знать, что мы с ним друзья. В любом случае вместе с Вирром – Торином – я добьюсь большего, чем вступив в Тол Шен.
Дрисцин покачал головой.
– Не обманывай себя на этот счет, – мягко посоветовал он. – Он – принц крови, сын Стража Севера. Как бы вы ни дружили, дружба не сделает вас равными. Даже пожелай он встретить тебя объятиями у ворот дворца, ему не позволят.
– К чему это ты? – нахмурился Давьян.
– К тому, что, оставшись в городе, чтобы помочь принцу Торину, ты всю жизнь проживешь в тени. Даже если Договор вскоре изменят, много лет пройдет, пока он сможет публично признать свою связь с авгуром. – Дрисцин серьезно взглянул на мальчика. – Твое влияние будет в лучшем случае ограниченным. Твой дар пропадет напрасно.
Давьян ответил сердитым взглядом. Доводы старшего звучали разумно, но мальчик не желал их слышать. Он считал, что главное – добраться в Илин-Иллан, связаться с Вирром, а там все как-нибудь устроится. Найдется способ задержаться, помочь единственному оставшемуся у него другу.
Дрисцин, поняв, о чем он думает, вздохнул.
