Эй. Так нечестно, прямо передо мной гора.
Тут снег идет. Колотун жуткий, метель, брр…
Болота и (ой!) москиты во всем моем секторе.
Стоп! Впереди группа, Линк. Сектор 21.
Перешли образ.
Вот…
Увы, не то.
Впереди группа, Линк. Сектор 9.
Перешлите-ка образ.
Есть…
Нет. Не то.
Впереди группа, Линк. Сектор 17.
Перешли образ.
Эй! Там же медведь, блин!
Не удирай! Предложи ему переговоры!
Впереди группа, Линк. Сектор 12.
Образ…
Лови…
Не то.
А-А-А-А-А-А-апчхи!
Метель?
Нет. Я попала под ливень.
Впереди группа, Линк. Сектор 41.
Образ давай.
Лови.
Не они.
А как правильно лазать по пальмам?
Носом вверх.
А мне вверх не надо. Мне вниз.
Но как же вы туда залезли, ваша честь?
Не знаю. Мне лось помог.
Впереди группа, Линк. Сектор 37.
Образ перешлите.
Лови.
Не то.
Впереди группа, Линк. Сектор 60.
Давайте.
Лови картинку…
Мимо.
А сколько нам еще тут шастать?
У них фора по меньшей мере восемь часов была.
Нет, щупачи. Поправка. У них фора была восемь часов в самом начале, но это не значит, что нас разделяет восемь часов пути.
Линк, а нельзя по-человечески?
Рейх необязательно двигался прямым маршрутом. Возможно, он закладывал круги, подыскивая укромное местечко поближе ко входу.
Укромное? Для чего?
Для убийства.
Извините, а как уговорить эту большую кошку, чтоб она меня не съела?
Используйте свои таланты политического психолога.
Включите защитный экран, господин министр.
Впереди группа, Линк. Сектор 1.
Перешлите образ, господин суперинтендант.
Вот.
Не задерживайтесь, сэр. Это Рейх с Хэссопом.
ЧТО?!!!!
Не шумите. Не спугните их. Просто проходите мимо. Когда отдалитесь, поворачивайте к сектору 2. Все остальные, возвращайтесь к воротам и по своим делам. Вы мне очень помогли. Дальше я справлюсь сам.
Линк, а мы тоже поохотиться хотим…
Нет. Тут ювелирная работенка. Не хочу, чтобы Рейх заподозрил, что Хэссопа похищаю я. Все должно выглядеть натурально, логично и неотразимо. Грамотная подстава.
А вы прирожденный мошенник.
А кто украл погоду, Пауэлл?
Щупачей догнала жаркая вспышка смущения.
Интересующая Пауэлла квадратная миля Заповедника отличалась влажным климатом, ее покрывали болота и разросшиеся джунгли. С приходом тьмы Пауэлл начал медленно подбираться к мерцающему вдали походному костру, который Рейх развел на расчищенном участке близ озерца. Водоем кишел гиппопотамами, крокодилами и водяными вомбатами. На земле и деревьях было не протолкнуться от различных зверей. Мини-джунгли служили блистательным примером успеха экологов Заповедника, сумевших скомпоновать и сбалансировать тончайшую экосистему. Отдал дань уважения их работе и Рейх, включив защитный барьер на полную.
Пауэлл слышал, как пищат москиты, ударяясь о внешнюю сторону экрана, как щелкают о незримую стену более крупные насекомые. Он не рискнул включать собственный экран, поскольку силовые барьеры чуть слышно гудят при работе, а слух у Рейха был тонкий. Он по-пластунски двигался вперед и прощупывал.
Хэссоп держался расслабленно, его слегка пьянила нежданная дружба могущественного босса, хотя память о кассете с пленкой, заключавшей жизнь и смерть Бена Рейха, немного отравляла спокойствие. Рейх трудился в поте лица, сооружая самодельный, но мощный лук, и размышлял, как лучше подстроить несчастный случай с Хэссопом. Лук и связка стрел с закаленными на огне кончиками рядом – вот что съело восьмичасовую фору Рейха перед Пауэллом. Но убить человека на охоте не получится, не отправившись сначала на охоту.
Пауэлл привстал на колени и осторожно пополз дальше, прислушиваясь к телепатемам Рейха. Внезапно в сознании Рейха щелкнул сигнал тревоги, и Пауэлл снова замер. Рейх вскочил, вскинув лук, подхватил бесперую стрелу и уставился во мрак.
– Что там, Бен? – прошептал Хэссоп.
– Не знаю. Что-то есть.
– Блин. Но ведь барьер включен?
– Я все время про него забываю.
Рейх сел обратно и поворошил костер. Он не забывал о барьере, но дремлющий инстинкт убийцы смутно и в то же время настойчиво предостерегал его. Пауэлл только диву давался, как изворотливы механизмы выживания человеческого мозга. Он снова прощупал Рейха. Рейх автоматически, как всегда в кризисные моменты, прикрылся психоблоковой песенкой: Тень, сэр, сказал Тензор. Тень, сэр, сказал Тензор. Натяженье, предвкушенье, треволненье – просто класс! Ниже бушевал водоворот, нарастала решимость убить как можно быстрее… убить жестоко… уничтожить свидетеля, а потом позаботиться об уликах…
Рейх потянулся к луку, старательно избегая смотреть на Хэссопа, но мыслями полностью сосредоточившись на трепещущем сердце мишени. Пауэлл решил, что ждать больше нет смысла, и ринулся вперед. Не успел он и десяти футов пробежать, как в мозгу Рейха опять сработал сигнал тревоги, и рослый силач у костра снова порывисто вскочил. На сей раз Рейх выхватил из костра горящую ветку и запустил ее во тьму, откуда приближался Пауэлл. Он принял решение и осуществил его так быстро, что Пауэлл не успел бы отреагировать. Пауэлла наверняка бы подсветило, но Рейх забыл про барьер. Защитный экран остановил ветку в полете, и та упала на землю.
– Боже! – вскричал Рейх и крутанулся на месте.
– Что там, Бен? – спросил Хэссоп.
Вместо ответа Рейх оттянул тетиву так, что древко стрелы коснулось мочки его уха, и прицелился в Хэссопа. Тот вскочил.
– Бен, осторожней, не попади в меня!
Рейх спустил стрелу. Хэссоп неожиданно завалился в сторону.
– Бен, ты чего?
Вдруг Хэссоп догадался о его намерениях, издал приглушенный крик и побежал прочь от костра, а Рейх тем временем зарядил вторую стрелу. С разбегу врезавшись в экран, Хэссоп отлетел назад и пошатнулся. Стрела пролетела мимо его плеча, столкнулась с невидимой стеной и раскололась на части.
– Бен! – взвизгнул он.
– Не уйдешь, сукин сын! – прохрипел Рейх и потянулся за новой стрелой.
Пауэлл прыгнул вперед и коснулся края барьера. Пробиться внутрь было невозможно. По другую сторону стены Хэссоп метался в панике, а Рейх выцеливал его из лука, готовясь спустить смертоносную стрелу. Хэссоп опять врезался в экран, упал, пополз по земле, снова поднялся, метнулся в сторону, как загнанная крыса. Рейх продолжал выцеливать его.
– Господи, – пробормотал Пауэлл, отступил во тьму и стал напряженно размышлять. Вопли Хэссопа переполошили джунгли, вокруг поднялся звериный рев и топот. Он просканировал окружение в телепатическом диапазоне, прислушался, коснулся, прочувствовал. Кругом не было ничего, кроме слепого страха, слепой ярости, слепого инстинкта. Гиппопотамы, с мокрыми и липкими от ила шкурами… крокодилы, безмолвные, гневные, голодные… водяные вомбаты, свирепые, словно носороги, и вдвое крупней их… За четверть мили долетали приглушенные расстоянием телепатемы слона, вапити, больших кошачьих…
– Была не была, – сказал себе Пауэлл. – Лучше попытаться. Нужно свалить барьер. Другого способа нет.
Он установил блоки верхнего уровня, замаскировав все, кроме эмоциональной широкополосной передачи, и начал сигналить: ужас, ужас, страх, ужас… Он посылал самые что ни на есть примитивные импульсы: ужас, ужас, страх, ужас… СТРАХ – БЕЖАТЬ – УЖАС – СТРАХ – БЕЖАТЬ – УЖАС — БЕЖАТЬ!
Все птицы на всех ветвях джунглей проснулись и подняли оглушительный галдеж. Им вторили обезьяны, в приступах паники раскачивая тысячи ветвей. Нестройный
