Пару минут Алетта безуспешно пытается изогнуть шею так, чтобы подсмотреть, что отображается на моем экране, потом обиженно отворачивается. С тапетом я не расстаюсь до конечной платформы и, только когда мы выходим, направляясь к ближайшей станции гусеницы, убираю его в сумку.
— Я бы и в Шестом не отказалась жить, — оглядываясь, Алетта поднимает вверх большой палец.
И тут до меня доходит кое-что еще. Вечеринка. Она уговаривала меня пойти на вечеринку только затем, чтобы я позвала ее с собой.
— Ты ведь никогда всерьез не считала, что К’ярд станет мне помогать, правда?
Эти слова заглушает ропот выходящей и входящей толпы, которая вносит нас в гусеницу. Я едва успеваю ухватиться за поручни, чтобы меня не прижало к стенке.
— С чего ты взяла? — бормочет Алетта, но отводит глаза, и я понимаю: правда.
На самом деле она тут ни при чем, я сама дура. И дело даже не в том, что я поверила в то, во что хотела верить больше всего, — в то, что он действительно мне поможет. Дело в том, что я поверила, что могу так поступить.
— Я не иду на вечеринку. — Слова срываются с губ в тот момент, когда гусеница трогается с места.
— Эй-эй-эй! Подруга! Не знаю, что ты там себе надумала…
— Ничего. Не могу я так поступить, Летта, и точка.
— Так — это как?!
— Не могу использовать… отношения, чтобы… — Мне не хватает слов, чтобы все это сформулировать, но кажется, сейчас мне впервые за последние пару дней становится легче.
— Использовать? — Губы Летты кривятся. — Да брось! Он точно так же тебя использует, так что у вас это взаимно. Если ты умно себя поведешь — найдешь сестру, а может, и много чего еще.
— Это мерзко, — выплевываю я раньше, чем успеваю остановиться.
Летта раздувает ноздри.
— Мерзко? — шипит она.
Так тихо, что ее слышу только я, а впрочем, во всем этом вагоне до нас никому нет ни малейшего дела. У большинства уши запечатаны ракушками, у меньшинства — мозги информацией с тапетов, которые они умудряются держать в руках.
— Мерзко подыхать с голоду, Вир. Мерзко дышать той гадостью или ждать, когда твой дом случайно смоет волна из-за недостаточной силы щитов. Мерзко знать, что твоя сестра пропала, а ты ничем не можешь помочь.
— Я. Не. Иду. На. Вечеринку.
— Дура! — цедит Летта. — Какая же ты дура. Ты хоть понимаешь, от чего сейчас отказываешься?
— Понимаю. Поэтому и отказываюсь.
Лицо подруги превращается в гримасу, но на новой станции я просто разжимаю пальцы, и меня от нее оттесняют. Мне надо чуть-чуть остыть, чтобы не наговорить лишнего. Лишнего, потому что сейчас во мне бурлит злость, щедро приправленная раздражением. Впрочем, надолго меня одну не оставляют. Летта понимает, что вспылила, и уже на следующей станции оказывается рядом со мной.
— Слушай! Прости, пожалуйста, я психанула. С кем не бывает, а? — Она смотрит мне в глаза. — Вирна!
Я молчу.
— Давай мы просто покрутимся там часок и уйдем? Всего часок, Вир!
— Нет.
— Нет?! А мне что прикажешь делать?! Я целый вечер на все это убила! Зачем?!
— Возвращайся домой.
— Домой?! Возвращайся домой?! Это все, что ты можешь мне сказать?!
Из-за нашей перепалки мы чуть не пролетаем Четвертый, и, только оказавшись на станции, я делаю глубокий вдох.
— Ты, едх тебя дери, серьезно?! — орет Летта мне в спину, когда я разворачиваюсь в противоположную указанной навигатором сторону. Сама не понимая зачем. Мне нужно на гусеницу, и следующая будет уже совсем скоро.
— Думаешь, ты вся такая хорошая, а? — не унимается она, когда бежит за мной на каблуках. Как только успевает — непонятно. — Нельзя в нашем мире остаться чистенькой, нельзя ходить по дерьму в белых туфельках. Понимаешь, о чем я?
Она хватает меня за руку и резко дергает на себя.
— Когда твоя сестра сдохнет непонятно где, это будет на твоей совести!
Пощечина, которая приходится ей аккурат по левой щеке, заставляет Летту разжать пальцы и отшатнуться. Я же бегу к лестнице, бегу, прижимая к груди сумку, не останавливаясь и не оглядываясь. Слетаю вниз и мчусь прямо поперек улицы, не обращая внимание на сигнальные гудки низко летящих эйрлатов. Перед глазами темнеет от нехватки воздуха, в боку начинает колоть, но останавливаюсь я, только упершись взглядом в распахнутые над центральным входом крылья. До открытия еще несколько часов, но они уже рассыпают вокруг себя золотисто-синее неоновое сияние.
Передо мной снова «Бабочка».
Глава 19
КАСТИНГ
НЕ ЗНАЮ, СКОЛЬКО я так стояла, глядя на центральный вход, пока меня не задел плечом проходящий мимо парень. Это привело меня в чувство, вернув в реальность и позволив в полной мере осознать, что я только что отказалась от возможности спасти Лэйс. Пусть это был всего лишь эфемерный шанс, но…
Стеклянные двери центрального входа распахнулись, и в «Бабочку» проскользнула девушка. Наверное, я бы не придала этому внимания, если бы следом за ней не впорхнула вторая. Я вскинула руку с напульсником: до открытия еще прилично. Или перед выходными клуб открывается раньше? Нет, Лэйс ни о чем таком не рассказывала и всегда уходила в одно и то же время.
Двери разошлись снова, пропуская еще одну девчонку. Она, как и остальные, была на шпильках и с укладкой, но без сопровождающего, и я, перехватив сумку поудобнее, направилась к клубу. Никаких афиш об особом событии или гастролях, время открытия указано все то же. Мимо меня шмыгнула еще одна, окинув пристальным взглядом, после чего вздернула нос и фыркнула. Я же, подумав, шагнула вслед за ней за стеклянные двери. Девчонка как раз прикладывала тапет к сканеру, считывающему документы, после чего на руку ей надели браслет, и она скользнула через турникет в холл, где уже собралось, наверное, девушек сто. Все модельной внешности, с обалденными прическами и макияжем, у некоторых приглушенный неон просвечивал одежду, у некоторых путался в волосах, сбегая по сверкающим
