— Воины приспособятся, — заявил Манус уже более жестким тоном. — Станут сильнее, чем раньше.
Центурии, начиная с передних, зашагали мимо возвышения. Отсалютовав гробам, носильщикам одра и примархам, легионеры выходили из зала.
Пока внизу шли воины, Горгон полностью развернулся к Фениксийцу и заглянул в его бездонные пурпурные глаза:
— Я полагаю, до тебя дошли слухи о том, что Император намерен покинуть Крестовый поход сразу же после того, как воссоединится с последним из пропавших сынов?
— Он ничего такого не говорил, если ты об этом спрашиваешь.
Хмыкнув, Феррус скрестил руки на груди и перевел взгляд на носилки.
— Хочу, чтобы ты знал: если назначат не меня, я все равно поддержу любого, на кого падет Его выбор.
— «Все равно»?
— Ты понимаешь, о чем я. — Манус искоса взглянул на брата, но его глаза остались неподвижными и непроницаемыми, как серебряные озерца. — Можешь хоть что-нибудь рассказать мне о нашем отце?
Фулгрим пожал плечами:
— Он привел нас на планету под названием Молех. Мы завоевали ее. Ничего примечательного, насколько я помню. Довольно рутинная операция.
Горгон в этом сомневался. Кампания, где собрались четыре полных легиона, либо произошла вследствие каких-то грандиозных событий, либо станет их причиной. Феррус мог подтвердить это примером и уже открыл рот, но тут Фениксиец оживился, хотя его лицо по-прежнему выражало безраздельное горе родителя, потерявшего сына:
— Я встретил нашего нового брата!
— Каким он тебе показался?
— Называет себя Ханом, но я не вполне уверен, что ему понятно значение этого слова. Он весьма… дикий. — Фулгрим усмехнулся. — Думаю, тебе он понравится.
— Вот почему я ценю твою компанию, брат, — прошептал Манус в ухо повелителю Третьего, внимательно глядя на неподвижного, как статуя, Робаута Жиллимана в дальнем конце возвышения. — Ты всегда видишь только мои лучшие качества.
Приподнявшись, Мозес Труракк ощутил под ладонями стальной операционный стол. Через раздраженные нервные окончания в плечах воин получил данные о силе, с которой его тело давило на поверхность, о ее неровностях и температуре, даже о долях железа и других веществ, образующих сплав. Но ничего не почувствовал.
Под ровный гул мастерски установленных имплантатов Мозес отнял руки от стола и посмотрел на них. В ответ ему подмигнули световые индикаторы. Покрутив запястьями, Труракк услышал жужжание крошечных приводов. Проверив мощь новой хватки, он улыбнулся.
— Апотекарий Глассий свое дело знает.
Сощурившись, Мозес вгляделся в серебристые тени тускло освещенного апотекариона. Из них проступил силуэт Габриэля Сантара, покрытого чудовищными шрамами.
Первый капитан никогда не отличался красотой, но теперь напоминал какую-то глыбу, выбитую из астероидного поля. Левую руку и обе ноги ему полностью заменили бионическими протезами. Большую часть левой стороны и нижней половины туловища покрывали хромовые пластины. Свободная больничная роба темного цвета, разрезанная с боков, практически не скрывала перестроенное тело легионера.
Раньше Труракк утратил бы дар речи, увидев перед собой прославленного воина вроде Сантара, но не сейчас. Сейчас казалось, что барьеры званий, разделявшие их, не важны. А может, этих преград вообще никогда не существовало.
— Точно, — коротко ответил Мозес и посмотрел вдоль своего тела.
Ступней он не чувствовал. На ногах у него лежало одеяло, но космодесантник, даже не откидывая ткань, знал, что находится под ней. Труракк не забыл крушения, но события, в результате которых он вернулся на флагман, расплывались в памяти.
Пилот осмотрелся, пронизывая сумрак взглядом аугментического глаза. Легионные апотекарионы заметно отличались от тех, где лечили смертных. Организмы Астартес отлично исцеляли себя сами, и в тех немногих случаях, когда все же требовалось медицинское вмешательство, оно было незамысловатым. В отсеке пахло кровью, машинным маслом и концентрированным этиловым спиртом. Неярко поблескивали зажимы и пилы, затупленные о керамит и прочные кости воинов. Среди этих орудий, предназначенных для разделения пациентов на части и соединения оных, на каждом столе лежали распростертые легионеры. У некоторых не хватало конечностей. Тела других, как и инструменты вокруг, сверкали металлом в приглушенном свете.
Похоже, бойня на планете вышла свирепая, если пилотом из клана Вургаан занимался старший апотекарий Сорргола.
— Ты с ними сможешь летать? — спросил Габриэль, имея в виду металлические кисти.
— Лучше прежнего.
Сжав новые руки в кулаки, Труракк поднес их к лицу. Он искал какую-то очень важную, но еще не произнесенную истину. Откинув одеяло, Мозес обнажил две полностью аугментические ноги — очерченные резкими линиями конечности из бесчувственного металла.
И тогда истина пришла к нему. Подняв взгляд, Труракк осознал, что понимание обрел и его брат.
— Плоть слаба.
Примечания
1
Буреносцы — название X легиона до воссоединения с примархом.
2
Искаженная цитата из пьесы У. Шекспира «Гамлет» в пер. М. Лозинского.
3
Фелгаррти — один из регионов Медузы.
4
Сублимация — процесс перехода вещества из твердого состояния сразу в газообразное, минуя жидкое.
5
Эбру (также марморирование, или мраморирование) — техника создания на поверхности предмета «мраморной» структуры (например, цветных разводов), с использованием специальных методик и красок.
6
Агиография — богословская дисциплина, изучающая жития святых, богословские и историко-церковные аспекты святости.
7
Тугра (тогра) — в Османской империи персональный знак правителя, содержащий его имя и титул.
8
Искаж. Манарага — вершина на Приполярном Урале, в пятнадцати километрах к западу от горы Народной.
9
Диорит — горная порода темно-зеленого или коричнево-зеленого цвета. Со времен Древнего Египта и Месопотамии используется для облицовки зданий, изготовления ваз, столешниц, постаментов и т. д.
