— Надо же, ты и впрямь похож на пса — добычу в зубах таскаешь, — не преминула уколоть его Белка, вытягивая из схрона недовольно засопевшего воина. Но Стрегон даже ответить не смог: чтобы лезть, ему нужны были обе руки, а рисковать выронить бесценный клинок и тут же услышать, что такому недотепе и подарки дарить нечего, не захотел. Поэтому пришлось смолчать, а вот нога у него непроизвольно дернулась и в самый неподходящий момент соскользнула с края плиты.
В тот же миг раздались звон потревоженной струны и тонкий вскрик, сверкнула ослепительная вспышка. Что-то с невероятной силой выдернуло его из схрона и бросило на землю. Еще через миг ярчайший свет погас, в ушах перестало звенеть, а Стрегон внезапно осознал себя живым, почти невредимым (если не считать ушибленной коленки) и лежащим на чем-то мягком, удобном и, кажется, живом.
— О-ой… Вот медведь… Тяжелый какой… — задыхаясь, просипел под ним мальчишка.
Стрегон виновато кашлянул, приподнимаясь на локтях и убирая лицо от растрепанных каштановых волос, но потом сделал глубокий вдох и ошеломленно замер. Этот запах! Значит, на самом деле это Белик так вкусно пахнет?
Стрегон неверяще вдохнул снова. Машинально потянулся вперед, чтобы в этом убедиться, и… уперся в два зло прищуренных глаза, в которых стремительно разгорались бешеные зеленые огни.
— Пошел вон, болван! — зло рыкнула Белка, резко дернув коленом.
Стрегон охнул от боли, мигом позабыв про все ароматы мира, выронил свой новый меч и кубарем скатился на траву, шипя сквозь зубы сдавленные проклятия. Ох, мерзавец, гаденыш малолетний… Как точно попал! И коленки, как назло, острые…
Белка моментально вскочила, поспешно отступая от рычащего полуэльфа подальше, но он вроде не понял, в чем дело: глаза злые, лицо перекошено от боли. Сам с трудом дышит, подняться еще не может, зато живой. И кажется, не успел хватануть лишнего. А теперь и вовсе забыл эту маленькую странность, потому что его мысли оказались заняты совсем другими вещами.
«Убью, — с холодной решимостью понял Стрегон, когда встретил изучающий, горящий нездоровым любопытством взгляд Белика. — За меч рассчитаюсь и убью!»
Белка удовлетворенно кивнула, поняв, что успела вовремя, и, оставив спутника кипеть от злости, занялась делом. То есть подобрала и смотала веревку, небрежно кинув моток рядом с тяжело дышащим наемником. Затем отряхнулась, почистила испачканный в земле рукав. Подняла и дотащила до места тяжелую плиту, осторожно поставила боком, медленно опустила. А потом изрядно удивилась, обнаружив, что в последний момент за другой край ухватились чужие пальцы. Понимая, что Стрегон едва сдерживается, чтобы не ударить, промолчала. Он смолчал тоже, не отойдя от предательского удара в пах, но холодное спокойствие в бесцветных глазах говорило о многом.
Уложив на место камень, они так же молча поднялись. Не глядя друг на друга, схватили вещи и, не произнеся ни единого слова, двинулись в обратный путь.
Когда впереди показалась Мертвая река, Белка без предупреждения ускорила шаг и исчезла в медленно светлеющем лесу. Стрегон не стал догонять: дорогу помнил, да и немного тут осталось. Два часа по руслу высохшей реки он и без проводника осилит. Даже легче, чем с ним, потому что ярость все еще клокотала внутри, как перекипевшая и слегка остывшая лава. Какое-то время он даже боялся — прорвется, однако нет, не допустили боги позора.
Вернувшись в лагерь, он остановил взгляд на привязанном скакуне: Курш, к счастью, был жив, без сознания, но взмок еще сильнее, беспрестанно дергаясь в путах. Тело его сотрясалось в болезненных корчах. Грамарец покрылся крупными хлопьями пены и дышал будто сквозь сосуд с водой — с хрипами, сипами и нехорошим бульканьем. Мальчишка сидел рядом на коленях, положив тяжелую морду на собственные бедра и сноровисто втирая в кровоточащие раны с таким трудом добытый «нектар». Тот искрился и переливался в неярком свете костра, словно жидкий янтарь. От каждого прикосновения Курша пробивала новая дрожь, он тихо стонал в беспамятстве, хрипел все сильнее, а из-под его плотно сомкнутых век катились крупные слезы.
Обработав раны, Белка дала им время подсохнуть, осторожно опустила голову Курша на землю и со вздохом подошла к котелку, в который до сих пор медленно стекала кровь с подвешенной на суку туши молодого кабана.
— Спасибо, — тихо бросила в пустоту, ни на кого не глядя.
Появления Стрегона, кажется, даже не заметила. Зато снова порылась в своем мешке, выудила оттуда какие-то травки, тщательно разжевала, бросила в остывшую кровь, налила туда же из прозрачного флакона примерно четверть имеющегося «нектара». Тщательно размешала. Дала постоять. Сама в это время уверенно разделала тушу, умело срезав почти всю мякоть и порубив ножом на мелкие куски. Затем утерла повлажневший лоб, оглянулась на бьющегося в агонии скакуна, снова подошла и проверила ранки. А потом, наконец, глубоко вздохнула.
— Парни, держитесь подальше, ладно? Мне какое-то время будет сильно не до вас.
Лакр непонимающе моргнул, когда она с какой-то мрачной решимостью прикусила губу и, притянув к себе голову Курша, легонько ткнула его пальцем в шею. А потом схватила так крепко, как только могла, потому что умирающий конь затрепыхался, будто мотылек в паутине, и завыл на одной низкой ноте. Еще не пришел в себя полностью, хотя явно уже не был в беспамятстве. Просто от боли, которую причинял ему собственный яд, не понимал, что творит. А потому заметался, захрипел, выскочившие из копыт когти снова начали неистово терзать землю. Но вырваться ему не позволили — сильные руки внезапно вздернули его за подбородок, а смутно знакомый голос властно приказал:
— Лежать!
Грамарец дернулся и распахнул глаза, чувствуя, что должен откликнуться, хотя бы увидеть существо, которое посмело отдавать ему приказы. Должен подняться, встретиться с ним глазами и понять, почему же этот ледяной, поистине мертвый голос вдруг стал так важен.
— Смотри на меня, Курш! Посмотри сейчас же!
Задыхаясь от боли, грамарец повернулся на голос. Белка рывком запрокинула его голову еще выше и буквально впилась бешено горящими глазами в его тускнеющие зрачки.
— Смотри прямо! Ты мой! Ты меня выбрал! Отдай свою боль! Она тоже моя!
Курш вздрогнул и затих, неотрывно глядя
