Вокруг засновали официанты в костюмах скелетов. Как будто тэй не в состоянии кости переварить! И вскоре за столиками весело зазвучали первые тосты, зазвенели бокалы, и кто-то громко посокрушался – Ларри, кажется, – что, дескать, некоторые прославленные «ценители и дегустаторы изысканного пойла» знатно промотались со своим конгрессом. Такое пропустили! Коктейли «Секс в коррозийном облаке» и «Кровавый тэй».
А тем временем на Эризее… С учетом планетарно-часового сдвига
Этот вечер Дор-Гон вопреки обыкновению провели в гостинице. Несмотря на взбалмошность Дора и склочность Гона, доктора не любили лишней суеты. Иногда им хотелось просто насладиться возможностью спокойно побыть наедине друг с другом.
И вот, после освежающего душа с гидромассажем, они расположились на удобном диване, одетые в одни только спортивные шорты, и приступили к дегустации домашнего вина, которое привезли накануне с семейной фермы.
– Что ни говори, – вещал Дор, – а поездка удалась!
– Да, – Гон сделал большой глоток и облизнулся, – прекрасное вино, но я по-прежнему убежден, что сельская жизнь не для меня-меня.
– Зато как радовались мама-мама!
– И папа-папа. Только недолго.
На семейном обеде в его-его честь, к неудовольствию братьев, присутствовали очередные дочери подруг матерей с матримониальными заскоками. Хелена-Доротея и Тобольд-Тобиас суетились вокруг любимых сыночков, но у братьев сложилось впечатление, что его-его стремятся любыми правдами и неправдами уговорить вернуться на Эризею насовсем, а Дор-Гон не выносили принуждения. Поэтому в итоге и дети, и родители остались каждый при своем. Но доктора не унывали, с семьей у него-него были вполне теплые отношения, особенно пока он-он летали на КА где-то далеко-далеко.
А сегодняшний вечер под дегустацию домашнего вина выдался вполне приятным.
– Как же здорово иногда выбираться с крейсера, – через некоторое время обронил Дор.
– Ага, главная проблема крейсера в его неполноценности!
– Да, эризиек там не хватает.
– И дураков слишком много.
Доктора синхронно вспомнили про Ларри и бестолковых кураторов, количество которых после отъезда Бринэйнна, казалось, только увеличивалось, и поморщились.
– Не будем портить себе-себе вечер. К космическому дьяволу КА! – воскликнул Дор. – Может, зря я-я не пошли в «Бесконечность»[2]?
– Знаешь, – отрезал Гон, – мне надоело! Каждый день одно и то же. Бесит, когда меня-меня считают экзотикой! Все разговоры только о том, встречали ли я-я монов и проводили ли с ними время.
– Да-да! Меня эта косность мышления тоже раздражает. По сути, моны не слишком-то от меня и тебя отличаются.
– Но здесь это, – хмыкнул Гон, – почти крамола.
– Да ну! Наши две головы, конечно, лучше, чем одна, тем не менее и среди монов есть способные экземпляры…
– Опять на эту намекаешь? – с подозрением посмотрел на брата Гон.
– Ну, согласись, она не дура!
Гон промолчал и глотнул из бокала. Про Миру ему вспоминать не хотелось. Девушка вызывала у него перманентное раздражение. Хотя вела она себя безупречно. С восторгом впитывала то, что ей рассказывали, чуть ли не в рот заглядывала, со своими идеями не лезла, отрываться по вечерам не мешала, не надоедала, даже проблемы с недопониманием местных традиций или особенностей она решала так, чтобы невзначай не нарушить его-его планы и не потревожить покой близнецов. За это ее, безусловно, стоило уважать. Но Гона очень беспокоил ее взгляд, который преследовал его-его во время конгресса, выступлений, да и просто неформального общения в кулуарах. Девчонке явно нравился Дор, который, в свою очередь, не имел ничего против ее интереса. Наоборот, он его всячески подстегивал своими словами, жестами и знаками внимания. А, учитывая бесшабашность Дорварда и неискушенность Миры, в перспективе все могло зайти слишком далеко и стать проблемой…
Внезапно в дверь позвонили.
– Кого это принесло? – спросил Дор, и братья настороженно переглянулись.
– Откроем? – поинтересовался Гон, впрочем, даже не предпринимая попыток подняться с дивана.
Дор потеребил подбородок в сомнениях, а в дверь позвонили еще раз.
– Ладно, давай, не отстанут ведь!
Братья поднялись и направились к двери.
– Скорее всего, администрация, – шепнул Дор. – Увидели, что я-я первый раз вечером здесь остались. Сейчас предложат что-нибудь заманчивое…
Гон коснулся рукой настенного сенсора, и дверь распахнулась. Но на пороге стоял не администратор, а Мира. Выглядела она взволнованной и раскрасневшейся, как будто долго бежала. Руки девушка почему-то прятала за спиной.
– А я к тебе-тебе! – заявила она.
– Заходи! – Дор сделал широкий жест.
– Эм… – протянул Гон, но его проигнорировали.
Дейгарка бочком протиснулась в проем и, неловко поворачиваясь так, чтобы все время находиться к докторам лицом, дошла до стола. Там она застыла и уставилась на них во все глаза. Еще никогда она не видела докторов в таком неформальном виде. Два одинаковых загорелых торса, в меру накачанных, гибких и ладных… У Миры перехватило дыхание, и она с лихвой прочувствовала выражение – «слюнки потекли». Так сложно оказалось бороться с искушением прикоснуться, потрогать и по…
Дор-Гон придвинулись поближе к Мире и переглянулись, пытаясь понять, что происходит. Наконец Гон не выдержал:
– Зачем пришла?
– Не груби, – прошипел Дор и добавил громче: – Мира, а откуда ты такая взволнованная?
Мира словно опомнилась и сделала глубокий вдох.
– Я… – начала она. – Не знаю… Как сказать… В общем… Я подумала, точнее, решила…
– Не бойся, – усмехнулся Дор, – я-я тебя внимательно выслушаем.
– Я сдала все тесты! И теперь смогу учиться в университете. И все благодаря тебе-тебе!
– Ну, не только, – в голосе доктора прозвучало самодовольство. – Я-я, конечно, помогли, но тесты-то ты сама сдавала. Умница! Я-я тебя поздравляем!
Дор незаметно дернул брата за руку. Гон выдавил из себя улыбку.
– Конечно-конечно, от всей-всей души-души! – в этом предложении он намеренно подчеркнул каждое слово.
– Но без тебя-тебя точно ничего бы не получилось! И поэтому я подумала, – начала Мира и снова сбилась, не в силах отвести взгляд от полуобнаженных мужских тел. – Не знаю, как объяснить… Короче, вот!
И она протянула братьям большой сверток.
– Мне сказали,
