По дороге вдоль коридора попадались двери, сбитые из толстых деревянных досок с железными клепками. Все крепко запертые, поэтому мы проходили мимо. Впереди тоже оказалась запертая дверь, но засов был с нашей стороны. С осторожностью Арий отодвинул его, и мы вышли в комнату, напоминающую большую пирамиду. Ну или чайный пакетик одной известной марки. Арий закрепил факел, и мы осмотрелась.
Не в пример коридорам, этот зал был украшен очень необычно. Огромные каменные цветы распускались на серо-зеленых стенах, перемежались каменными же ветвями, листьями и животными. Все это покрывало каждый сантиметр пирамиды, искусно вырезанное из цельных кусков неведомым камнетесом. Завораживающее зрелище, изучать которое было не ко времени. Пол при этом был простым, состоящим из ровных квадратных плит такого же цвета, только ровно в середине было небольшое круглое отверстие. Свет факела достигал потолка, где сходились стены, там вроде бы тоже было отверстие. В помещение вела еще одна дверь, как всегда, запертая.
– Она, наверное, с той стороны закрыта.
Я говорила спокойно, бездумно водя пальцами по одному из фрагментов резьбы. Было страшно, но смысл устраивать истерику?
– Боишься? – Я вздрогнула от хриплого голоса и повернулась к мужчине. Кивнула и вздохнула:
– Слишком много опасностей для маленькой меня.
– Вот и не лезла бы! Что тебе стоило сидеть в Академии?!
Я нахмурилась:
– И сколько сидеть? Год, два, всю жизнь? Если помнишь, меня и там достали.
– Значит, этот мир не для тебя, – припечатал этот идиот и сам, кажется, замер от своих слов.
Я повернулась к нему и прошипела:
– Думаешь, я не знаю этого? Не думала об этом? Я не собиралась оказываться здесь! Но, как ни странно, я счастлива! Счастлива обрести брата, обладать магией, встретить друзей, видеть дальше и больше. Да, у меня здесь полно проблем, но есть и шанс их решить. И единственное, что не решается, это поведение твердолобого идиота, который то целует меня как ненормальный, то делает вид, что ничего не было!
Черт! Я прикусила губу, и до меня дошло, в чем я только что призналась. Стоило раньше остановиться, но что уж теперь. Одним прыжком – или как там он переместился, не знаю, была бы ниндзя, узнала бы сородича – Тень оказался возле меня, фактически навис и вынудил прижаться спиной к стене. Он поставил руки позади моей головы и наклонился вперед, так близко, что его губы оказались возле моих, а его черные глаза, выражение которых невозможно было прочесть, заглянули прямо в душу.
– Наверное… ты скучаешь по моим поцелуям?
– Н-нет… Я не то имела в виду, – проблеяла я неуверенно и попыталась отстраниться, – просто такое поведение меня удивляет, и вообще, ничуть я не скучаю, вот у меня какой выбор – целуйся не хочу хоть с кем и…
Идиотка. Попытка оправдаться мне явно не удалась.
– Значит, «хоть с кем»? И кто еще, скажи, пожалуйста, целовал тебя после меня?
Я прерывисто вздохнула, глядя, как разгорается пламя в его невероятных глазах:
– Никто.
– Никто?
– Никто!
Вот пристал!
Он же больше не тратил время на разговоры, быстро лизнул мои губы, будто вспоминая их вкус, и сначала нежно, а потом откровеннее впился в мой рот.
Весь мой опыт, даже все, что было у нас с ним раньше, не подготовили меня к этому поцелую. Это был поцелуй, дарящий силу, энергию и бесконечную радость. Поцелуй-подарок. Поцелуй-надежда. Поцелуй-отчаяние. Когда понимаешь, что дальше уже ничего не будет. Когда веришь, что дальше все возможно. Когда перестает существовать прошлое и будущее, а остается только одно – ощущение губ твоего мужчины. Меня окатило жаром и ноги подогнулись, я подняла руки, обхватила его шею и, сначала робко, а потом все сильнее прижимаясь, постаралась вернуть ему этот дар. Я выразила все свои страхи, нежность, сомнения, а затем просто забыла обо всем, будто это было в последний раз.
Той ночью, возле озера, сливались не только мы, но наши стихии и сила. Сегодня же было два человека. Тень и я. Забылись условности или недоверие, стало плевать на наши сложные взаимоотношения. Единственное, что имело значение, – это мы, наши эмоции и желания, здесь и сейчас. Мы спрятались от всего мира, и время замерло. Арий застонал и прижал меня к себе так, что в спину впилась та резьба, которой я еще недавно восхищалась, но я отметила это как-то мимоходом, погружаясь полностью в ощущения, которые дарили его губы, его руки, уже расстегивающие мою рубашку, его горячее тело, прижимающее меня к стене.
Вот только звук отодвигаемого засова и возглас наших друзей проигнорировать не было возможности. Мы отпрянули друг от друга, тяжело дыша. Черт, как не вовремя! Правда, я так до конца и не могла бы объяснить самой себе, что именно не вовремя – наш поцелуй или то, что нас прервали.
– Нашли что-нибудь? – голос Рона был спокоен, а вот настойчивый взгляд меня смутил. Но никто не решился заострять внимание на ситуации.
– Вот, – сказала я, поразившись, как хрипло звучит мой голос, застегнула одежду и обвела рукой помещение. – Это… пирамидка. Получается… оба коридора вели сюда, только ваш был… длиннее.
– Зорх их раздери! – Фарн зло ругался и не скрывал эмоции. – Это полный тупик! Отсюда один путь, через завал в первую комнату, но и там ничего нет!
– Я бы так не сказал, – голос Ариэля был задумчив и мы глянули на него с надеждой. – Эта пирамида напоминает мне ритуальный шатер эльфов, у нас он, правда, круглый. Так вот, в него тоже два коридора ведут – по одному приходят темные эльфы, по другому – светлые. Но жрецы… Они появляются из середины, в полу должны быть ход и лестница в нижние помещения храма, которые и являются для них основными. Я незнаком с верой тарантов, но если предположить, что это помещение тоже только для видимой, ритуальной части, то и здесь должен быть внизу сам храм, куда был доступ только жрецам. Он еще глубже под землей.
Чудесненько. Значит, мы в местной церкви.
