Итак. Они голые, рыбой от них разит так, что все коты преисподней свихнутся от счастья. Хотя котов здесь тоже нет! Нет милых животных в мире демонов, за исключением монстров герра Траубе, которых и котами – то язык не поворачивается назвать! Первый этап выглядел несложно. Жермен утверждал, что в дальнем углу залы находится хранилище амулетов. Порыскаем там, как заправские воришки, и домой! Она прижала к обнаженной груди золотой медальон, металл приятно похолодил кожу.
– Идем? – едва слышно прошептал Малышев.
– Готова! – Девушка закусила до боли губу, чтобы не закричать. Страшно было так, что кожа покрылась острыми мурашками, затвердели соски. Вместе с ощущением опасности нахлынуло сильнейшее вожделение. Вероятно, жара, бордовый свет и предчувствие смертельной опасности продуцировали выделение половых гормонов. К тому же вынужденный аскетизм – не самое полезное времяпровождение для молодой здоровой девицы. Она искоса взглянула на Малышева. В малиновом тумане стройные ноги и пресс квадратиками выглядели соблазнительно. У парня на зоне был неплохой фитнес! Костя прошептал ей на ухо:
– У меня крыша съезжает…
Зал был огромным. Голые стены исчезали в бесконечной выси, с потолка свисали толстые нити, вроде лиан в джунглях. К ним крепились большие коконы. Багряный свет, сухая жара, как в пустыне, и десятки, сотни коконов. Малышев цепко схватил ее за руку, показал пальцем на пол. К голым ступням людей медленно ползла толстая, с человеческую руку в обхвате, змея. Тупое рыло, без следов глаз или рта, тварь двигалась неспешно, аккуратно огибая лежащие в беспорядке коконы. Даша замерла на месте, подняв ступню. Словно мимическая живая фигура в парке. Ждет, пока положат денежку. Змея тронула лодыжку носом, из пустоты выскользнул черный язычок. Короткий, как щуп. Исследовал кожу, убрался назад. Змея размышляла. Или передавала информацию наверх, по служебной лестнице. Струйка соленого пота скатилась с груди девушки, прочертила замысловатый след по животу, застыла в паху, готовая упасть на голову рептилии. Наверное, зрелище выглядело эротично – клип для озабоченных тинейджеров. Малышев бесшумно протянул руку, пальцы коснулись интимной зоны, поймал крупицы пота. Даша перевела дыхание. Нога затекла. Живые фигуры, должно быть, тренируются часами. Треснул кокон. Наружу вытекла слизь. Внутри охнуло, появилась оплетенная паутиной человеческая ручка. В стоне смешались боль и ярость. Кокон развалился на части, как яичная скорлупа. Едкий запах сероводорода затмил рыбий жир. Змея устремилась к новорожденному. Девушка опустила ногу, в икру впились тысячи острых иголок. Затекла мышца.
Малышев жестом указал на темный провал в конце зала. Дверь в хранилище амулетов. Стараясь не задеть копошащихся змей, они двинулись вперед. Дверь оказалась самой простецкой. Костя нажал на нее ладонью, скрипнули петли, и заурядный звук сработал не хуже сигнализации. Змеи подняли тупые рыла. Дальнейшая конспирация не имела смысла – их обнаружили. Люди нырнули вовнутрь хранилища, Малышев захлопнул дверь.
Здесь было светлее. Помимо красного цвета в палитре преобладали синий и желтый. Голые искатели приключений напоминали паяцев из любительского спектакля или древних воинов-бриттов, которые, как известно, покрывали кожу пестрой раскраской перед боем и предпочитали сражаться в чем мать родила. Само хранилище представляло собой тесную, два на три метра, комнатку. На полках вперемешку лежали амулеты. Тайная кладовая демиургов мало напоминала сказочную пещеру. Скорее, похоже на склад, где управляет безалаберный кладовщик. Цепочки, браслеты, расчески, записные книжки. Даша рылась в хламе, как завзятый коллекционер. Малышев тронул ее за плечо.
– У нас не так много времени! – прошептал он почти беззвучно, одними губами. – Разделим полки на две части. Ты ищешь здесь, я там. Действуй методично. Просмотренное добро откладывай в сторону.
В дверь тукнул несильный толчок, вслед за ним другой. Малышев прижался плечом к дверям.
– Это – змеи!
– Или младенцы из коконов. Ищем!
Даша быстро перебирала амулеты, ее пальцы дрожали, в горле пересохло. С той стороны еще дважды стукнули в дверь. Затем все стихло. Негромкий шепот, как шелестящий смех, частые шлепки босых ног по камню.
– Они ушли?
– Вряд ли. Но у меня есть одна затея, может, и выгорит!
Отложенная кучка просмотренных предметов была вдвое больше оставшихся. Даша судорожно перекладывала чужое барахло. Вещи несли частицу тепла своих хозяев. Они напоминали собак-потеряшек – такие же беззащитные, одинокие, утратившие надежду. Костя невольно издал восклицание:
– Есть!
– Нашел?!
Он бережно держал простой серебряный крестик на веревочном жгуте. Тронул губами, надел на шею.
– Теперь будет проще!
Они принялись искать крестик Даши. За дверью было подозрительно тихо. Минуло еще минуты две. По мере уменьшения непросмотренных амулетов в душе девушки росло отчаяние. Все напрасно? Она никогда не вернется домой, в холодный, неприветливый, но такой родной, пропитанный стылой моросью Санкт-Петербург. К горлу подкатил комок.
– Посмотри… – прошептал Малышев. – Твой?!
Никогда в жизни Даша не радовалась так сильно найденному сокровищу!
– Он!!! – Она расцеловала парня и быстро надела на шею цепочку. Мистики считают, что нательные кресты обладают сакральной природой. Они неуклонно возвращаются к своему хозяину.
– Я еще кой-чего случайно накопал. – Костя показал нож с набранной перламутровыми изразцами рукоятью.
– Нож Стрельникова?!
– Нет сомнений. Видел этот ножичек раньше…
– Что делаем дальше? – Даша пританцовывала на месте. Теперь все страшное оказалось позади.
– Сейчас узнаем! – Малышев осторожно приоткрыл дверь, в щель немедленно сунулись полдюжины змеиных голов.
– Костя! – крикнула девушка.
– Вижу! – Он навалился на косяк, одна плоская голова забилась, схваченная в плен. Черный язычок выскальзывал из пасти. Придерживая плечом дверь, Костя вонзил лезвие в тугую плоть. Судорога прошла
